- Ризотто хватит на двоих, если вы, конечно, не очень голодны, - сказала она сдержанно, и Закари улыбнулся ей.
Ее сердце перевернулось от этой улыбки, которая так меняла это мрачное, покрытое шрамами лицо. Неужели он действительно думает, что уродлив, что неинтересен женщинам? Если бы он знал, какое впечатление производит на нее, то понял бы, насколько абсурдны подобные мысли.
- А на десерт будут фрукты, - сообщил Закари и прошел в дом.
Луиз последовала за ним.
- Кухня вот здесь... У меня есть яблоки, апельсины и бананы. Мне доставляют продукты из деревни дважды в неделю. Приходится платить, но оно того стоит: я не вижу людей в этом случае. Владелец магазина уже привык к моему лицу и перестал разглядывать меня, а затем отводить глаза в сторону. Этого я не переношу - когда люди делают вид, будто меня не видят.
Луиз вздрогнула и покачала головой.
- Вам все это только кажется. Шрамы не такие уж страшные.
Внезапно он взял ее за руку. Луиз застыла, ее пальцы задрожали в его руке. Пристально наблюдая за ней, Закари поднес ее руку к своему лицу.
- Чувствуете?.. И после этого вы говорите, что они не такие уж страшные.
Во рту у нее пересохло. Она провела кончиками пальцев по его щеке, чувствуя неровность кожи, колючесть его подбородка.
Луиз не смотрела ему в глаза, иначе Закари понял бы, что с ней происходит, когда он до нее дотрагивается. Она видела его щеки, подбородок, рот, и от желания у нее ослабели ноги и всю обдало жаром.
Наконец она пробормотала:
- У вас с этими шрамами пиратский вид, как у человека, с которым опасно встречаться.
Луиз засмеялась, осмелилась быстро взглянуть ему в глаза и тут же пожалела об этом.
Он по-прежнему пристально смотрел на нее. Может быть, подозревал о тех чувствах, которые она пыталась скрыть? Кровь бросилась ей в лицо, когда Закари мягко сказал:
- Но я хочу выглядеть по-мужски привлекательным, а отнюдь не пиратом.
А это так и есть, думала она, страстно желая скользнуть пальцами по его губам.
- Я чувствую, вы не намерены заверить меня, что я так и выгляжу, усмехнулся он. - Ваши пальцы прохладные и успокаивающие.
Она отдернула руку, и Закари рассмеялся. Внезапно раздражаясь, Луиз сказала:
- Я очень голодна. Надо разогреть еду. Она оглядела кухню и воскликнула:
- О, у вас новая электрическая печь! Или полиция схватила грабителей и вернула прежнюю?
Закари покачал головой, понимая, что она нарочно сменила тему, стараясь разрядить атмосферу.
- Новая. Такие печи экономят время и силы, так что я позвонил в магазин в Уинбери, где покупал первую, и попросил прислать такую же. Я очень долго осваивал старую и не хотел начинать все сначала с другой.
- В ней я могу разогреть ризотто в течение нескольких минут.
Кухня была современной, ярко освещена, красиво отделана сосной. Стол и стулья тоже были сосновыми.
- Мы поедим здесь? - спросил Закари. Луиз кивнула.
- Но сначала я измерю ваше кровяное давление и пульс, и, если все окажется в порядке, будем ужинать, - сказала она, открывая сумку.
Закари сел на стул около стола. Пульс был чуть более частым, но не угрожающим, давление тоже повышено, но не настолько, чтобы беспокоиться, а температура - абсолютно нормальной.
- Все в порядке, - сказала она, вставая. Закари виновато произнес:
- Прошу прощения, что вытащил вас в это дикое место. Честное слово.
Она мыла руки, повернувшись к нему спиной.
- Забудьте об этом. Наверное, вы правы: ваша головная боль вызвана скукой и бездеятельностью. Вам нужно начать работать, мистер Уэст.
- Закари, - поправил он. - Вы не можете по-прежнему называть меня мистером Уэстом, Луиз.
Она смотрела на электрическую печь, радуясь, что по-прежнему стоит к нему спиной. Затем открыла дверцу и поставила ризотто в печь, но еще не включила ее.
- Накройте, пожалуйста, на стол. У меня все будет готово через несколько минут. Есть у вас какой-нибудь салат?
Они действовали слаженно, почти не разговаривая, и через несколько минут уже сидели за ужином...
- Превосходно, - сказал Закари, убирая тарелки в посудомоечную машину, которую грабители оставили, возможно, потому, что ее пришлось бы отсоединять от стенки, да и выносить было слишком тяжело.
- Никогда раньше я не ел ризотто из овощей. Ваш собственный рецепт?
- Я просто смешиваю все, что у меня есть.
