- Мне бы хотелось повидаться с отцом, он так постарел. Вот уже несколько лет он постоянно болеет, но, разумеется, меня не посвящает в свои дела, и я не знаю, что с ним. Порой мне кажется... - Джорджия умолкла, словно ей и думать не хотелось о том, что она собиралась сказать. - Первые несколько лет, когда вернулась в Карлайл, я пыталась при редких встречах подойти к нему, попросить прощения...
- За что же тебе просить прощения?
- За то, что обманула его. Возмущенный, он встрепенулся было, но она не позволила ему ее защищать.
- Да, я пыталась, но отец просто не обращал на меня внимания, будто меня здесь нет. Мне было очень.., очень неудобно, даже стыдно. Друзья отца и те были поражены.
Джек-то не был поражен, но промолчал.
- Так или иначе, а довольно скоро я поняла, что ситуация безнадежна. - Она отвернулась к окну. - Вот если бы я вышла замуж, появились бы дети - я подарила бы ему внуков, - тогда у отца возник бы предлог сделать шаг навстречу. А так...
Джеку что-то не улыбалось рассуждать о том, как Джорджия будет выходить замуж и рожать детей. При мысли, что она окажется до конца жизни связанной с другим мужчиной, его острым ножом полоснула ревность.
- А почему ты не вышла замуж? Он задал этот вопрос резонно - как логическое продолжение ее слов. Джорджию, однако, вопрос удивил; она ответила не сразу, словно никогда прежде ей не приходилось задумываться над этим.
- Не знаю. Наверно, мне просто не встретился мужчина, за которого я хотела бы выйти замуж.
Он кивнул, а она, помолчав, спросила в свою очередь:
- А ты? Почему ты не женат?
От этой резкой смены ролей Джеку стало не по себе, но делать нечего - в конце концов, он сам завел об этом разговор. Он увидел, что Джорджия напряженно ждет ответа.
- Или ты женат? Я только сейчас сообразила - ты ведь ничего не говорил об этом.
А она и вправду считает, что он здорово изменился, раз полагает, что он может проводить с ней столько времени, будучи женатым на другой. Впрочем, разве что-нибудь стоит за их встречами? И он ответил вопросом на вопрос:
- Ты считаешь, я мог бы сейчас сидеть здесь с тобой, если бы был женат?
- Не знаю, Джек, не знаю... - пролепетала она ошеломленно.
- Нет, не женат. - Он не мог бы объяснить, почему ему не терпится поскорее покончить с этой темой. - И никогда не был.
- Так почему? - с облегчением выдохнула она.
Он пожал плечами.
- Да как и ты - тоже не встретил подходящего человека. И потом, обычно я работаю по пятнадцать часов в день, и так шесть-семь дней в неделю. Мой образ жизни не располагает к частым выходам в свет.
Теперь кивнула она.
- Итак... - снова начал Джек, - существует ли какая-нибудь вероятность, что вы с отцом помиритесь?
- А что?
Этот вопрос, несмотря на краткость, попал в самую точку: в самом деле, а что ему до всего этого?
- Просто я... - смущенно забормотал он. - Не знаю... Дело в том, что в последнее время у меня мысли заняты семейными вопросами.
- Понимаю - ты думаешь о своей семье. Он невесело усмехнулся.
- О своей. О твоей. Вообще о всех семьях мира. С тех пор как получил это письмо, вообще ни о чем другом думать не могу.
В улыбке ее появились нежность и теплота.
- Конечно, Джек, - после стольких лет как гром среди ясного неба.
- Это еще слабо сказано, Джо. Двойняшкам сейчас тридцать пять - взрослые люди, у них свои семьи, своя работа. Когда я последний раз их видел, им было по полтора года: в подгузничках и спотыкались на каждом шагу... - Он поднял обе руки и яростно потер глаза. - Оба живут недалеко от Вашингтона. Может, я десятки раз проезжал мимо них. Ты хоть можешь представить себе, что я чувствую?
- Нет, - честно призналась Джорджия. - Но, Джек, ведь это все в прошлом. Мы не в силах ничего в нем изменить. Что было, то было - и с тобой, и с ними. Надо жить сегодня и смотреть в будущее.
- Легко тебе говорить. Ты понятия не имеешь, какой пустотой, каким отчаянием была переполнена моя душа! Я не знал, где они, что с ними. Не мог быть рядом, когда был им нужен!
- Так свяжись же с ними. Сними трубку, позвони этому частному детективу, и уже завтра вы все вместе отпразднуете воссоединение.
- Нет, рано, - яростно помотал он головой.
- А когда будет не рано? Он мгновение колебался.
- Это решу я сам. Джорджия печально вздохнула.
- Знаешь, что мне кажется?
- Нет, не знаю.
- Что ты боишься.
Джек порывисто вскочил с дивана, поставил бокал на столик, быстро прошел в противоположный угол комнаты, обернулся, бросил на Джорджию гневный взгляд.
