- Я хочу, чтобы вы знали, где я буду в течение ближайших нескольких дней, - сообщил он. - Главный редактор "Газетт" и его заместитель оба свалились с гриппом. Я сейчас же еду туда, а в нынешних обстоятельствах предпочтительно, чтобы вы раньше других были в курсе.
- Хорошо. Благодарю вас.
Кэсси смешалась, не зная, что сказать дальше. Упомянуть о вчерашнем вечере? Как он к этому отнесется? Обычно в таких ситуациях на подмену заболевшему выезжал заместитель их главного редактора. Это и понятно: "Газетт" была частью компании Риса и подобные замены считались в порядке вещей. А вот то, что в "Газетт" отправился сам главный, и не ктонибудь, а Джордан, сын президента и самого крупного акционера компании, было весьма необычно. Он решился на этот шаг, наверно, потому, что не хочет встречаться с ней на глазах у сотрудников. Ведь ясно, что после вчерашнего они не смогут поддерживать прежние нормальные отношения.
- Может быть, у вас есть для меня какиенибудь поручения? - неуверенно спросила она, мысленно возвращаясь к рождественской вечеринке и всему, что с ней связано.
- Нет, - холодно ответил он. - Увидимся, когда я вернусь в редакцию. Вероятно, через три-четыре дня.
В трубке послышались гудки, а Кэсси все стояла, бездумно глядя на нее. Их затея казалась теперь совершенно невозможной. Начать с того, что идея помолвки принадлежала именно Джордану. И именно он вкладывал массу сил в осуществление своего плана, тогда как сама она сперва вообще не хотела ему помочь. Теперь же он вряд ли сумеет правдоподобно играть роль жениха даже в доме своих родителей, не говоря уж о том, что их каждодневные встречи в газете превратятся в сущую каторгу.
Ну что ж, по крайней мере в редакции она смогла взять себя в руки и ничем не выдала своего настроения.
- Джордана несколько дней не будет, - сказала она с порога, прежде чем Бэрри Сток, заместитель главного редактора, успел оповестить всех о причине его отсутствия. На время утреннего совещания каждый уже знал о случившемся столько же, сколько и сама Кэсси; и все находили это естественным - ясное дело, ей положено быть в курсе, и, даже если она узнала обо всем раньше Бэрри, ничего удивительного в этом нет. К сожалению, Джордан по причине своего отсутствия не может оценить ее предусмотрительность. И вообще, ей будет не хватать его эти несколько дней, подумала Кэсси.
Когда он позвонил в пятницу вечером, в его голосе не было прежней холодной отчужденности.
- Завтра я собираюсь к отцу, - спокойно сказал он, и по его тону было трудно понять, в каком он настроении. - Может, составите мне компанию?
- С удовольствием! - Чувствуя, как внутри нарастает знакомое желание ответить резкостью, Кэсси вовремя подавила закипающий гнев. - Все еще злитесь на меня? Но так или иначе, я хочу повидаться с вашим отцом.
- Превосходно, - ответил он. - Я заеду за вами около часу. Нет смысла отправляться раньше. В это время года по субботам на дорогах не так уж много автомобилей, а моя мать сейчас живет там в гостинице.
- Почему? - Кэсси ощутила укол обиды: как это он не сказал ей об этом раньше? Но тут же одернула себя: дом не ее, а Джордана, и дело касается не ее, а его родителей, и она здесь совершенно ни при чем.
- До больницы путь неблизкий, а она не любительница водить автомобиль. К тому же дом стоит несколько на отшибе - не самое подходящее место для одинокой женщины. Я перевез ее в прошлое воскресенье.
- Я... понятно. - Холодный тон его слов задевал ее, но она так и не нашлась, что сказать в ответ.
- Еще какие-нибудь вопросы? - коротко спросил Джордан. По тому, как прозвучал этот вопрос, Кэсси окончательно убедилась, что с ней говорит тот, прежний Джордан, которого она так хорошо знала до "помолвки". В итоге она оказалась права: он до крайности черствый, холодный, не терпящий возражений человек.
- Нет! - резко ответила Кэсси. - Жду вас завтра к часу.
На этот раз трубку бросила она, понимая, что если их разговор продолжится, то она выскажет ему все, что о нем думает. Теперь ей казалось совершенно непонятным, как это Джордан мог вызывать в ней нежные чувства. Мстительный мужлан, в этом вся его суть! Кэсси надела пальто и отправилась по магазинам. То, что Джордан Рис безумно действовал ей на нервы, не должно сказываться на ее отношении к его родителям. Кэсси искренне им симпатизировала и с большим удовольствием выбрала для каждого небольшой подарок. Домой она вернулась довольно поздно. Когда на следующий день Джордан заехал за ней, упакованные в оберточную бумагу подарки лежали в ее чемодане.