- Вы хороший кулинар. Да это и понятно с вашей подготовкой. Она подняла глаза.
- Что общего имеет медицина с приготовлением пищи? Нас не учат готовить.
- Но медсестер учат быть спокойными и терпеливыми, то же самое необходимо и повару.
- Я бы этого не сказала. Однажды моим пациентом оказался шеф-повар из Лондона - на редкость темпераментный человек. Он попал в больницу, потому что поссорился в кухне со своим китайским коллегой. Кончили они тем, что стали бросать друг в друга все, что попадалось под руку. Мой подопечный стоял рядом со столом, на котором разделывают мясо, и швырнул в китайца огромный нож.., но промахнулся.
Закари рассмеялся.
- Вы мне рассказываете сказки!
- Нет, - сказала она, наблюдая, как он ловкими длинными пальцами чистит апельсин.
По ее телу пробежала дрожь. У него были самые выразительные руки, какие ей когда-либо доводилось видеть.
- Не хотите фруктов? - спросил он, поднимая глаза, и Луиз тут же отвела взгляд и взяла яблоко.
- Да, конечно.
Чтобы переменить тему разговора, она спросила:
- Вы не думали о гипнозе? Хороший специалист способен помочь освободиться от всего, что мешает вам работать.
- Вы так полагаете? - пожал плечами Закари. - Мне не нравится эта идея. В ней есть нечто бросающее в дрожь: кто-то другой копается в твоей голове.
- Даже под гипнозом вы не сделаете и не скажете того, чего не хотите, уверила его Луиз. - У меня есть знакомая, которую мучила астма. И чтобы помочь ей традиционными методами, приходилось все время увеличивать дозы лекарств. Ей посоветовали обратиться к специалисту, который лечит гипнозом. Месяца через два моя знакомая вообще отказалась от медицинской помощи. Когда она переутомляется, у нее бывают приступы, но гипноз всегда срабатывает. И кроме того, там нет побочного эффекта, который возможен при традиционном лечении.
- Вот уж не думал, что получу такой совет от медсестры, работающей в больнице!
- Но сейчас все признают, что нетрадиционная медицина может быть очень эффективной.
- Ну хорошо, мне нужно серьезно об этом подумать, - согласился Закари. Сейчас я приготовлю кофе, а вы идите в гостиную и отдохните.
В гостиной было довольно темно, поскольку горела лишь одна лампа рядом с диваном, стоящим у камина, в котором потрескивали дрова. От них исходил чудесный запах смолы. На диване лежала книга. Луиз с интересом перелистала ее. Это оказалась книга о путешествиях викторианского времени.
- Надеюсь, вы не потеряли то место, где я читаю, - внезапно прозвучал рядом с ней голос.
- Нет, вы остановились на семьдесят третьей странице, - сказала она, откладывая книгу в сторону. - Вам нравится?
- Очень. Путешественники в то время должны были быть на редкость выносливыми. Они преодолевали громадные расстояния пешком или верхом. Пересекали континенты, почти не имея лекарств и постоянно рискуя заболеть какой-нибудь ужасной болезнью.
- Выносливость им была нужна даже для того, чтобы выжить в собственном доме. Ведь в те времена были распространены тиф и холера, - сказала Луиз. Даже муж королевы умер от тифа и врачи не смогли спасти его.
Закари усмехнулся.
- Я должен был догадаться, что вам все известно об истории медицины. Да, вы правы. Дальние путешествия были по сути не более опасны, чем жизнь дома.
- Вы опять преувеличиваете! - рассмеялась Луиз.
- Вы называете меня лжецом? - с напускной свирепостью спросил он, протягивая ей чашку кофе.
Огонь отбрасывал его тень на потолок и на стены - огромную, черную. У Луиз перехватило дыхание. Тень заполнила всю комнату так же, как он уже заполнил всю ее жизнь. Ничего не имело значения для нее, кроме него.
Глава 8
Было полнолуние. Закари Уэст не потрудился задернуть занавески перед тем, как лечь в постель, и лунный свет падал ему на лицо, вызывая странные сновидения...
Он едет в своей машине по тенистой дороге, не зная, куда направляется, и неясные предчувствия одолевают его. Внезапно он видит ее, девушку в белом, видение, которое преследует его по ночам последние месяцы. Она всегда далеко, до нее нельзя дотронуться, она "проплывает" через сад, молчаливая, как падающий осенний лист, легкая, как дыхание.
Затем Закари видит себя самого уже без машины. Он - в саду, хочет позвать ее, но, не зная имени, не может этого сделать, а она и не подозревает, что кто-то ищет ее.
Это представляется жизненно важным - ее имя! Ему кажется, что когда-то он знал его, но забыл, и в этот момент оно словно вертится на кончике его языка. Он копается в своей памяти, но имя ускользает.
