В голосе ее прозвучало негодование:
- Я даже лег с ней в постель, но не стал заниматься с ней любовью, я вел себя так благородно...
Голос ее прервался. Леон резко привлек ее к себе, прижался губами к ее губам, а руки его сорвали с нее платье, так что она оказалась в его объятиях - совершенно обнаженная. Он провел пальцами по ее щеке, вниз по горлу, начал ласкать ее груди, и по всему ее телу побежал жар. Склонившись, он стал облизывать ее соски, подсунув руки ей под спину и заставив ее изогнуться, прижимаясь к ней всем телом.
Девушка оказалась совершенно не готовой к всепоглощающей чувственности, захватившей ее. Она залилась слезами, но это не имело никакого значения. Ничто из пережитого раньше не могло приготовить ее к тому, что происходило сейчас. И она поняла, что полюбила его - целиком и полностью, безоговорочно.
И в тот же миг руки его замерли, он увидел ее слезы.
- Ну что, тебе все еще кажется, что я благороден?
Он схватил свою одежду и кинулся прочь из комнаты.
После его ухода Джулия некоторое время лежала на кровати неподвижно, совершенно опустошенная. Прикрывшись простыней, она смотрела на дверь. Может быть, Леон уже не вернется? Да нет, глупо. Если даже и случится самое худшее, он должен вернуться, хотя бы для того, чтобы забрать вещи. Глаза ее отсутствующе остановились на его чемодане и на лежавшем рядом портфеле.
Повинуясь внезапному порыву, она протянула руку и втащила портфель на кровать.
Вряд ли у нее будет возможность узнать все его секреты. А вдруг ей удастся открыть нечто такое, что позволит ей лучше понять чувства мужчины, который стал так много для нее значить?
8
Примерно через час Джулия сложила бумаги обратно в портфель и невидящим взглядом уставилась в окно. Потом она встала, умылась, оделась, тщательно причесалась. Ей нужно было найти Леона. Она добьется правды.
Он сидел внизу, в гостиной. Перед ним стояла крошечная чашечка кофе, и он уставился на нее так, как будто бы это была самая интересная вещь в мире.
Остановившись у стола, девушка разглядывала эту картину и волновалась. Что будет, если он просто пошлет ее к черту? Леон кинул на нее взгляд, и Джулия села. Тяжкое молчание повисло между ними.
- Будь я джентльменом, я бы, наверное, извинился за свое поведение, наконец выдавил он. - Но учитывая мое поведение, я не джентльмен.
- Да, ты не джентльмен!
Леон улыбнулся, но одним только ртом.
- Что мне в тебе нравится, так это то, что ты всегда говоришь правду.
Джулия склонилась к нему:
- Совсем как ты.
- И что ты хочешь этим сказать? - осведомился Леон, и глаза его сузились.
- Я хочу сказать... - У нее перехватило дыхание, но она упорно выдавливала из себя слова:
- Тебе известна какая-то тайна, связанная с моим рождением.
Леон замер, не говоря ни слова.
- Я заглянула в твой портфель, - слова так и полились из нее, - я прочла все вырезки.
В половине из них имеются явные намеки на то, что с моим рождением связана какая-то тайна, что правду утаили. Они вовсе не были моими родителями.
Джулия посмотрела ему прямо в глаза.
- Вот почему ты явился на мою свадьбу, так? В надежде найти что-то новенькое для газеты или даже для своей книги.
Леон и глазом не моргнул.
- Нет. И нечего было копаться в моих личных бумагах.
- А как насчет моей личной жизни?
- Газеты тут ни при чем, - вымолвил он со вздохом. - Больше я ничего не скажу, не трать зря время.
- Ты никогда ничего не говоришь, - снова с горечью упрекнула Джулия. Все равно что путешествовать со сфинксом.
- Так лучше, - пожал плечами мужчина, - Для тебя, - парировала Джулия, - но не для меня. Почему ты мне ничего не говорил? Мог бы рассказать хоть что-то.
Леон провел пальцем по краю чашки.
- Не мог. Сначала я не знал, можно ли тебе доверять. Вдруг ты захочешь убежать обратно, к Микеле. Я не знал, что ты к нему испытываешь на самом деле. Может быть, у тебя сдали нервы и ты решила убежать, а может быть, ты и правда хотела от него скрыться. Кроме того, чем меньше ты знаешь, тем безопаснее для всех, кто тут замешан.
- Значит, поэтому ты не.., стал заниматься со мной любовью? Потому что так безопаснее? Потому что ты мне не доверяешь?
- Нет, - резко ответил Леон, - потому что я себе не доверяю.
- А что тебе известно о моих родителях?
Расскажи! Я этого требую! - Она уже не могла сдерживаться.
- Все узнаешь, когда мы доберемся до места. Я и этого не собирался тебе говорить.
Внезапно на нее обрушилась волна воспоминаний, телефонный разговор в Ницце. Джулия замерла.