Увидев Кэсси, он окинул ее привычным холодным взглядом, в ответ на который она тут же вспыхнула от гнева.
- Вам не нравится, как я одета? - с дерзким видом спросила она, злясь на то, как неспешно и невозмутимо оглядывал ее Джордан. - Если, по-вашему, я выгляжу неприлично, то я могу переодеться!
- Я так не считаю, - спокойно ответит он. - Вы всегда одеты с большим вкусом.
- Тогда откуда этот неодобрительный взгляд?
- О неодобрении речи нет, - ровным голосом сказал Джордан. - Просто я подумал, не замерзнете ли вы в этой короткой юбке. А может быть, я с удовольствием любовался вашими ногами. Выбирайте, что вам больше нравится!
Этой реплики оказалось вполне достаточно, чтобы заставить ее замолчать. Не говоря больше ни слова, Джордан тронул машину с места и по пустынным морозным улицам направился к ближайшей магистрали.
За последнюю неделю погода установилась, лишь по сторонам на склонах холмов белели кое-где нерастаявшие пятна снега и время от времени блестели на солнце остатки ледяного покрова на полях. В полдень они остановились, выпили в молчании по чашке чаю и снова продолжили свой путь на юг. Джордан с невозмутимо-отрешенным видом вел машину. Его красивые руки уверенно сжимали руль, глаза были устремлены вперед, на дорогу. Кэсси очень хотелось посмотреть на него, но она все-таки удержалась. Постепенно, однако, она занервничала, особенно когда машина свернула на обычную сельскую дорогу. Здесь снег не успел еще полностью растаять и в некоторых местах по краям дороги превратился в лед; Кэсси заметила, как Джордан напрягся, оценивая ситуацию. Если снова начнется снегопад, то дорога здесь станет небезопасной. Оставалось надеяться, что метеорологи не ошиблись и до рождественских каникул снега не будет.
- Где мы остановимся? - спросила Кэсси, когда они наконец въехали в город.
- Думаю, неплохо бы поселиться в той же гостинице, где моя мать, сухо сказал он. - Это было бы вполне естественно, если, конечно, у вас не найдется веских возражений.
- У меня нет возражений, - ледяным тоном отчеканила Кэсси и язвительно добавила: - Я заплачу за себя сама!
- Не будьте занудой, Кэсси, - устало буркнул Джордан. - Нам и без того будет нелегко, так что оставьте вашу язвительность. Надеюсь, ваше доброе отношение к моему отцу поможет нам выдержать предстоящее испытание. Но помните, случись что - и вы найдете во мне решительного и безжалостного врага!
Кэсси прочла, явную угрозу не столько в словах, сколько в спокойном тоне, каким они были произнесены, и ей вдруг стало стыдно своей ребячливой вспышки. Она смущенно замолчала, а Джордан, казалось, вовсе забыл о ее существовании.
Зарегистрировавшись у администратора, он проводил ее в номер и тут же исчез, отправившись на поиски матери. А Кэсси вдруг совершенно отчетливо поняла, что ее ждет в ближайшее время. Если она намерена держаться как член семьи, ей придется проявить напористость и самой позаботиться о себе. К сожалению, на такое она не способна. Вся ее напористость кончалась на журналистике, в житейских делах ей очень недоставало уверенности в себе. От природы застенчивая и замкнутая, она не умела открыто выказывать свои чувства, опасаясь ответной холодности и враждебного непонимания.
Распаковав вещи, Кэсси села на край постели и погрузилась в свои невеселые мысли. В дверь постучали. На пороге возник Джордан.
- Мы собираемся выпить кофе в столовой на первом этаже, - деловито сообщил он. - Если вам будет угодно изобразить на лице улыбку, то можете составить нам компанию.
Кэсси молча взяла свою сумку и шагнула к двери, однако Джордан неожиданно остановил ее.
- Кэсси, - тихо сказал он, - простите меня за тот вечер, пожалуйста.
Это было настолько неожиданно, что она просто стояла и смотрела на него, не зная, как отнестись к его словам.
- Я сам создал такую ситуацию, из которой у вас не было другого выхода, кроме как нагрубить мне, - признался он. - Со мной трудно сладить, так что вам поневоле пришлось употребить ваш острый как бритва язычок. Зная вас, я должен был это предвидеть. - Он пожал плечами и сдержанно улыбнулся. - К сожалению, вам удалось по-настоящему задеть меня. И очень больно.
- Я задела вас? - ошеломленно воскликнула Кэсси, уставясь на него широко раскрытыми глазами.
- Мое самолюбие, Кэсси, - криво усмехнулся Джордан. - Какому мужчине приятно думать, что, когда он целует женщину, она в этот миг хладнокровно обдумывает, что за всем этим кроется. Считается, что в такой ситуации она забывает обо всем!
