- И в паузе между ее рыданиями ты решил сказать первое, что пришло тебе в голову? Надеюсь, она тебе не поверила, - злобно добавила она.
- Не будь смешной. Так или иначе. Катя верит в то, во что сама желает верить. Она не такая, как ты, не такая сильная, надменная.
- О, не начинай все сначала. Да я и не надменная вовсе.
- Ха, скажи еще, что ты - невинная виноградная лоза с прелестным характером!
- Этого я не скажу, потому что мы оба знаем, что это не так, но я-то, черт возьми, не стала бы выть да рыдать, если бы мой муж удрал с другой женщиной.
- Уж конечно, не стала бы, ты бы задушила либо его, либо эту женщину.
- Вовсе необязательно, - раздумывая над таким ходом, произнесла Жюстина. - По всей вероятности, я бы вышла из игры. Если мужчина изменил единожды, можно дать голову на отсечение, что он будет изменять и в дальнейшем.
- А мужчина, если он такой идиот, чтобы влюбиться в тебя, должен двадцать четыре часа в сутки доказывать свою неземную любовь, - прокомментировал Кил язвительно.
- Тебе-то об этом не стоит волноваться! - парировала она. - Ты даже не понимаешь, что значит любить. А обмен оскорблениями со мной ничуть не поможет тебе в розысках Дэвида! Что конкретно было в записке?
- О, не знаю, - отмахнулся он устало. - В руки Катя мне ее не дала, сказала только, что он уезжает, что ему нужно время все обдумать. Она не очень ясно излагала, повторяла, что надо поехать к тебе, что ты не представляешь особой опасности для мужчины.
- Смею надеяться, что действительно не представляю, - согласилась она мягко. - Мужчины думают, что им угрожает опасность, только если женщина им небезразлична. А уж поверь мне, Дэвид ничего подобного ко мне не испытывает.
- А почему же в таком случае вы были вместе?
- Я не знаю, - призналась Жюстина с тревогой в голосе. - Я действительно не знаю.
- Итак, мы вернулись к тому, с чего начали.
- Да. Я не помню даже, чтобы я виделась с ним! - озадаченно воскликнула она. - Мне кажется, что я не встречалась с ним с Рождества, мы тогда немного выпили в Кокни-прайд. Последнее, что я припоминаю, - это то, что я готовила воскресный обед; и я так же, как и ты, теряюсь в догадках, к чему бы мне вдруг прерывать это занятие и ни с того ни с сего уезжать куда-то с Дэвидом. Промежуток времени между часом дня, когда я варила обед, и одиннадцатью вечера, когда меня нашли возле машины Дэвида, остается для меня полным провалом. - Она усиленно вспоминала, напрягая свой мозг в поисках ответа. Почему? Что это за необычайная причина заставила ее броситься куда-то с ним посреди приготовления обеда?
Вздохнув, она мрачно окинула взглядом своего гостя, который, прислонившись широким плечом к оконному переплету, смотрел сквозь планки жалюзи во двор. Зеленый рыбацкий свитер плотной вязки гладко обволакивал массивную спину; облегающие джинсы, затертые до колен, подчеркивали мощные бедра. Бедра лыжника. Длинные, мускулистые ноги, без труда несущие его на лыжных перегонах. Зоркие глаза, привыкшие вглядываться в далекий горизонт.
- Ну, Жюстина, куда бы он мог направиться? - продолжил он с величайшим терпением. - Может, у него есть где-нибудь коттедж? Есть? - У Кила проснулась надежда, так как она внезапно задумалась.
Пытаясь поймать неуловимый всплеск памяти, она наморщила лоб и медленно проговорила:
- Мадейра.
- Мадейра? - в изумлении воскликнул он. - Какого черта ему делать на Мадейре?
Она вышла из себя:
- Знаешь, и туда люди ездят!
- Естественно. Я просто хотел сказать, что это не то место, куда бы мог поехать Дэвид. По крайней мере добровольно.
- Но тем не менее это так и есть. И он бывал там раньше. Жил на вилле какого-то своего приятеля. О, это было очень давно, вечность назад, еще до того, как он встретил Катю. Он ездил туда рисовать...
- Рисовать?
- Да, писать картины! И, пожалуйста, прекрати повторять за мной каждое слово! - взорвалась Жюстина.
- Мне не было бы нужды ничего повторять, если бы ты последовательно излагала события!
- Да как же мне последовательно излагать, если я только сейчас это вспомнила?
- Из-за твоей чертовой памяти целый день потерян... Где телефон? рявкнул вдруг Кил.
- Откуда же мне знать?
Недовольно окинув взглядом палату, как будто телефон мог тут же материализоваться сам по себе, он направился к двери.
- Жди здесь, - бросил он через плечо.
