Во второй половине дня я отправляюсь, поскольку мне нечем заняться, на авеню Домениль, чтобы сделать себе эпиляцию в заведении для старушек. По крайней мере, к такому выводу я пришла, увидев озадаченную физиономию косметички, после того, как заявила, что хочу сделать себе полную эпиляцию. Рядом глухо вибрировал мобильный. Частный вызов. Частный вызов. Частный вызов.
Лишившись всей своей растительности, я наконец нашла в себе силы ему ответить.
— Элли?
Я знала, что это он. Это мог быть кто угодно, но у голоса уже было имя. Замерев под солнечным потоком, в очках Wayfarer на носу, я ответила:
— Добрый день, Месье.
Я говорила вам, как хорошо дышалось в тот день? В лучах заходящего солнца фасады всех домов окрасились в оранжевый цвет. Стоя посреди улицы Дюгомье, я щелкала пальцами, робко прислушиваясь к тембру этого голоса, к глубине этого смеха. Вокруг меня люди двигались в том неторопливом ритме, который характерен лишь для лета, — не подозревая, какая интрига завязывалась здесь, прямо на их глазах.
Несмотря на легкое жжение после эпиляции, под моей одеждой пробежали странные мурашки, и, испугавшись, что Месье так или иначе догадается об этом, я перевела разговор на невинную тему. Он отвечал медленно, вежливо, даже любезно, но в какие-то моменты это звучало еще хуже, чем разговоры о сексе. Он все знал. Он считал с меня информацию, как с книги. Возможно, только из галантности делал вид, что верит в мою реакцию испуганной студентки. Понял ли он когда-нибудь, до какой степени я была ею в тот момент? До какой степени всегда была ею?
Можно назвать спонтанным лишь мой возглас удивления, который я не смогла сдержать:
— У вас такой молодой голос!
Он рассмеялся и заразил меня своим смехом, и, смутившись, я пустилась в неловкие оправдания.
— Нет, я не хотела сказать, что вы старый! Просто ваш голос кажется моложе по сравнению с… то есть, мне кажется, я ожидала услышать…
— Дряхлый голос! — закончил он со смехом.
— Нет, более низкий!
Под легкой шелковой блузкой моя спина вспотела.
— Мне уже не хватает вашего голоса…
— Когда я сказала, что у вас молодой голос, это был комплимент. У вас очень красивый голос, одновременно чистый и низкий. Молодой — но вы и сами еще молоды. Конечно, не такой, как я, — я вообще чувствую себя младенцем, особенно после того, как побывала в руках косметички.
— М-м-м-м, как мне это нравится… мои губы дрожат от нетерпения — так им хочется оказаться там…
— Прекратите присылать мне такие сообщения! Я подавилась сигаретой!
— Какие сообщения я должен прекратить присылать?
— О моей стрижке.
— Я не могу не думать об этом бугорке, покрасневшем после недавнего вмешательства.
— Вы просто дьявол во плоти. Я имела неосторожность сказать вам, что осталась без растительности, и вы тут же этим воспользовались. Наверняка вы не преминете злоупотребить моим доверием и при встрече.
— Еще как злоупотреблю… безгранично… вы почувствуете, какой я твердый… когда я прижмусь к вашей коже младенца…
— Каким ароматом вы будете пахнуть?
— Habit Rouge, Герлен. Плюс мой собственный запах.
— Вы разговариваете? Я имею в виду — во время…
— Я говорю, слушаю.
— Чудесно.
(В пять лет эквивалент утренней эрекции — это шоколадка из рождественского подарка, которая терпеливо ждет, пока ее развернут. Пятнадцать лет спустя — сообщения Месье, доводящие до инфаркта.)
— Я только что приехал в Голландию… мои мысли полны вами… Светлые пряди волос, шаловливые улыбки, подростковый лобок… я одержим вами, мадемуазель… считаю часы до нашей встречи… я не буду шуметь… тихо разденусь… мой язык прильнет к вашему спящему животику… мои любопытные руки пробегут по вашему телу… мой член лихорадочно будет искать вас… Вы притворитесь, что спите… но когда мой язык проникнет в ваши сладкие складочки… когда я слизну несколько прелестных капелек, блестящих между ваших бедер… я почувствую, как учащается ваше дыхание… ваши руки вцепятся в простыни… я вопьюсь поцелуем в вашу шею, почти вырвав у вас крик, который вы все же прибережете на тот момент, когда примете мой твердый член в свою очаровательную маленькую киску… а мои пальцы в это время будут ласкать вашу вздрагивающую попку… Мой член проникнет еще глубже… и заставит вас пробормотать непристойности… которые я даже не могу здесь написать… но я выполню все ваши просьбы… вы будете сдерживать оргазм, и это будет похоже на пытку… но в надежде на более сильный взрыв вы будете держаться до последнего… ругаться, потеряв всякий стыд… изнывая… покрывшись испариной от возбуждения… с безумным взглядом… с маленьким розовым язычком, выглядывающим из полуоткрытых губ…
— Вы получили мои ночные сообщения? Я был не слишком распущенным?
— Нет… нисколько! Может, и распущенным, но довольно пикантным. Я сейчас занята, поэтому не могу ответить вам сразу. Подождите немножко.
— Мне трудно ждать, мадемуазель… вы меня околдовали… Можно вам позвонить?
— Я в машине моего отца. Не заставляйте меня краснеть!
— Мне придется это сделать — раз вы не даете мне высказать свои мысли! Расскажите мне, какая вы будете во вторник, перед тем, как я войду в комнату… и какая у вас грудь… Я перешел в более прохладное место, чтобы мои джинсы выглядели менее… подозрительно…
— Грудь у меня маленькая. Округлая. Соски очень быстро твердеют. Но только посмотрите, как неправильно все устроено!
Из-за ее размера мужчины часто ею пренебрегают, к моему великому сожалению, — ведь маленькая грудь самая чувствительная!
— О, я не стану пренебрегать вашей грудью! Я буду ее боготворить, ласкать, целовать, мять, лизать… и возможно, даже кончу на нее.
— Это довольно необычно. Так же как и на лицо.
— Я подавился своим обедом…
— Вот что бывает с чересчур развратными людьми. Еще скажите, что я виновата.
— Расскажи, какая у тебя попка.
— Спина у меня такая выгнутая, что попа кажется большой, но я нахожу ее очень красивой. Эта часть моего тела нравится мне больше всего. Может, чуть и толстовата, зато упругая и круглая.
— О, как я хочу, чтобы вы раздвинули свою попку… стоя на четвереньках… и чтобы мой язык нежно проник в вашу маленькую дверцу… которая, дрожа, приоткроется… увлажненная слюной… всасывая меня, словно божественный вантуз… к темным глубинам вашего желания…
— Как думаешь, что можно ответить на такое сообщение?
Я протянула свой мобильный Алисе, курившей возле окна ванной комнаты.
— Да он просто грязный извращенец! — завопила она, почти бросив телефон в раковину.
