— У меня тоже есть такая, — сообщает мне самая смелая из девушек. Она симпатичная, в каком-то смысле формочка для клонирования печенья. По крайней мере, у нее хорошая фигура. — Сделала ее на весенних каникулах в прошлом году в Мексике. Хочешь посмотреть?
Прежде чем я успеваю ответить, она задирает юбку, чтобы показать мне внутреннюю часть бедра. Ее татуировка — медуза, выглядящая так, будто она скользит в ее кружевные трусики. Я не знаю, как это добавляет сексуальности. Но Жен смотрит, как я смотрю, и это немного возбуждает.
— Было больно? — Я спрашиваю ее, встречаясь взглядом с Жен поверх взгляда плеча девушки.
— Немного. Но мне нравится боль.
— Да, я понимаю.
Это слишком просто. Эта цыпочка практически умоляет меня отвести ее обратно в дом.
— Именно боль учит нас, что такое удовольствие. Или как бы мы вообще узнали разницу?
В конце концов, ее подруги оставляют попытки разделить меня и уходят, чтобы найти своих собственных любовников на одну ночь, и не проходит много времени, прежде чем она целует меня, а я хватаю ее за задницу. Это знакомая рутина, которой я много раз предавался за последний год. Забыться в голодном языке и жаждущем теле означало на время забыть о Жен, не вспоминать холодную правду о том, что она бросила меня, не сказав ни слова.
Но прямо сейчас, она — единственное, о чем я думаю. Когда я останавливаюсь, чтобы глотнуть воздуха, я замечаю, что Жен прикусила губу, как будто она перерезала бы мне горло, если бы не было так много свидетелей.
Хa. Чертовски плохо. Она начала это.
— Ублюдок!
Я моргаю, и вдруг появляется какой-то придурок в поло на линии моего обзора. Его лицо красное от гнева, что делает его похожим на разъяренного лобстера. Он называет девушку Эшлин, которая убегает от меня с виноватым видом примерно за секунду до того, как чувак-молокосос ударяет меня. Это не лучший удар, и он едва наклоняет мою голову набок.
— Ну, это было грубо, — замечаю я, поправляя челюсть. Я принял так много ударов в моей жизни, я уже почти не чувствую этого.
— Держись от нее подальше, черт возьми!
Я смотрю на Эшлин, но ее больше нет рядом со мной. Она сгрудилась со своими подругами в пяти ярдах от меня, отказываясь встречаться со мной взглядом.
Самодовольный блеск на ее лице, когда она смотрит на мистера Поло, говорит мне, что я был для нее более чем легкомысленным развлечением сегодня вечером. Я был расплатой.
— Полегче, там, — говорю я парню. Несколько голов поворачиваются, затем еще несколько, когда уже половине становится известно о драке. — Мы с твоей сестрой только начали знакомиться.
— Это моя девушка, придурок.
— Ты спишь со своей сестрой? Это пиздец, чувак.
Его второй удар сильнее. Вкус крови наполняет мой рот, когда я облизываю рану на губе и выплевываю комок красной слизи на песок.
— Давай, красавчик, — поддразниваю я, улыбаясь красными, мокрыми зубами. Мои руки покалывает от энергии ожидания. — Ты можешь сделать лучше, чем это. Она даже показала мне свою татуировку.
Он снова бросается на меня, но на этот раз я уклоняюсь от удара и отправляю его на землю с кровью, льющейся из его носа. Мы боремся, песок прилипает к крови, стекающей по нашим рубашкам. Мы обмениваемся ударами, перекатываясь по кругу, пока некоторые из его приятелей и мои, наконец, не прыгают, чтобы разнять нас.
Мои друзья говорят клонам, чтобы они убирались. В конце концов, они в меньшинстве. Тем не менее, пока красавчик и его группа отступают, я не могу избавиться от ощущения, что меня прервали, мои мышцы почти не устали, а адреналин все еще бурлит.
— Приходите в любое время, — кричу я им вслед.
Затем я оборачиваюсь и волна соленой воды выплескивается мне на лицо.
Когда я вытираю глаза, Жен стоит там с пустым красным стаканом. Я ухмыляюсь ей.
— Спасибо, я хотел пить.
— Ты идиот.
