- Вы выглядите настолько лучше, - сказал он миссис Фейбер, - что это явно чья-то заслуга, а присутствие мисс Ловатт действует чудесным образом. Я помню, когда она работала у меня, я находил, что она действует как успокоительное.
Миссис Фейбер, которая настояла на том, чтобы Траунсер, помогавшая своей хозяйке следить за внешностью, зачесала ей волосы назад, перехватив их широкой атласной лентой, и которая настолько оправилась от болезни, что сочла необходимым сменить ночную кофту из голубого кружева на воздушную розовую, потому что та ей больше шла, лежала на высоко взбитых подушках и улыбалась врачу. Ей нравилось, что у него такие красивые белые зубы, а еще ей нравились его темные глаза и блестящие черные волосы, чуть тронутые серебром на висках, что только подчеркивало его благородную внешность.
- Ким - милая девочка, - сказала больная. - Она выполняет все мои прихоти, я не даю ей скучать, и поэтому мне хорошо, когда она рядом. Она умеет слушать, а я, должна признаться, люблю поболтать. Она такая хорошенькая, не правда ли? Вам не кажется, что она слишком хорошенькая для секретарши?
- Даже очень. - Доктор Малтраверз бросил чуть насмешливый взгляд в сторону Ким. - И кем, по-вашему, ей следовало быть, если не секретарем?
- Думаю, ей следует выйти замуж, - решительно заявила миссис Фейбер.
- Не могу с вами не согласиться, - тихо произнес врач и наклонился, чтобы послушать сердце больной.
Ким оставалась в комнате до конца осмотра. Доктор Давенпорт так и не появился, и пришлось ей провожать приезжего специалиста. Сестра Боуэн, как встревоженная наседка, смотрела им вслед, когда они удалялись по коридору, и будь ее глаза способны проследить за их продвижением и дальше, она, несомненно, нашла бы предлог, чтобы остаться в открытых дверях.
Но миссис Фейбер позвала ее, и той пришлось покинуть свой пост. Траунсер, находившаяся в соседней гостиной, уловила легкое недовольство в голосе медсестры и решила, что сейчас не стоит узнавать меню второго завтрака для хозяйки. Что-то подсказало ей, что сестра Боуэн не слишком довольна визитом лондонского специалиста.
Выйдя в главный коридор, Ким попыталась покинуть доктора Малтраверза.
- Я знаю, что мистер Фейбер ждал вас часом позже, - сказала она, - но сейчас он уже, наверное, вернулся с прогулки. Вы найдете его в библиотеке. Первая дверь направо из холла. Пиблз внизу, он вам покажет.
- Мне нужно поговорить с тобой, - невозмутимо произнес Ральф Малтраверз. - Поэтому я и приехал пораньше. Где ты работаешь? У тебя есть своя комната? Мы можем там поговорить?
- Мне предоставили собственную гостиную, - призналась Ким, слегка взволнованно, намереваясь однако сделать все, чтобы отвязаться от него. Впрочем, я не уверена, что мистер Фейбер одобрит...
- Который из них? Чарлз или Гидеон? Чарлз, кажется, женат, но Гидеон нет.
- Меня нанял Гидеон, - сказала Ким. - И он требует, чтобы его служащие выполняли довольно строгие правила. Если вы хотите поговорить со мной, то лучше это сделать внизу.
Малтраверз покачал головой, в его темных глазах искрилось веселье и еще что-то.
- Мы поговорим в твоей гостиной, - сказал он. - Внизу слишком людно.
Ким пошла вперед. Она припомнила теперь, что в прошлом он всегда поступал несколько своевольно. Подобно Гидеону Фейберу, он требовал мгновенного выполнения всех своих желаний. Наверное, ей на роду написано вечно ходить у кого-то под каблуком.
Доктор оглядел ее гостиную, и Ким поняла по его взгляду, что он подумал, как хорошо она устроилась. Он одобрительно кивнул, небрежно осмотрев книги и картины, подошел к окну, чтобы полюбоваться видом, и даже заглянул в ванную комнату, а потом и в спальню. Ким видела, как он, слегка улыбаясь, бросил взгляд на ее халат в цветочек, висевший на двери, и на столик возле кровати, где лежал томик стихов. Он взял книгу в руки.
- Водсворт? Ты до сих пор читаешь Водсворта?
- Да, это мой любимый поэт.
Малтраверз улыбался, глядя ей в глаза.
- Ты всегда им увлекалась.
Ким показалось, что из коридора донесся какой-то шум, и она поспешно заговорила:
- Думаю, вам не следует находиться здесь! Это может показаться странным!..
Он слегка коснулся ее плеча, продолжая улыбаться.
- Не глупи, дорогая. Даже если меня здесь застанет горничная, это ее нисколько не удивит. Врачи пользуются правом проникать в святая святых... Ты разве забыла?
- Я не имела в виду горничную.
