- Спасибо, дорогой. Мне очень приятно, - и поцеловала его в щеку, почти себя не заставляя, и поставила веточку в высокий стакан так, чтобы постоянно ее видеть.
- И вот твой артефакт, - он достал из кармана весьма симпатичное колечко. А мне стало так стыдно, что я подозревала своего мужа в таком неблаговидном поступке.
- Знаешь, наверно, не надо, - сказала я. - Это просто утром на меня что-то нашло.
- Значит, можешь носить просто как украшение, - усмехнулся он, все же надевая подарок мне на палец. И мне вдруг так захотелось, чтобы он подержал мою руку подольше. Но он уже отошел и весело сказал. - Ты мне подарила рубашку, я тебе - кольцо. Честный обмен.
- Вовсе нет, - возразила я. - За рубашку ты уже расплатился поцелуем. Так что...
Рихард испытующе на меня посмотрел, потом внезапно притянул к себе и сказал:
- Тогда сейчас платишь ты.
Против этого мне возразить было совершенно нечего. Два поцелуя за один день - это же огромный прогресс! И я с энтузиазмом к нему потянулась. Пожалуй, я даже начала входить во вкус, когда руки его заскользили по моей спине. Я вздрогнула, и он отстранился.
- Предупреждать же надо, - чуть не застонала я от огорчения.
- Ну да, если бы я предупредил, ты бы подготовилась и смогла перетерпеть, - усмехнулся он одними губами. - Кажется, мне кто-то обещал ужин.
"Да, смогла бы," - хотела подтвердить я. Только вот улыбка его была совершенно ненатуральной, глаза казались еще темнее обычного, и в них проскальзывало что-то такое, что я невольно почувствовала себя виноватой. Я отвела взгляд и стала накрывать на стол. Попутно я размышляла о том, что прибегать к более действенным способам, рекомендованным инорой Блау, я, оказывается, совсем не готова. Воцарившаяся тишина в нашей квартире действовала угнетающе.
- Рихард, а где ты весь день пропадал? - Я вспомнила еще один совет "Интересуйся его делами, пусть видит, что это для тебя важно."
- В лечебнице, - ответил он. - Я уже достаточно давно договорился там все каникулы проработать. Оплачивают, правда, не все, ну так я же еще только учусь. Да и опыт нарабатывается.
- Ты такой талантливый, - протянула я, затрепетав ресницами, но по ироничному взгляду поняла, что перестаралась. Нужно было срочно исправлять положение. - У тебя, наверно, в семье были целители?
- Нет, - хмуро ответил он, сразу помрачнев.
И я поняла, что про семью спрашивать его не стоит, тема эта ему явно неприятна. Я попыталась вернуть разговор на работу в лечебнице, и мне это, с трудом, но удалось. Рассказывал он увлеченно и достаточно интересно, так что слушала я его с большим удовольствием, даже забывая про томные взгляды и вздохи. Да и смежные интересы у нас оказались - ведь многие алхимические рецепты с успехом применяются целителями, экономя им время и силы. Так что вечер пролетел за обсуждениями совершенно незаметно, и когда пришло время ложиться спать, я поняла, что совсем забыла пользоваться советами иноры Блау. Это ведь получается весь день впустую прошел, если не считать двух поцелуев. Вот ведь, отвлек меня своими разговорами! Я накручивала локон на палец и мрачно думала, что такими темпами выполнить основное условие завещания мне удастся только к старости.
- Рихард, а может, лучше ты? - умоляюще посмотрела я на него.
- Что я? - сделал он вид, что совсем меня не понимает.
- Ты меня соблазнишь, - внесла я предложения. - Уверена, у тебя это получится значительно лучше.
- Вполне возможно. Но у тебя уже наблюдаются подвижки, - обнадежил он меня.
- Это значит "нет"? - уточнила я.
- Это значит, что мы будем придерживаться первоначального плана.
Пришлось с грустью констатировать, что взгляды с улыбками на него не очень действуют, а переходить к прикосновениям для меня было пока совершенно непосильной задачей. Вот если бы я в него влюблена была...
- Слушай, Рихард, - озарило меня, - а давай ты мне пару капель своей крови выделишь?
- Зачем? - удивленно спросил он.
- Я сварю зелье, выпью его и влюблюсь в тебя, - пояснила я. - Вот оно все легче и будет.
- Нет, - отрезал он. - Ничего хорошего из искусственно наведенного чувства не получится.
Я с большим сомнением на него посмотрела. Конечно, он целитель, ему лучше знать, но, на мой взгляд, зелье бы решило основную мою проблему. Я и попыталась донести эту мысль до Рихарда.
- Мы сейчас и решаем основную твою проблему, - усмехнулся он, - и поверь, она совсем не та, о которой ты думаешь.
- И какая же? - иронично спросила я.
- Вот когда решим, сразу поймешь, - ответил он.
