Митя проводил маму на вокзал, они поцеловались отрешенно и вдруг оба заплакали и сразу же каждый постарался с этим справиться.
Какой тоненькой стала ниточка, соединявшая их!
Потом он долго бродил по городу, - не хотелось идти домой.
Он вдруг ощутил возраст. Казалось бы, - смешно, восемнадцать лет... Но в эти годы он стал и мужем, и отцом, и долг ответственности настиг его. Отныне он - глава семьи.
И это так поразило его и ударило, что он понял, - надо срочно выпить, развеять эту непомерную тяжесть, внезапно осознанную им.
Разве он хотел этого? Разве он хотел стать отцом? Нисколько! Он просто захотел стать мужчиной, скорее испытать все на себе - и вот, что из этого вышло.
На "своем" бульваре он зашел в "деревяшку", так местные алканы называли павильон Пиво-Воды, и где главным действом было - пить водку, в стоячку. Стульев не полагалось.
Там было как всегда многолюдно и свободное место было только рядом с человеком в черных очках...
... Слепой, с радостью подумал Митя. Слепой, - значит, не станет лезть в душу и не будет настырно глазеть и требовать внимания.
Митя, как и полагалось, взял стакан водки, кружку пива и салат ( такого количества разного алкоголя он еще не потреблял).
Глядя на мутный, плохо отмытый стакан с прозрачной жидкостью он опять подумал о сыне и посчитал, что должен сейчас выпить за него,- это как-то снимет греховность митиных мыслей.
Пока Митя ничего не чувствовал к своему сыну, тем более, что день ото дня тот становился похож даже не на Нэлю, а на ее папу и ничего митиного не было в нем.
Выпитый почти залпом стакан водки привел его в короткий зверский шок. Мите показалось, что он вот тут, на заплеванном полу деревяшки умрет, скрючившись от ужаса и боли.
Но он не умер, а наоборот - через минуту почувствовал, как блаженное тепло разлилось по телу и мир вдруг заиграл ярчайшими красками. Радужным стал мир и веселым.
Митя со слезами счастья улыбнулся слепому и за один раз проглотил салат, показавшийся ему восхитительным. Он уже готов был бежать домой, валиться с Нэлей в постель и гулькать как голубь над колыбелью сына, - в такое он пришел состояние.
Но тут раздался голос слепого: похоронил?
Сказал это слепой утверждающе.
- Ага, - радостно ответил Митя, посчитав, что возражать слепому нельзя. - Ну и порядок, - охотно и с удовлетворением откликнулся слепой.
И вдруг Митя в своей безудержной эйфории схватил узластую руку слепого и стал ее благодарно трясти, на что слепой забормотал недовольно: ну ты чего, чего?..
Но на Митю удержу не было. Он завопил: давайте с вами выпьем, у меня сын родился!
Слепой поднял брови, вроде бы удивясь, но тут же снова утвердил: все равно, похоронил. Молодую свою жись. - И добавил, - возьми мне двести.
Митя помчался к стойке, взял себе пятьдесят, слепому двести грамм водки и пошел к столу, предвкушая хорошую философскую беседу...
Но слепой приказал: вали отседа. Домой. Не люблю в канпании пить. Иди, я сказал.
Митя не посмел ослушаться и даже не стал пить свои пятьдесят, придвинул стакан к руке слепого. И ушел.
Дома его уже нетерпеливо ждали, и когда он вошел нетвердой походкой, папа хотел взреветь, Нэля остановила его жестом и увела Митю в спальню.
Там она устроила ему тихий, но основательный скандал. Выходило, что у Мити задатки пьяницы, что его мало интересует семья, что, наверное, зря они сразу завели ребенка, лучше было бы сделать аборт и Нэле продолжить учебу, а там... Там посмотреть, смогут ли они составить настоящую семейную пару, Нэля в этом сейчас вовсе не уверена. Митя услышал из этого только - аборт и вскинулся: как? Ты могла бы убить Митеньку?
Это пронзило его ужасом и почему-то вспомнился слепой с его "похоронил"...
Нэля сама испугалась того, что сказала и истерично зарыдала, но тут Митя знал, как действовать, он задрал ей платьице, снял трусики и свершил то, что вершат все мужчины, успокаивая женщин. Истерика прекратилась. Все забыто. Только жажда тел занимала их.
Митеньке был месяц, а Нэля снова забеременела.
Узнав об этом, она долго втихомолку рыдала и пришла к решению, что надо делать аборт, а после предохраняться, ЛЮБОВНИК ИЗ ПРОВИНЦИИ
(Страсти и долги)
Роман в двух частях
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. СТРАСТИ.
На эти две фотографии, висевшие у них дома на стене в большой комнате, с детских лет любил смотреть Митя. А, если уж точно, то и не Митя Дмитрий, а Вадим. Митей упорно называла его с первого дня бабушка. За ней потянулись и другие, и мальчик стал Митей для всех, рожденный в 1950 году в красивом южном городе.