Интересно, куда бы я могла направиться со сломанной кистью и сотрясением мозга? Обиженно вздохнув, она прикрыла глаза. У нее ужасно разболелась голова, казалось, в черепе резвится целая армия эльфов и каждый из них стучит огромным молотком; да и рука причиняла боль. Сестра ей сказала "отдыхайте", а какой тут к дьяволу отдых, когда этот древнескандинавский бог-истукан постоянно донимает ее? И как это только получилось, что у мягкой, нежной Кати такой не похожий на нее брат? Этого Жюстина не могла взять в толк.
- Итак, мы установили, что он уехал на Мадейру, - констатировал Кил, снова врываясь в палату. - Его фамилия значится в списке пассажиров, отлетавших в воскресенье.
- Отлично, - саркастически заметила она. - Рада, что мы хоть что-то установили. Теперь ты можешь заказать себе билет и наконец оставить меня в покое. И, пожалуйста, будь так добр, когда будешь уходить, объясни сестре, что наша помолвка расторгнута.
Не получив в ответ новой колкости, она бросила на него выразительный взгляд. Он оценивающе смотрел на нее, склонив голову набок.
- Что ты на меня уставился? - воскликнула она раздраженно.
- Пытаюсь понять, бываешь ли ты хоть когда-нибудь мягкой.
- Это тебе зачем?
Протяжно вздохнув, он признался:
- Понятия не имею.
- Я надеюсь, - сказала она, в замешательстве покачивая головой, - тебе удастся вернуть назад ваши чертежи и Катя с восторгом примет в объятия своего дорогого муженька, хоть я и не могу понять, чего она так волнуется по этому поводу. Если он сказал, что ему требуется неделя-другая, чтобы разобраться в себе, почему она не хочет дать ему это время? Оставим на минутку чертежи. Если насильно заставить его вернуться, он от этого более сговорчивым и любящим не станет.
- А следовало бы стать, - сказал он мрачно.
- Это почему?
- Потому что она беременна.
С изумлением глядя на него, она почувствовала, как губы ее дрогнули в улыбке.
- В этом нет ничего смешного! - рявкнул он.
- Конечно, нет.
- Тогда прекрати смеяться, черт возьми!
- Достала она тебя?
- Да уж.
- Гм... - Тогда неудивительно, что он так заряжен ненавистью. Раз ему пришлось иметь дело с Катиными истериками, да еще, наверное, с утренними недомоганиями, вполне понятно, что он был совершенно не в себе. - Что, ее тошнит? - спросила она противным голосом.
- Да! Можно подумать, она единственная в мире женщина в таком положении!
- Женщины часто бывают подвержены разным страхам и капризам, - мягко поддразнила она его и усмехнулась, потому что он тут же взорвался.
- Тебе-то откуда знать? Ты же никогда не была беременна! Или была?
- Нет, не была.
- И, похоже, никогда не будешь, - добавил он с неприязнью.
- А Дэвид об этом знает? - нахмурившись, спросила Жюстина. - И поэтому он сбежал?
Кил замер, пораженный, как будто эта мысль раньше не приходила ему в голову, лицо его стало жестким, в темно-зеленых глазах блеснул мстительный огонек.
- Лучше бы это было не так.
В который раз пожалев, общаясь с этим человеком, что она не в состоянии держать свои мысли при себе, Жюстина торопливо переменила тему разговора.
- Сколько копий снято с чертежей?
- Что?
- Ты сказал, что он исчез с документами, ну, я и подумала, должны же остаться копии чер... - она осеклась и, правильно истолковав выражение его лица, озорно улыбнулась, подтрунивая: - Ой-ой, так это ты не сделал копии? Ты?
- Да, я не сделал их! - Он взорвался. - Джон только что закончил окончательную доработку чертежей и мы собирались снять фотокопии, как появился Дэвид. - Он свирепо посмотрел на нее, словно это она была виной всему, затем покопался в заднем кармане брюк и вытащил грязный клочок бумаги и карандаш. - Ладно. Адрес?
- Что? - не поняла Жюстина.
- Адрес, - повторил он нетерпеливо. - Как я его, черт возьми, найду без адреса?
Непонимающе взглянув на Кила, она состроила гримаску.
- О Боже, - выдавил он в отчаянии. - Должен же у тебя быть адрес!
- У меня его нет.
- Хорошо, тогда имя парня, владельца той виллы... О, ради всего святого, ты ведь знаешь его имя?
На мгновение ей стало действительно его жаль. Казалось, он находится на грани срыва.
- Ты была там? - хватаясь за соломинку, спросил Кил.
- Один раз, - подтвердила она, - но это было очень давно, когда у Дэвида случился очередной приступ донкихотства. У меня тогда был ужасный грипп, и он взял меня с собой, чтобы я окончательно поправилась, и... нет, не спрашивай, я не помню, где это находится.
- Ты должна помнить! - воскликнул он в отчаянии.
- А я не помню. - Кил-то наверняка был из породы тех, кому стоит только раз где-то побывать, и это место навечно фиксируется в их памяти.