- Ты с ума сошла! Почему я должен бояться своих родных?
- Откуда мне знать? Им ведь было по полтора года, а теперь...
- А теперь им по тридцать пять. Это чужие, незнакомые люди.
- Нет, Джек, это твои брат и сестра. Он отвернулся, уставившись в непроницаемую темень за окном. Порывы беснующегося ветра сотрясали дом. Засунув руки в карманы, Джек опустил плечи, словно признавая поражение.
- Что, если им не понравится то, чем я стал? - Он проговорил это так тихо, что Джорджии пришлось напрячь слух. - Что, если они не простят мне... запрокинув голову, он уставился невидящим взглядом в потолок, - что я не разыскал их?
Поставив бокал, она тоже встала и, не отдавая себе отчета в том, что делает, подошла и обняла Джека за талию, прижала к себе. А он, так просто, словно они по-прежнему были подростками, обвил руками ее шею. Джорджия уткнулась лицом в мягкую шерсть свитера, глубоко вдыхая его чистый мужской запах. Она так долго была разлучена с Джеком, так долго... Она должна насладиться каждым мгновением этой близости.
- Как они могут на тебя обижаться? - прошептала она, вжимаясь губами в его грудь. - Как они могут тебя не любить? Как это им не понравится то, чем ты стал?
В ответ Джек лишь крепче прижал ее к себе, и впервые в жизни Джорджия не противилась этому. Услышав частое "тук-тук-тук" его сердца, она улыбнулась. Стоит ли думать, правильно или нет она поступила?
Просто ей очень хорошо - стоять вот так в объятиях Джека.
- Джо, тебе многое неизвестно обо мне, - раздался его тихий голос. - Я многого тебе не говорил.
- Возможно, я не знаю тебя.., а что-то знаю. Но одно несомненно, Джек: я знаю самое главное.
Он поколебался мгновение.
- Что же, Джо?
- Я знаю, что ты хороший парень. А все другое не имеет значения. Если бы ты был мой брат... - Она умолкла, не закончив свою мысль: что она понимает в этом? У нее нет ни братьев, ни сестер - никакой родни. Как может она встать на место Джека?
- Итак, если бы я был твой брат?..
- Да нет, ничего. - Вздохнув, она пожала плечами. - Ты не мой брат.
"И слава Богу!" - добавила она про себя, понимая, что чувства, переполнившие ее сердце, никак не назовешь сестринскими.
- Нет, я хочу знать.
- Это неважно, - поспешила она. - Главное, твои родные искали и нашли тебя. Ты должен поскорее связаться с ними.
Джек молчал, прижимаясь щекой к ее волосам, а она все слушала, как бьется его сердце, и думала, что, если бы здесь, сейчас наступил конец света, она без единого слова сожаления встретила бы Судный день. Но светопреставление не наступило, и Джек отпустил ее, снова отвернулся к океану, рассеянно оставив на ее плече одну руку. Миг очарования прошел, и ей оставалось только хранить его в самых глубинах души, чтобы долгие годы извлекать на свет, переживая вновь и вновь.
- Я.., мне нужно заняться ужином. - Не в силах больше выносить эту близость, которую она так желала продолжить и усилить, Джорджия высвободилась. - Мясо, должно быть, готово.
Глава 6
Хотя Молли им все время мешала - приставала, выпрашивала подачки, - беседа за ужином получилась оживленной. Но Джорджии она почему-то казалась пустой, лишенной той теплоты, которой следовало бы ожидать от встречи давних друзей. Между ними возникло что-то новое. Джорджия не имела ни малейшего понятия, что ей делать, чтобы вернуть былое. Да и что, собственно, не так - это ей никак не удавалось определить.
Загрузив посудомоечную машину и положив остатки мяса в миску Молли, Джек откупорил вторую бутылку. Когда они снова вернулись в гостиную, сытые и ленивые, напряженность между ними начала как будто рассеиваться. Ее место заняло смутное подобие той непринужденности, какой сопровождалась их первая встреча в кафе Руди. Неужели это было лишь вчера? И она вдруг поверила, что со временем их отношения вновь станут добрыми и дружескими.
Молли улеглась на пеструю подстилку у камина и сразу же потеряла всякий интерес к людям. В очаге весело плясало пламя; правда, горел газ - ни искр, ни потрескивания, ни острого, терпкого запаха горящих поленьев. Но и такой камин дарил успокоительный уют, и Джорджии казалось самым естественным на свете сидеть на диване, прижимаясь к Джеку. Они долго молча смотрели на желто-оранжевые языки пламени; наконец Джек нарушил молчание:
- Какой красивый огонь. Джорджия улыбнулась, впервые за этот вечер чувствуя себя по-настоящему хорошо.
- Да, в отряде скаутов я получила награду за умение разводить костер.
