К сожалению, когда-то мне пришлось столкнуться с ним при очень неприятных обстоятельствах. Однажды вечером мужчина начал приставать ко мне на темной лестнице. Я с большим трудом от него отвязалась…
И вот теперь Джемиль с важным видом стоял посреди комнаты и разглядывал, меня.
— Добрый день! — поздоровалась я.
— Вот уж кого не ждал! Когда горничная мне доложила, я чуть не упал со стула. — Манера разговора Джемиля осталась прежней.
— Я, собственно, не к вам пришла…
— К кому же?
— К вашему отцу.
— К сожалению, не получится… Даже при всем желании.
— Решит-бей здесь больше не живет?
Джемиль с удивлением посмотрел на меня.
— Феридэ-ханым, вы давно не были в наших краях… Папа умер.
Я растерялась.
— Примите мои соболезнования…
На лице Джемиля появилась скорбь.
— Вы опоздали ровно на год.
Поднявшись с дивана, я сделала шаг в сторону дверей.
— Пожалуй, мне пора.
— И не думайте! Раз уж вы тут — приглашаю выпить со мной чаю…
Мне был неприятен этот разговор, и совершенно не хотелось пить чай с Джемилем. Еще мгновение, и я ушла бы, но тут мужчина язвительно заметил:
— Вы что, меня боитесь?
Кровь прилила к моим щекам.
— Я?! Нет, конечно.
— Тогда в чем дело? Давайте немного посидим, поболтаем… Вы мне расскажете про себя, а я о себе, о сестрах…
Предложение Джемиля показалось заманчивым.
— Только недолго, — неуверенно произнесла я.
Обрадовавшись, мужчина в улыбке сверкнул зубами.
— Договорились.
Я вслед за Джемилем прошла в столовую. Мы сели за знакомый круглый стол, и мужчина позвонил в колокольчик. Появившийся слуга держал в руках поднос с чайным сервизом. Он аккуратно расставил чашки и бесшумно исчез.
— Что вас интересует? — спросил Джемиль, поднося ко рту чашку.
— Расскажите о сестрах.
Мой собеседник потер виски кончиками пальцев.
— Старшая живет вместе со мной в этом доме, а младшая вышла замуж.
— Почему же вы не пригласили Ферхундэ за стол? Мне было бы приятно увидеть ее.
Джемиль смущенно замялся.
— Понимаете… сестра плохо себя чувствует.
Отставив чашку в сторону, я спросила:
— А что с ней такое?
— Да как вам сказать… Она немножко не в себе. С той поры, как убили на фронте ее жениха. — Джемиль вздохнул.
Я не смогла сдержать возгласа сочувствия:
— Бедная… а вы возили девушку к докторам?
Горько усмехнувшись, Джемиль пошутил:
— Разве я не похож на любящего братца…
— Ну, а все же?
— Врачи ничем не могут помочь. — В голосе мужчины я почувствовала печаль.
Немного помолчав, боясь задавать вопросы, я все-таки продолжила разговор:
— А Сабахат живет нормально?
— В общем-то да. Если по правде, то я подозреваю, что и она не очень-то счастлива.
Я чуть не поперхнулась.
— Что вы имеете в виду?
— Муж Сабахат беден. Мне кажется, что он женился на ее деньгах. По-моему, зять тратит богатства сестры в игорных заведениях…
Вдруг на середине слова Джемиль замолчал и прислушался. Откуда-то сверху доносились странные звуки, будто кто-то плакал. При появлении на пороге молчаливого слуги у мужчины переменилось выражение лица.
— Что, опять? — спросил Джемиль и, даже не извинившись, выбежал из столовой.
Прошло полчаса. Я уже собиралась уйти, но мне хотелось попрощаться с Джемилем. Как же он изменился! Я знала его как лентяя и транжиру, а сейчас передо мной стоял совершенно другой человек. Он нежно заботился о своих сестрах, и я впервые пожалела, что у меня нет старшего брата.
Джемиль тихо вошел в комнату и тут же опустился на стул.
Складки горечи обозначились на его лице. Не решаясь задавать вопросы, я молча сидела в углу дивана. Мужчина сосредоточенно смотрел в одну точку. Казалось, он совершенно забыл о моем присутствии. Если бы подо мной не скрипнули пружины, Джемиль так бы и просидел, не говоря ни одного слова.
— Простите, Феридэ, что оставил вас одну, — извинился он и, посмотрев мне в глаза, проговорил: — Вы ничего не спрашиваете?
Я пожала плечами:
— Я не любопытна. Если вы пожелаете, то расскажете обо всем сами.
— Меня всегда поражала ваша тактичность, — неожиданно мягко произнес Джемиль. — Еще во времена, когда вы учительствовали в нашем доме… И Ферхундэ была здорова…
Неожиданно мужчина схватился за голову.
