Я крепко вцепилась руками за его талию, ещё сильнее вжавшись ногами в его бёдра. Юбка сарафана полностью задралась, но я боялась разжать руки хотя бы на миллиметр. Чувствуя моё напряжение, Никита снизил скорость, и постепенно я начала успокаиваться. А ещё через несколько минут, я почувствовала, как моё тело начинало расслабляться, и вскоре даже начала получать удовольствие от поездки, но я по — прежнему боялась отпустить руку, чтобы прикрыть ноги. Я ощущала твёрдость его мышц под своими взмокшими ладонями. Меня будоражила близость Никиты, и вместе с тем, пугала. Возможно, дело было вовсе не в Никите, а в адреналине, который сейчас бешено пульсировал в моей крови?
Никита, почувствовав изменения в моём теле, плавно увеличил скорость, когда мы ехали вдоль побережья. Я повернула голову и наслаждалась изумительным видом моря.
— Как ты?! — крикнул он через плечо.
— Отлично! — крикнула я в ответ.
Вскоре, Никита повернул назад. Я даже немножко расстроилась, что наша поездка так быстро закончилась.
Он остановил мотоцикл возле наших ворот, и я неловко уткнулась шлемом в его спину. Пробормотав извинения, я попыталась слезть с байка, но мои ноги плохо слушались. Никита встал, подошёл ко мне, и протянул руки. Я не успела вовремя одёрнуть юбку, и наверняка, он увидел моё нижнее бельё. Хорошо, что мы оба были в шлемах, иначе я бы просто сгорела со стыда!
Мои руки подрагивали от пережитых эмоций, я никак не могла расстегнуть шлем. Никита снял сначала свой шлем, повесив его на ручку мотоцикла, а потом снял и мой. Наши глаза встретились, и я почувствовала, что не в силах отвести свой взгляд в сторону.
Он протянул руку и пальцами провёл по моей щеке, убирая с лица налипшие волосы. Посмотрел на мои губы, и я машинально их облизнула. Его глаза потемнели и он…
— Мама! — крикнул Илья, открывая ворота.
Никита отошёл в сторону. Наваждение тут же испарилось. Я с облегчением вздохнула.
— Останешься с нами на обед? — немного хриплым голосом спросила я, очень надеясь, что он откажется.
— С удовольствием!
7 глава
Накрывая на стол, я слышала, доносившиеся со двора звуки: громкий крик Ильи, лай Джека и смех Никиты. Не удержав любопытство, выглянула наружу: вся весёлая компания кругами носилась по двору. Илья принёс из своей комнаты водный пистолет, и теперь бегал за Никитой, время от времени выстреливая в того струёй воды. Светлая футболка парня была уже насквозь мокрой.
— Ах, ты так, да?! — притворно грозным тоном прокричал он Илье. — Ну, берегись, пацан! Иду в наступление!
Илья завизжал и кинулся прочь, но Никита быстро его догнал, и подхватив под руки, с лёгкостью закинул к себе на плечи.
— Теперь мы с тобой — одно целое! Робот — трансформер! — Никита начал изображать механическую походку.
— Мама, мама! Мы с Никитой теперь — робот — трансформер!
— Вижу — вижу! — я звонко рассмеялась.
Но уже через секунду, мне стало грустно. Я подумала о том, что родной отец Ильи никогда вот так с ним не играл, никогда не сажал его к себе на плечи, я вообще не могла вспомнить, проводил ли он когда — нибудь время наедине с сыном.
Спустившись с крыльца, я подошла к "трансформеру".
— Чужак на территории! Оружие к бою! Стреляй! — громко приказал Никита Илье, не сводя с меня насмешливых глаз.
Я не успела ничего сообразить, как сын, направив на меня пистолет, начал обстреливать водой, громко хохоча.
— Нет! Не надо, перестаньте! Илья! — закричала я, прячась за абрикосовое дерево. — Всё, всё, сдаюсь!
— Сдаёшься, мама?!
— Сдаюсь! Берите меня в плен!
Никита осторожно снял ребёнка с плеч.
— Я бы с удовольствием взял тебя в плен, — сказал он, смотря на меня в упор.
Улыбка слетела с моего лица.
"Он же просто так шутит?! Конечно, шутит!"
— Пойдёмте — ка, бойцы, на кухню. Побеждённый должен накормить обедом своих победителей! — непринуждённо ответила я, игнорируя его слова и глаза.