- Значит, ты на кого-то работаешь, - наконец прошептала она.
Он кивнул, не сводя с нее глаз.
- Вроде того.
- И не расскажешь мне? - взмолилась она.
- Нет, - отрицательно покачал головой Леон, - это слишком опасно.
- Для кого? Раз уж ты работаешь на кого-то другого и защищаешь его, то какова моя роль? Я опять чья-то собственность?
Со стуком поставив чашку на блюдце, Леон окинул ее гневным взглядом.
- Неужели ты правда думаешь, что я вижу в тебе лишь некий объект?
- Да! К тому же на мне везде налеплены наклейки с надписью "В пути не требуется".
- Если ты так считаешь, отлично, - огрызнулся Леон. - Честно говоря, я начинаю испытывать острое желание, чтобы мы с тобой больше никогда не встречались.
- И я тоже, - солгала Джулия, гордо закинув голову вверх.
Склонившись к ней через столик, Леон схватил ее за плечо и резко встряхнул.
- Глупо. Если мы не будем действовать сообща, мне не удастся спасти тебя от Микеле!
- Да мне плевать! - завопила Джулия, глубоко задетая его словами. Неужели он и правда не пожелал бы с ней встречаться?
- Ну уж, - усомнился Леон, стискивая ее плечо.
Ничего не помогло. Ярость и разочарование разом навалились на нее, а от прикосновения Леона она просто взорвалась и стукнула по столу так, что чашка подпрыгнула на блюдце.
- Господи, помилуй, да ведь это моя жизнь! После всего, что мы с тобой пережили, ты мне еще замечания делаешь! - заорала она.
Старая медлительная официантка, вошедшая в комнату и собиравшаяся подойти к ним, поспешно юркнула обратно.
- Потише, Джулия, - воззвал Леон. Его холодный тон странно контрастировал с горевшим огнем в глазах. - Если будешь так себя вести, то мы останемся без обеда.
Его спокойствие подействовало на нее куда сильнее, чем все остальное.
- Плевать мне на обед - я требую правды! - прокричала она.
Леон взял ее за руку.
- Придется подождать. Учитывая, как ты любишь задавать вопросы, я и этого не должен был тебе говорить.
Все, что сейчас было нужно Джулии, это простое человеческое участие. Всего несколько часов назад она бы обратилась к Леону, но сейчас это казалось невозможным.
Он изучающе смотрел на нее.
- То, что ты прочла в вырезках - это в основном то, что известно мне, наконец произнес он. - Я не писал те статьи, просто отыскал их, чтобы собрать побольше сведений о тебе. Ходили слухи о том, что тебя удочерили в младенчестве. Даже самый грязный репортер не найдет в этом скандала.
Джулия смотрела вниз, на свои колени, стиснув пальцы.
- Извини, - наконец промолвила она. - Просто... - У нее встал комок в горле. - Трудно поверить в то, что люди, которых я считала родителями, на самом деле мне не родные.
Леон долго молча смотрел на нее, прежде чем ответить:
- Но ведь это лишь предположения в газете, Джулия. Не стоит принимать их на веру.
- Ты бы не возил те вырезки с собой, если бы не считал, что это правда, так?
Леон не ответил, и девушка с горечью улыбнулась.
- Значит, не скажешь. А единственный человек, которые мог бы помочь, сейчас находится в больнице.
В глазах его появилось сочувствие, беспокойство, осознала она потрясенно. Но было там еще нечто такое, чего она не могла прочесть.
- А твоя няня, Фанни? - спросил он.
Джулия отрицательно покачала головой:
- Она появилась, когда мне было года полтора. Никому, кроме членов семьи, дядя не стал бы рассказывать о скандале.
- Ну а ты сама? - настаивал Леон. - В твоем детстве может скрываться ключ к тому, кто на самом деле твои родители.
Джулия окинула его ледяным взором.
- С чего это я стану делиться с тобой информацией, если ты мне ничего не рассказываешь?
- Справедливо. Тогда не говори. Вряд ли это имеет значение.
Чего-то в его манере вести беседу девушка явно не понимала. Как будто он.., играл с ней.
- Детство у меня было совершенно нормальное, - вымолвила она наконец. Даже скучное.
- Нормальное - как в любой скучной мафиозной семье?
- Ты не имеешь права так говорить! - возмутилась Джулия. - Мой отец был хорошим человеком, и он был братом моего дяди Джузеппе.
- Ты уверена, что твой отец был братом Джузеппе? - протянул Леон, глядя ей в глаза.
Джулия открыла было рот для ответа, но промолчала. Потом она прошептала:
- Я-то спустилась сюда, надеясь, что ты скажешь мне: в тех вырезках нет ни слова правды. Просто не могла поверить, когда прочла... Я подумала.., подумала, это жестокая шутка... Мой отец... - Она помолчала. - Тот, кого я всегда считала своим отцом... У него была фабрика по производству велосипедов.