- А кого? Гидеона?
Ей почудилось, что он слегка нахмурил темные брови.
- Нет... разумеется, нет.
Но Малтраверз вернулся в гостиную и, повернувшись, странно посмотрел на Ким.
- Зайдя к тебе, я не нарушил приличий, - заметил он. - Если бы у мистера Гидеона Фейбера нашлись возражения, то я бы напомнил ему, что знал тебя три года, а это немалый срок. Кстати, он передал тебе мою записку?
- Да. Правда, мне кажется, вам не стоило беспокоиться и писать ее, заметила она, подчеркивая интонацией, что между ними есть дистанция.
- Вот как? Значит, ты не простила, что я вел себя, как дурак! - Он шагнул к ней ближе. - Ким, я влюбился в тебя - ты ведь догадывалась, правда? - но в то время мне казалось, что я должен жениться разумно, а разве назовешь разумной женитьбу на никому не известной девушке вроде тебя? Мне очень этого хотелось, Ким, - его голос становился все более настойчивым. Верь мне, Ким! Но приходилось думать о своей профессии, и был человек, который хотел, чтобы я женился на его дочери... Он очень много сделал для меня, помог мне забраться на вершину...
- И вы женились на ней? - холодно поинтересовалась Ким, словно только из любопытства. - Вы в конце концов отблагодарили его и теперь очень счастливы со своей женой?
Малтраверз покачал головой.
- Когда дело дошло до свадьбы, я не смог решиться, - признался он. Думаю, из-за тебя... Из-за того, что ты сделала со мной за коротких три года! - Протянув руку, Малтраверз дотронулся до блестящего локона на ее щеке, но она поспешно отпрянула, и он криво улыбнулся. - Ким, я позволил тебе уйти, - внезапно простонал он, - и как я теперь об этом жалею! Неужели слишком поздно исправить ошибку? Я с трудом поверил своему везению, когда столкнулся с тобой в ту ночь, и с тех пор ни о чем другом не думаю. Чистая правда! Сегодня, садясь в поезд, я ликовал, как школьник, отправляющийся на каникулы...
- Вы проделали этот путь, чтобы осмотреть миссис Фейбер, - напомнила ему Ким.
- Да, конечно. Но еще и для того, чтобы снова увидеть тебя, Ким! - Он осмелился опять приблизиться на шаг. - Если я смиренно взмолюсь о прощении... Если я попрошу тебя забыть о прошлом и согласиться видеться со мной иногда... Только иногда! Мы могли бы опять узнать друг друга, вновь пережить то, что было! У тебя же будет какое-то свободное время, да и я теперь не так занят. Сам себе хозяин. Я даже мог бы встретить тебя на полдороге, чтобы тебе не ехать одной до Лондона!
В старые времена такая уступка поразила бы Ким, но теперь она осталась совершенно равнодушной. И хотя еще два года тому назад она ни за что бы не поверила, что будет с ним так говорить, произнесла:
- Время не повернуть вспять. - Пусть банально, но зато правда... Истинная правда, как теперь она хорошо знала. Хотя, наверное, она стала гораздо взрослее, чем была, когда он появился на ее горизонте, заслонив собою даже солнце. - Время не повернуть вспять, и у меня нет ни малейшего желания это делать. Я уже пришла в себя и никогда не захочу вернуться назад... Признаюсь, я когда-то была в вас влюблена, - сказала она, вытягивая из вазы цветок и нервно теребя его. - Или мне казалось, что влюблена. Но я справилась с этим чувством... Мне пришлось... - напомнила она ему.
Его смуглое лицо вспыхнуло.
- Прости меня, Ким, - тихо сказал он.
Она почувствовала, как все это должно быть для него унизительно, и ей захотелось, чтобы у доктора не создалось впечатления, будто она испытывает к нему давно затаенную обиду. Ким показалось, что опять раздался шум в коридоре, и она решила закончить тяжелый разговор как можно скорее, прежде чем кто-нибудь нагрянет и удивится, что такая известная личность из Лондона тайком беседует с мисс Ловатт в ее гостиной. Ким заговорила быстро и твердо.
- Вам не в чем винить себя... совершенно не в чем! - заверила она. - Я даже благодарна вам, потому что все равно ничего бы не вышло, если бы... если бы вы по-другому повели себя со мной два года тому назад. Зато теперь я получила какой-то жизненный опыт. Я была молода и глупа да к тому же одинока... Мне льстило ваше внимание, потому что я работала у человека, вокруг которого была какая-то аура... - Она слегка улыбнулась. - Вокруг врачей всегда есть какой-то блеск, особенно это касается тех, кто, сразу видно, далеко пойдет и уже имеет практику на Харли-Стрит и все такое...
Вид у него был очень мрачный.
- И ты хочешь, чтобы я поверил, будто ты чувствовала ко мне только это? - спросил он. - Ты ведь хотела выйти за меня?