Уж не знаю, на что он намекал, но только за следующие пять дней мне так и не удалось продвинуться дальше редких поцелуев. Я тренировала выразительные взгляды перед зеркалом и они у меня получались уже столь хорошо, что будь я мужчиной, сама бы перед собой не устояла, а вот Рихард... И я уже не знала то ли сомневаться в собственной привлекательности, то ли срочно совершенствоваться в "случайных" прикосновениях, с которыми у меня было все так же. То есть - никак.
Я вертела в руках письмо из дома, не решаясь его вскрыть. Почему-то я была уверена в том, что ничего хорошего мне не напишут. Рихард, который его и принес, удивленно смотрел на меня некоторое время и наконец сказал:
- Если тебе неудобно при мне читать, я могу выйти.
- Что ты, - спохватилась я, - дело совсем не в тебе. Просто я боюсь прочитать что-нибудь неприятное. Отец очень вспыльчив бывает временами, особенно, если все идет совсем не так, как ему хочется.
Я все же вскрыла письмо, на удивление отец не позволил себе никаких резких выражений. Да, он выразил сожаление в том, что я "поступила крайне неразумно и скоро пожалею об этом", но такой малоэмоциональный стиль был ему совсем не свойственен. Я-то ожидала гневных многострочных излияний, но нет, в этот раз он был довольно краток. Кроме осуждения моего поведения, письмо содержало только приглашение на свадьбу моей сестры, которая состоится уже завтра. Правда, здесь папа остался себе верен - меня там ждали одну, без мужа, о чем было сказано даже два раза. Правда, вдруг с первого-то не пойму?
- Представляешь, Барбара выходит замуж, - я возмущенно посмотрела на Рихарда, - а родители хотят, чтобы я приехала одна, без тебя. Но это же неправильно!
- Я твоему отцу не очень-то понравился, - заметил муж, - так что его желание меня больше не видеть вполне понятно.
- Я тоже не поеду, - мрачно сказала я и тут же представила, как расстроится Барбара.
- Иви, - мягко сказал Рихард, - ничего страшного не случится, если ты поедешь без меня. Ты повидаешься со своими родными, возможно, тебе даже удастся убедить отца в своей правоте.
- Убедить его? Да это даже деду не удавалось, - запротестовала я. - Отец, если уж что вобьет себе в голову, то так и будет на своем стоять. Меня удивило, что он вообще приглашение прислал. Наверно, Барбара настояла.
- А она не могла прислать приглашение сама? - удивленно сказал Рихард.
- Праздник-то у нас в доме будет, - пояснила я, - так что если бы отец не дал согласие, он устроил бы скандал. А это в такой день никому не нужно.
- Все же я думаю, что тебе следует ехать.
Колебалась я недолго - желание увидеть сестренку победило, я согласилась с Рихардом, и мы вместе выбрали Барбаре подарок, а вечером я уже ехала в Корнин, крепко прижимая к себе пакет и улыбаясь. Казалось, все неприятности позади, а впереди меня ждет что-то очень хорошее.
Но первым, кого я встретила в родном городе, оказался отец Гюнтера. Не сказать, чтобы мне было так уж неприятно его видеть, он всегда относился ко мне достаточно хорошо, вот и теперь, увидев меня, заулыбался и сказал:
- Ивонна, я так рад тебя видеть. Выглядишь ты намного лучше, чем тогда, когда я видел тебя в последний раз. Похоже, ты счастлива в браке.
- Пожалуй, - уклончиво сказала я и подумала, что как-то странно обсуждать это с тем, кого я какое-то время считала своим будущим родственником.
- Ох, Ивонна, не сердись на старика, - он, как обычно, почувствовал мое настроение. - Я всегда тебя любил и так надеялся, что ты станешь мне дочкой, а оно вон как все получилось. Опоили они Гюнтера. Он так каялся, так страдал. Он же тебя любил, а что делать-то?
- Инор Тидеман, я не хочу об этом говорить, - немного резче, чем хотела, ответила я. Хорошее настроение пропало, и я даже пожалела, что Рихард со мной не поехал. С ним как-то легче было бы все это пережить, да и разговор на эту тему не возник бы.
- Наверно, ты права, просто мне не хотелось бы, чтобы у тебя остались о нас неприятные воспоминания.
- Остались? Вы собираетесь уезжать? - удивилась я. - Но почему? А как же наше производство?
- Твой отец собирается со следующего года сам этим заниматься, - пояснил инор Тидеман. - Я бы и сейчас ушел, но у меня контракт на этот год, а монастырь Святой Инессы разрывать его не хочет.
- Но как же так? - растерянно сказала я. - Инор Тидеман, вы не должны уходить. Я поговорю с Барбарой, она должна понять, что отца туда пускать нельзя. Уж ее Юрген это точно знает. А у нас с ней будут две трети наследства, а значит, отец не будет иметь решающего слова.