Фотографии эти разительно отличались всем: бумагой, качеством и, главное, - персонажами. Это были отец и дед Мити. На одной, в металлической тонкой рамочке, на желтовато-глянцевом плотном картоне, на фоне колонн и пальм, на гнутом венском стуле сидел, заложив ногу на ногу и сцепив на колене тонкие нервные руки, небольшой господин с бородкой - эспаньолкой, как тогда называли, - Митин дед. Он сидел так напряженно и нервно, и узкие глаза его были столь пронзительны, что чудилось, - у этого человека каждая минута на счету, и заскочил он к фотографу, господину Пиляцкину на секунду, дабы оставить свой нынешний облик, так и рвущийся куда-то с этого картона, - своим близким.
На втором фото - с унылым серым фоном, сидел за столом, чуть перекосившись, в затертом пиджачке и галстуке-веревочке, добрый и мягкий по виду молодой мужчина с близоруко прищуренными глазами. Это был Саша Кодовской, Митин папа. Маленький Митя смотрел на них и не мог сказать, кто же ему больше нравится? Конечно, дед был красивее, - блестел глянцевый картон, золотой обрез, металлическая рамка и дедов острый хищный взгляд. Но в серенькой фотографии отца было что-то такое, что вызывало щекот в носу и глазах, желание пожалеть отца и прижаться лицом к его пиджачку... Но, вы, сделать это было невозможно, - обоих не было на этом свете, спросить же, кто лучше, - у мамы или бабушки, - Митя стеснялся.
Но однажды бабушка, застав Митю перед этими фото, сказал: "Дед был великолепный человек. Деловой, энергичный и удачливый. И к тому же дипломат. Не то, что... - Она не продолжила, но Митя понял, про кого бабушка хотела сказать. И мама услышала, что сказала бабушка. И рассердилась.
-Конечно, если с утра до вечера нахваливать папу (деда Мити), то мальчик забудет об отце! - Сказала мама обиженно. - А дед вечно что-то придумывал, авантюрничал и прогорал! Ты сама мне об этом рассказывала!
-Неправда, не всегда, - гордо ответила бабушка, - дело с авиаторами у него было роскошное! И мы все лето провели а Италии. Мама нервно ответила:
-Подумаешь, ваша Италия! Меня еще на свете не было и мне нечего помнить! И. Обернувшись к Мите, прикрикнула: "Митя! Иди гуляй! Вечно ты толчешься там, где взрослые разговаривают!
А бабушка, блестя, как дед глазами, насмешничала: "конечно, что такое Италия! Чепуха! Вот комнатенка в коммуналке - это высшее достижение. Но извини, я больше не буду портить ребенка, - и выплыла из комнаты как парусник, готовый к абордажу.
Когда бабушка вышла, мама сказала Мите:
-Твой дедушка был замечательный человек, но у него были свои слабости и недостатки... Когда вырастешь, если захочешь узнать и понять, - узнаешь и поймешь. А бабушка в тот же день сообщила Мите, что его отец был человеком прекраснейшей души и обожал его, Митю. И маму Мити. Но ему не повезло... В чем не повезло папе Митя знал: отец умер, когда Мите был год. У него открылся застарелый туберкулез. О его ранней смерти говорили с печалью и до сих пор мама плакала, когда вспоминала его. А вот о том. Что произошло с дедом, не говорили никогда. Как будто он взял вдруг и исчез.
И все-таки Митя выбрал первым номером деда. И потому, чтобы не обидеть отца, любил его больше. А о деде бабушка нет-нет да и рассказывала внуку. О городах, где они с ним бывали, - городах с необыкновенными названиями: Париж, Ницца, Вена... Там у деда были какие-то миссии... Что это "миссия"? - спрашивал Митя и бабушка не объясняла, а начинала ворчать: " я старая, не помню, все перезабыла..." Но однажды на его приставания сердито ответила: "Дед был дипломатом и финансистом. У него в знакомых был - целый мир. И везде он мог достать деньги... Митя не унимался: "Он был разведчик? Да, бабушка?"
-Господь с тобой! - Испугалась она. - Он занимался заемами. Ладно, хватит, ты мне надоел со своими расспросами!
- И ты с ним ездила? - не унимался Митя.
- Ездила! - Уже раздраженно ответила бабушка.
- А потом? - Тихо спросил Митя.
- Потом я уехала...
- И никогда его не увидела? - Вдруг прозренчески угадал митя.
- Никогда... - Ответила бабушка и вышла из комнаты.
Мама Мити преподавала в школе французский язык, который знала с детства. Они с бабушкой дома часто переходили на французский и Митя, ничего не понимая, обижался. И как-то попросил бабушку научить его. Так, придя в первый класс, он свободно болтал по-французски. Учился хорошо, играючи, не просиживая за уроками дни. А, став постарше, заимел мечту, которая брала истоки из бабушкиных недомолвных разговоров о своем муже, Митином деде: он хотел стать Министром иностранных дел, ни много, ни мало. Иначе не стоит жить. О мечте своей скоро рассказал и бабушке и маме, - он был открытым мальчиком. Мама возмутилась и сказала бабушке:
