- Господи, Хлои. Не самый подходящий момент для подобных слов.
Плотно закрыв глаза, он поднял руки над головой и ухватился за спинку кровати. У меня даже дыхание сперло, когда я увидела, как играют мышцы у него на руках и груди. Закрыв глаза, я стала медленно раскачивать бедрами, абсолютно растворяясь в безупречном единении наш тел. Мне в голову пришла одна идея, и, согнув ногу, я перебросила ее через его грудь на другую сторону, разворачиваясь так, что я теперь была к нему спиной. Я почувствовала, как он напрягся подо мной, и его руки ухватились за мои бедра.
- Ммм! Что ты…, - он замолчал, так как я начала двигаться на нем. Новый угол проникновения породил ощущения, о которых я даже не подозревала.
- Боже мой, как хорошо, - проговорила я на выдохе. Одна из его рук двинулась вверх по спине. И в следующую секунду обе его руки уже слажено работали: одна направляла мои бедра, другая, схватив меня за плечо, с силой опускала меня на него.
Какое-то время мы продолжали заниматься любовью в этой позе, и я заметила, как поменялся оттенок солнечного света, становясь более золотистым, двигаясь вдоль стены, а затем и вовсе исчезая. Его бедра стали подниматься навстречу моим, каждое движение становилось все более неистовым, неуправляемым. Я наклонилась вперед, для поддержки опираясь руками на его ноги, чувствуя, как интенсивность сего акта угрожает поглотить меня целиком. Весь мир отошел на задний план, и все мое внимание было обращено к физическим ощущениям и мужчине, что дарил их мне. Я слышала, как его дыхание превратилось в отдельные, прерывистые глотки воздуха, его стоны стали похожи на мольбы, и мое имя неустанно слетало с его губ. Вдруг несколько внезапных движений, и я оказалась на животе, его взмокшая грудь прижималась к моей спине, когда он снова вошел в меня.
- Черт возьми, детка, как в тебе хорошо, - его голос был натянутым, дрожащим, и каждый толчок перемешивался со стоном. Я чувствовала его вспотевший лоб на своем плече. – Боже мой, такое ощущение, будто я никак не могу насытиться.
- Я знаю, - прошептала я, понимая, что он имеет в виду. Моя потребность в нем, казалось, никогда не будет удовлетворена, а мое желание быть рядом с ним никогда не уймется. Я хочу поглотить его, и быть поглощенной им. Всегда.
Я закрыла глаза, ощущая щекой прохладу простыней. Он сжал в кулак мои волосы, слегка запрокидывая мою голову так, что его губы занялись моей шеей – каждый затрудненный выдох окутывает мою взмокшую кожу волной теплого дыхания. Он целовал мои плечи, пробуя их языком, пощипывая и покусывая зубами. Я прогнулась в пояснице, приподнимая бедра навстречу его проникновениям. Вытянув перед собой руки, я стиснула в кулаках простыни, чувствуя, как трясется все мое тело, желая немедленной разрядки.
Его ладонь заскользила вверх по моей руке, крепко переплетая наши пальцы. Я задрожала, чувствуя, как его свободная рука гладит мое тело, останавливаясь на бедре, чтобы контролировать его движения. Я чувствовала, как его губы бродят вдоль моей шеи и плеч. Он содрогался надо мной, его тело тряслось, словно сдаваясь, и он прошептал, едва уловимо для моего слуха.
- Я люблю тебя, Хлои.
Я мгновенно замерла, как только его слова достигли моего сознания.
- Я так сильно тебя люблю.
Он повторял это снова и снова, тихий шёпот, прерываемый лишь нежными поцелуями вдоль моей спины. Я вжалась лбом в матрац и крепко зажмурила глаза, когда значимость его слов пронзила меня.
- Я не знал, - шептал он. – Я не знал, что смогу так сильно тебя полюбить.
- Беннетт.
Я была полностью охвачена эмоциями. Ощутимая дрожь прошлась по мне, пока он продолжал проникать в меня, а его губы нависали, едва касаясь моей кожи. Его движения стали совсем неистовыми, и, как по сигналу, мышцы влагалища стали сжиматься. Я крепче схватилась за его руку и сильнее переплела наши пальцы, когда невообразимая волна наслаждения накрыла меня с головой. Я кричала его имя снова и снова, все еще вжавшись лицом в простыню, я продолжала отталкиваться бедрами навстречу ему. С последним глубоким толчком и громким стоном, его тело напряглось и замерло надо мной, и он кончил внутри меня. Мое имя слетело с его губ вместе с изнуренным выдохом, и он упал мне на спину.
Мы лежали так в тишине, пока дыхание не успокоилось, и пульс не усмирился. Сдвигаясь с меня на бок, он убрал мокрые волосы у меня со лба и приподнял мой подбородок, чтобы я взглянула на него. Выражение его лица сменилось с прежнего безотлагательного желания на то, в котором отражалась та же преданность, что я слышала в его голосе.
- Это, конечно, не то, как я собирался признаться тебе в этом, - проговорил он тихо, с ноткой извинения в голосе. Наши взгляды задержались, и я кивнула, не в силах произнести слова. Мое дыхание было поверхностным, и сердце колотилось в груди так громко, что он наверняка слышал его.
Скажи еще раз. Пожалуйста.
Он отыскал мои глаза, продолжая играть с моими волосами. На мгновение закрыв глаза, он будто вытащил что-то из потайных уголков своего сердца.
- Я действительно люблю тебя, Хлои.
У меня задрожал подбородок, и мне пришлось отвести взгляд. У меня закружилась голова. Он любит меня. Внезапно, мне стало все равно, почему он это сказал, и неважно, если завтра, он заберет свои слова обратно. Сегодня, прямо сейчас, мужчина моей мечты любит меня.
Я снова посмотрела на него и увидела тревогу, вызванную моей нерешительностью. Уголки моих губ изогнулись в легкой улыбке, и я положила ладонь на его щеку. Он прильнул к моей руке, и у меня даже дыхание захватило от того, каким уязвимым он казался в этот момент. Все мое тело будто трепетало от любви к этому мужчине. Я хочу, чтобы он знал, что я с ним.
- Я тоже люблю тебя, Беннетт. Так сильно, - мой голос задрожал, когда я, наконец, сказала ему эти слова. – Очень сильно.
Я моргнула и почувствовала, как из глаз потекли слезы. Он улыбнулся и крепко обнял меня.
- Я люблю тебя, - прошептал он, целуя мои мокрые от слез щеки. Положив руку мне на затылок, он внимательно осмотрел мое лицо. Его взгляд упал на мой рот, и он притянул меня к себе, нежно касаясь своими губами моих, и снова отстраняясь.
- Скажи еще раз, Хлои. Скажи, что любишь меня.
Перекатывая его на спину, я нависла над ним, волосы рассыпались по обеим сторонам, образуя своеобразный занавес.