— Он ударил меня первым. — У меня щиплет в губе и болит рука, но я в остальном невредимый. Я тянусь к ней, но она отстраняется.
— Ты ничуть не изменился. — На это она бросает стакан к моим ногам и уходит с Хайди и Стеф, ее взгляд, полон пренебрежительного отвращения, приземлился тяжелее, чем любой удар, который я перенес.
Я ничуть не изменился? Почему я должен меняться? Я тот же человек, которого она всегда знала. Разница лишь в том, что она исчезла на год и вернулась с комплексом превосходства. Притворяется кем-то, кем она не является. Потому что я почувствовал это на днях в ее доме.
Настоящая Женевьева. Эта новая цыпочка — это игра, и не очень хорошая. Я не знаю, на кого, по ее мнению, она производит впечатление, но я не собираюсь расстраиваться из-за своей честности.
— Что это было? — Купер следует за мной до дома.
— Я не хочу об этом слышать, — говорю я, открывая раздвижную стеклянную дверь на кухню.
— Эй! — Он хватает меня за плечо. — Все хорошо проводили время пока тебе не пришлось начать какое-то дерьмо.
— Я ничего не начинал. — Это так типично. Какой-то случайный чувак связался со мной, и Купер считает это моей виной. — Он решил драться со мной.
— Да. Это всегда другой парень. Но почему-то они всегда выбираю тебя. Почему это так?
— Просто повезло, я думаю.
Я снова пытаюсь уйти, но Купер толкает меня в грудь.
— Тебе нужно взять себя в руки. Мы больше не дети. Ввязываться в драки уже надоело, Эван.
— Хотя бы раз было бы неплохо, если бы ты встал на мою сторону.
— Тогда перестань быть не на той стороне.
К черту это. Я отталкиваю его в сторону и поднимаюсь наверх, чтобы принять душ.
Купер всегда отказывался видеть мою сторону чего бы то ни было. Он слишком занят, будучи осуждающим придурком. Должно быть, ему тепло и уютно в его бреду хорошего близнеца, но мне это надоело.
Ожидая, пока вода нагреется, я смотрю на свое отражение в зеркале и испытываю шок. Моя губа немного распухла, но не так уж сильно. Нет, меня поражает опустошенный взгляд в моих глазах. Это соответствует сломленному, избитому чувству, которое я изо всех сил пытался игнорировать с тех пор, как она сбежала из города, но я чертовски надеюсь, что у меня не было такого выражения лица там, с Жен. Она знает, что нож вонзился в меня, когда она сбежала, но будь я проклят, если она увидит, какой ущерб это нанесло.
ГЛАВА 6
Женевьева
Когда я выключаю компьютер в офисе в пятницу вечером, на улице уже темно. Я не собиралась работать так поздно, все остальные уже давно разошлись по домам, но я была в трансе от электронных таблиц и просто продолжала работать, пока Хайди не написала мне сообщение, чтобы напомнить, что я согласилась встретиться позже с девочками.
Это заняло у меня большую часть двух недель, но мне наконец удалось разобраться с системой отслеживания счетов. К следующей неделе я должна быть в курсе всех непогашенных счетов как раз вовремя, чтобы произвести расчет заработной платы. Мне пришлось пройти ускоренный курс Google по программному обеспечению, но, к счастью, мама настроила его так, чтобы автоматизировать большую часть процесса. Последнее, что мне нужно, — это куча разъяренных сотрудников, когда их зарплаты испорчены. Хотя часть меня беспокоится, что слишком хорошая работа может сделать меня незаменимой, я надеюсь, что эффективность поможет мотивировать папу позволить кому-то другому занять это место в ближайшее время.
Когда я запираю здание, на парковку заезжает знакомый пикап. Мои плечи напрягаются, когда Купер выходит и приближается ко мне с решимостью человека, у которого что-то на уме.
— Привет, Куп.
Он идентичен своему брату, с темными волосами и пугающим каштановыми глазами. Высокий и подтянутый, обе руки покрыты татуировками. И все же, как ни странно, меня никогда не привлекал Купер. Мне приглянулся Эван, и даже в темноте я могла различить их, как будто вокруг каждого из них была какая-то особая аура.
— Нам нужно поговорить, — говорит он мне со злостью в голосе.