Повернувшись ко мне спиной, Никита снял с себя мокрую футболку. Я еле сдержала возглас, когда увидела его обнажённую спину, а затем грудь.
— Куда я могу повесить её?
Солнце играло на его золотистой загорелой коже, подчёркивая красоту скульптурных мышц. На гладкой груди не было ни единого волоска. Никогда ещё я не видела такого совершенного торса. Тогда, на пляже, я просто мимоходом оценила его фигуру и всё. Невольно вспомнилась густо поросшая волосами грудь бывшего мужа. Тогда мне казалось, что красота мужчин заключалась и в их "волосатости" тоже. Тогда мне многое что казалось. Мне ужасно захотелось провести ладонью по груди Никиты, чтобы убедиться в её гладкости.
"Боже, о чём я только думаю?!"
Показав парню, куда повесить футболку, я быстро ушла обратно в дом.
Я совсем не хотела думать о Никите, как о мужчине, но больше в моей голове не удерживался образ маленького мальчика. Мальчик давно вырос и превратился в мужчину. Красивого мужчину. Я не могла отрицать очевидного. Как и не могла отрицать несомненную симпатию к нему, особенно, после того, что он сделал для моего сына.
"Да, это именно симпатия — ничего больше!" — успокоила я себя.
Но с приходом Никиты в мою небольшую кухню, из неё словно выкачали весь воздух, затрудняя моё и без того сбившееся дыхание.
— Руки мыли? — строгим голосом спросила я, смотря куда угодно, но только не на его голую грудь.
— Мыли! — бодро ответил Илья.
— Мыли, — подтвердил Никита.
— Тогда садитесь.
Никита сидел близко от меня, слишком близко, чтобы чувствовать себя спокойно. Мышцы моего желудка были напряжены — у меня напрочь исчез аппетит. Что, кстати, нельзя было сказать о аппетите Никиты, который с большим удовольствием поглощал всё, что я приготовила.
— Даша, а ты классно готовишь! — сделал он комплимент, тщательно прожёвывая салат.
Несколько слов искренней похвалы немного сняли с меня напряжение, но аппетит так и не вернули. Я улыбнулась.
— Спасибо!
Я обратила внимание, что за столом Илья во всём подражал Никите: принял ту же позу, что и парень, таким же образом держал столовые приборы, а главное, с удовольствием наворачивал еду, хотя, почти каждый раз наш с ним обед превращался в сражение — у сына всегда были проблемы с аппетитом.
— Мама, я бы хотел, чтобы Никита был моим папой! — внезапно воскликнул он.
От неожиданности я поперхнулась, подавившись кусочком хлеба. Пока я откашливалась, Никита налил стакан воды, и с сочувствием протянул его мне. Я медленными глотками пила воду, приходя в себя.
— Сынок, — наконец, я смогла говорить. — Никита не может быть твоим папой! Он сам ещё очень молод!
— Ну, тогда другом! — легко передумал Илья.
— Мы и так с тобой друзья, малой! Дай пять! — ответил ему Никита, протягивая ему руку, ладонью верх.
Ответно хлопнув его своей ладошкой, Илья обрадованно закричал:
— Ура! Теперь у меня есть ещё один друг! Ты придёшь ко мне на день рождения?
— Приду, если твоя мама пригласит.
Никита повернул ко мне лицо и выжидательно посмотрел. Потом переместил свой взгляд на мою грудь, и так там и остался. Я тоже опустила глаза. Лиф моего сарафана намок от недавней водной атаки, и можно было разглядеть выступающие соски.
Я так резко встала со стола, что громыхнула посудой. Отойдя к раковине, я надела на себя фартук, и включив воду, повернулась к сыну:
— Так, Илья, давай заканчивай с обедом, тебе ещё уроки на завтра делать.
— Маааам, а можно мы с Никитой вместе поиграем в приставку?
— Нет!
И уже более мягче:
— В другой раз, хорошо? Никите уже пора.
— Да, Илюх, мама права, мне уже пора, — поддержал меня парень.
Быстро закончив обед, Илья вскочил со стола, и сказав "спасибо", убежал в свою комнату.
Я отвернулась к мойке и принялась мыть посуду. Спиной услышала, как Никита поднялся с места. Руки мои слегка дрожали.
