- Хватит! - Она упала ему на грудь со стоном и вся дрожала, пока он все вливался в нее.
Он и не думал, что сможет двинуться, но когда она задрожала от избытка чувств, он нашел в себе силы погладить ее по голове, ласково провести рукой по спине и прижаться к ее бедрам, снова возбуждая ее. Когда Уильям опять обрел голос, он прошептал:
- Женщины - чудесные существа. То, на что я способен единожды, они могут повторять многократно. Разумеется,- он засмеялся прямо у ее уха,потом я смогу уползти.
- Неблагодарный, заносчивый пустозвон,- промолвила она голосом, окрашенным оттенком шутливого презрения и полным изнеможения.
- И никто так тебе и не говорил, какая ты великолепная женщина?
- Нет.
- Конечно, нет. Никто же не узнал этого, и не узнает. Ты моя.
Она чуть помолчала.
- Да.
Тщательно подбирая слова, Уильям сказал:
- Я был одинок, я искал женщину, которая была бы мне близка. Я - не глупый мальчишка, который видит только внешнюю оболочку. Я хочу смеяться, есть, спать, разговаривать с моей женщиной. Мне нужна женщина, которая мне нравится.- Какая-то слабость упала на его застывшее тело, пока он говорил эти слова, и Уильям удивился этому.- Мне нравишься ты. Мне нравится смеяться, есть, спать и разговаривать с тобой. Твои красота и изящество украшают наш стол, но не сказываются на самой еде и ее вкусе. Как ты сказала ранее,- голос его стал веселым,- тебе не приходится воспринимать своими глазами уродство и мое лицо тебя не интересует.
Это заставило ее чуть пошевелиться.
- Ты не урод. Мод сказала мне об этом.
- Ну что же, если так сказала Мод,- он усмехнулся ее горячности и вернулся к рассудительной беседе.- Что касается заключенных для тебя в этом преимуществ, леди Сора, то мне бы хотелось рекомендовать себя в качестве рыцаря. Если все пойдет как надо, отец мой скажет об этом твоему опекуну, но мы опасаемся за право собственности, и я хотел бы подчеркнуть в этой связи свою полезность. Со всей свойственной мне скромностью, разумеется.
Она не откликнулась на его слова с той живостью, которой он ждал от нее, напротив, как-то сжалась в комок.
- Я - отличный воин, способный управлять твоими людьми и защищать твои земли.- Отсутствие какой-либо реакции, ее полное молчание прервали поток его слов, которые ему хотелось произнести так, чтобы у нее осталась достойная память о них на все оставшиеся дни их жизни, Но слова эти заставили Сору почувствовать себя несчастной. Уильям ощутил это по тому, как вцепились ее пальцы в его руку.- И поэтому, леди Сора Роджет, мы будем жить вместе и соединим наши души так же, как мы соединили наши тела.
- Нет.- Она отпрянула от него и поднялась.- Я не могу этого сделать.
Она откинула волосы на плечи, руки ее задрожали от необычайного волнения. Он пристально посмотрел на нее.
- Почему нет? - просто спросил Уильям. Схватив свое платье, она поспешно надела его, скрывая свое тело от его взора, словно легкая материя была какой-то броней, способной защитить ее от боли.
- Вы совсем не подумали, милорд.- Затягивая шнуровку, она ухватилась за то, что тревожило его меньше всего.- Вы вовсе не должны жениться на мне, потому что вы лишили меня девственности. Это необязательно, совсем необязательно.
Сев на землю, он обхватил руками колено.
- Ты что, совсем не слушала всего того, что я говорил тебе? То, что произошло с нами, когда встретились наши тела, необыкновенно, это было слияние наших душ. Твоя девственность или отсутствие ее у тебя мне абсолютно безразличны.
- Это вина, твоя вина, когда ты проснулся зрячим и увидел меня.
Он сделал резкий отрицающий ее слова жест, но она не могла его увидеть.
Потерев костяшками пальцев глубокую морщину меж бровей, Сора продолжила:
- От возвращения зрения тебя охватила эйфория, и ты был рад тому, что нам удалось убежать, но если ты подумаешь, то поймешь, что вовсе не желаешь иметь на своем ложе ущербную женщину.
- Ущербную! - Он набрал воздуха, чтобы крикнуть на нее, но увидел розовый сосок, выглядывавший через прореху в ее платье, и это его обезоружило. Он подавил свой крик и спросил, прикладывая все силы, чтобы голос звучал спокойно.- А каким же, к дьяволу, был я, когда бился в сером тумане? Я не чувствую, что сейчас стал лучше, чем был две недели назад.
- Ты жалеешь меня, а я уже сказала, как я отношусь к жалости.- Ее губы чуть приподнялись в трогательной попытке улыбнуться.
- Неужели это ты чувствовала ко мне две ночи тому назад? Жалость? Неужели поэтому ты отдала мне свое тело?