— Феридэ, что мне делать? Я не могу смотреть, как умирает моя сестра!
Я прекрасно понимала Джемиля, так как сама однажды оказалась в подобной ситуации. Моя приемная дочь Мунисэ тяжело заболела, и как я ни старалась вытянуть девочку из цепких лап смерти, у меня ничего не получилось. Что можно посоветовать в таких случаях? Слова утешения и скорби покажутся немного не к месту — ведь Ферхундэ еще жива.
— Смиритесь, Джемиль, — выдохнула я, — и молитесь Аллаху.
Чистые глаза мужчины остановились на моем лице. Они походили на высохшие озера, на дне которых остались тина и ил.
— Я, наверное, запью, — протянул он.
— Это поможет Ферхундэ?
— Это поможет мне! — Сталь зазвенела в его голосе.
Я покачала головой:
— Сомневаюсь… А как воспримет это ваша больная сестра?
— Да она даже меня не узнает вот уже несколько месяцев! — зло выкрикнул Джемиль мне в лицо. — Врачи потеряли всякую надежду…
— Успокойтесь. У вас же останется Сабахат. — Я взяла руку мужчины и сжала его пальцы.
Этим прикосновением мне хотелось вернуть Джемиля к жизни, влить в него хотя бы часть своей силы. Затем спокойным ровным голосом я начала рассказывать ему о своих злоключениях: о том, как спустя месяц после свадьбы осталась без мужа; о сгоревшем доме; о смерти приемной дочери; о решении отправиться на поиски Кямрана…
Джемиль, вначале вяло сидевший рядом, постепенно оживился и с интересом слушал меня. Когда я произнесла последнюю фразу, мужчина вскочил на ноги и воскликнул:
— Да вас надо носить на руках! Вы себе цены не знаете!
Настал мой черед горько усмехнуться.
— Джемиль, пока это только слова… Мне нужно продать землю, чтобы было с чем отправиться на поиски мужа. Я хотела обратиться за помощью к вашему отцу, может, он бы порекомендовал покупателя, но, видимо, Аллах окончательно отвернулся от меня.
— Феридэ, какие формальности! Давайте я куплю у вас землю. — Полный желания помочь мне, мужчина едва не бросился в кабинет.
— Подождите, — растерялась я. — Возможно, вас не устроит место.
Джемиль замахал руками:
— Все меня устроит, ведь главное — помочь вам.
Я отрицательно покачала головой:
— Нет, так дела не решаются… Во всяком случае, не сию минуту. Давайте я завтра подъеду к вам с необходимыми бумагами, и мы оформим все документы.
— Договорились!
Почувствовав, что мой визит затягивается, я поднялась с дивана и направилась к двери. Джемиль проводил меня и на прощание сказал:
— Помните, Феридэ, что мы теперь компаньоны.
Трясясь в коляске, я вспоминала эту встречу.
Как горе меняет людей! Некоторые озлобляются, становятся невыносимыми. А бывший повеса, который проводил свободное время в ресторанах и на скачках, превратился в совершенно нормального человека — любящего, заботливого. Вот когда начинаешь понимать, сколько в жизни парадоксов.
Измир, 3 июля
Когда на следующий день я вновь посетила Каршияка, то застала там ужасную картину. Перед особняком стоял автомобиль. А вокруг суетились люди…
Я подъехала как раз в тот момент, когда из дома выносили Ферхундэ и укладывали на заднее сиденье машины. Джемиль шел рядом и, держа за руку сестру, тихо о чем-то говорил ей. Заботливо укрыв девушку, брат вскочил на место рядом с шофером, и автомобиль тронулся.
Они проехали рядом, обдав экипаж клубами пыли, и скрылись за поворотом. Судя по тому, что Джемиль забыл о нашей встрече, случилось что-то серьезное.
Соскочив с коляски, я подошла к уже знакомой горничной и поздоровалась. Та, сразу узнав меня, в ответ улыбнулась.
— Скажите, что случилось с вашей госпожой, — поинтересовалась я.
Девушка вздохнула:
— У нее снова припадок, да такой сильный, что пришлось отправить в больницу.
— А хозяин, Джемиль-бей?
— Поехал с ней… Доктор вообще боится, что Ферхундэ-ханым не протянет и недели.
«Да, значит, наша купля-продажа откладывается на неопределенный срок», — подумала я. Мне не оставалось ничего другого, как сесть в экипаж и уехать в Измир.
Гостиница, в которой я остановилась, встретила меня серыми сырыми стенами. И хотя на дворе стояло лето, в этом старинном помещении воздух был пропитан влагой.
В холле меня встретил портье.
— Ханым-эфенди, вас искал какой-то человек, — сообщил он.