- О нет. Нет. Две ночи тому назад меня одолевали мысли о... ну ладно, но ведь это же было до того, как у тебя восстановилось зрение. Подумай, Уильям. А что, если... если у нас будут дети?
- Я могу тебя заверить почти точно, что у нас будут дети. И года не пройдет. Ты любишь детей?
- А что, если они будут слепыми?
Сосок подмигнул ему и снова скрылся в складках материи. Это очаровательное своей скромностью движение побудило Уильяма попробовать рассуждать логически, что было совсем уж необычно, когда говоришь с женщиной, но Сора и была необычной женщиной.
- На все воля Божья. Но что же другие дети, рожденные твоей матерью? Рождался ли какой-нибудь еще ребенок в твоей семье слепым?
- Нет, но...
- Мы будем лучшими родителями, каких только может иметь ребенок.
- Но я не могу выйти за тебя замуж,- промолвила она горько.
Сложность ситуации требовала большей тонкости, чем он предполагал. Ему никогда не приходилось видеть таких сомнений, какие скрыты были в уверенных словах леди Соры. Но существует более чем один способ достать каштаны из огня. Осознанно придав звучанию своего голоса жестокость, он промолвил, словно отрезал:
- Тебе надо беспокоиться о своих иголках и оставить решение таких важных вопросов мужчинам, которые стоят выше тебя.
Яркая краска немедленно залила ее лицо.
- Я думала, ты хочешь сказать... Я думала, ты спрашиваешь меня, желателен ли мне этот брачный союз.
- Женюсь я на тебе или нет - не твоя забота. Женщина идет туда, куда ее отправляет ее опекун. Большинство дам твоего круга выходят замуж в тринадцать лет, и, может быть, из-за своей великовозрастности ты утратила ощущение того, что подобает женщине.
Рот ее раскрылся, но из него не вышло ни звука.
Казалось, она ищет слова, но не может решить, что и как сказать.
- Мой возраст? Разве это помеха для замужества?
- Возможно, поскольку более юную женщину легко приучить к привычкам ее господина и воспитать в соответствии с его пожеланиями. Более юная женщина сидит по вечерам у ног своего господина и прощает ему его неучтивые поступки, даже если он совершает их.
- Тебе не нужна жена,- сказала она рассерженно.- Тебе нужен щенок.
- Более юная женщина,- сказал он сурово,- еще не успела бы научиться столь дерзким речам.
Он видел, что она не очень поверила в такую жестокость его взглядов, и в следующем же ее вопросе звучал скептический оттенок.
- Может быть, вы объясните мне, милорд, в чем суть того, что подобает женщине?
Дальше осторожней, предупредил он себя. Никто не верит всему тому, что рассказывают священники о порочности женщин и о том, как женщин следует подчинять их мужу, их господину. В жизни все было совсем по-другому, а эта женщина слишком умна, чтобы поверить его словам, если он примется излагать жесткие церковные догматы. И все же можно было смягчить общепринятый подход, и он сказал:
- Женщины не способны решать, что им лучше, а что хуже. Женщинам подобает, послушно склонив голову, переходить из-под власти твердой руки их отца под власть твердой руки их мужа, а думать они должны только о том, как уютно устроить свой дом. Если я решу взять вас в жены, леди Сора, то помните: ваша роль во всем этом состоит лишь в том, чтобы на церемонии высказать свое согласие в присутствии свидетелей.
На лице ее отразилось смешанное чувство раздражения и удивления.
- Это обычный взгляд на замужество.
- Никогда не забывайте этого,- строго сказал он и увидел, как мечты ее рассыпаются и падают к ее ногам. Страдание на ее лице было таким, что у него сжалось сердце, но освободить ее от этого страдания сейчас - значило разрушить его план. Преодолевая боль в сердце, он спросил с напускной небрежностью:
- А что вы собираетесь делать, если не сможете больше оставаться в Беркском замке?
- Полагаю, мне придется вернуться в дом моего отчима.
Он не мог больше сдерживать себя и неожиданно взревел. Дыхание застыло у нее в горле, когда он яростно схватил ее за руку.
- Моя леди Сора, вам лучше поискать в этой своей странной голове какой-нибудь другой ответ, ибо я никогда не позволю вам этого сделать.- Он отбросил от себя ее руку, и она услышала доносившийся издалека лай.Никогда. А теперь прикройтесь. Кто-то приближается.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Злобный лай приближался, он стал еще более угрожающим, и Сора сжалась на корточках за камнями, куда посадил ее Уильям. Сырая земля холодила ей ноги, ноги, которым хотелось лететь подальше от этой ловушки. Сердце ее билось от страха и от оставшегося в нем напряжения. Бешенство Уильяма, боязнь того, что их снова поймают, не могли сравниться с теми страхами, которые она хранила в своем сердце.
