Короче, повторилась та же история. Теперь я сбегала от своего фермера назад, в Нью-Йорк, в сытую, спокойную и обеспеченную жизнь. Так я думала, глупая… Но судьба ещё не устала насмехаться надо мной, она мне не даёт стать слабой и прислониться к чьему-либо плечу. Видно, ставит надо мной опыт по выживаемости. А я всё бегаю по кругу, как лошадь с завязанными глазами. Хочу вырваться, а невидимый погоняльщик возвращает меня на круги своя, с усмешкой наблюдая, как я выкручусь на этот раз…
Лен прислал мне билет на поезд, его я могла забрать на вокзале в кассе, показав документ. До вокзала я доехала на автобусе от супермаркета, в который пошла, как обычно, налегке, чтобы злобный муж ничего не заподозрил. В карманы джинсов затолкала документы, сверху одела широкую и длинную майку. На ферме остались фотографии и любимые книги…Единственное существо, к которому я привязалась, был старый пёс неопределённой породы. Я даже не погладила его на прощание, потому что он и так чувствовал моё волнение- поскуливал и припадал на передние лапы…
Лен встретил меня на вокзале в Нью-Йорке, на Пенн Стейшион. Он немного постарел, но держался молодцом- на нём лежала неуловимая печать богатства. Он чуть не задушил меня в объятиях. Удивился, что у меня нет никаких вещей и всучил одну только розу, слегка задохнувшуюся в целлофановом кульке. Эта роза почему-то меня расстроила- я ожидала роскошный букет. Роза может быть и одна, но во всяком случае не такая помятая. Как будто человек, покупавший её, смертельно жалел три доллара, но купить нужно было, и он купил самую дешёвую, соблюдя приличия…
Я была безумно счастлива. Ровно три дня. Три дня я упивалась ролью хозяйки огромной квартиры в центре Манхеттена, один только квартал от Бродвея! Я хотела показать Лену, что он не прогадал- я отличная хозяйка, верный друг и нежная любовница! Я вычистила все пыльные углы, выдраила кухню и ванную комнату, вытерла пыль на книжных полках и многочисленных безделушках. Я была всегда весела и не капризничала. Лен обмолвился, что необходимо меня приодеть- и я терпеливо ждала, когда у него освободится время для походов по магазинам. Он сказал, что пойдём вместе, так как он знает, где можно купить дешёвую одежду…Я благоразумно промолчала, что меня уже тошнит от дешёвой одежды и что вроде бы мне по статусу полагается что-либо посолиднее, но решила не форсировать события и ходила по квартире в его старых рубашках. Он работал, я тихо суетилась у него за спиной с тряпками и веником. Один раз он меня отправил погулять- к нему должен был придти ценный клиент-я не обиделась и пошла гулять, умирая от счастья, что мой дом — рядом, и не нужно пилить в Бруклин на метро в убогую комнатёнку. А весь великолепный город с его уютными ресторанчиками, барами, книжными магазинами и сквериками, с толпами беспечной молодёжи, с ошеломлёнными туристами, над которыми ты чувствуешь превосходство, с неповторимыми витринами- твой и ты чувствуешь себя в нём уютно и спокойно. Три раза в день мы выходили с Леном чтобы поесть. Я уже стала волноваться, что он тратит много денег на еду и предложила, что могу готовить дома. Расписала ему прелести борща, голубцов и салата оливье… Лена моё предложение не обрадовало, но я-то явно видела, как он страдает, когда приходится доставать кошелёк!. Но я всё равно была счастлива, ничего не требовала, не торопила его- я просто жила, отдыхая от тяжёлой работы, от неустроенности и бесправности. Он сам мне предложил позвонить маме- и мы рыдали и смеялись по телефону целых полчаса…Я рассказала маме всё, как стремительно приближается рояль и белое платье- не будет же он меня долго держать в джинсах и майке, я рассказала, что он хочет познакомить меня со всеми своими друзьями- известными художниками, писателями, адвокатами и докторами. Мама плакала от счастья и кричала в трубку- Ты заслужила это, доченька! Эта жизнь для тебя, Королева ты моя! Как я поспешила! Зачем я поспешила рассказать! Бедная мама! Лен неотрывно смотрел на меня, не понимая ни слова, и на его лице читалась тяжёлая работа мысли.
На следующий день, четвёртый, он был задумчив и неразговорчив. Я была счастлива, я хотела показать ему, что ни в коем случае не буду ревновать его к работе и требовать его внимания и целый день провела в Центральном парке. Вечером, как обычно, мы пошли ужинать в ресторан. Официант зажёг свечу на столе, взял заказ, мы непринуждённо болтали. Вот принесли еду-огромное блюдо с рисом, мясом и овощами. Я плотоядно занесла вилку над тарелкой- и услышала тихое- Лена, я не могу больше жить с тобой, я устал, что в доме кто-то есть. Ты милая, хорошая, ты замечательная девушка и дело не в тебе, а во мне. Я понял, что не могу ни с кем жить. Ты мне мешаешь работать…Уезжай, пожалуйста…
Звёзды посыпались из моих глаз, а над головой разверзлось небо и загрохотали молнии, а мир весь вдруг обрушился в бездонную яму, куда не проникали ни звуки, ни свет и ни запахи. Совсем как описывают в дешёвых любовных романах- подумал кто-то ехидно внутри меня. Мне было не до ехидства. Из глаз вдруг стремительно вниз обрушились слёзы- я даже не предполагала, что внутри меня так много воды. Как будто кто-то отвернул краник у самовара. Я старалась только не разреветься навзрыд и прятала лицо, по которому уже катился настоящий водопад, от посетителей, и до меня долетало испуганное бормотание не состоявшегося мужа- это только на четыре дня. Поживи у друзей, я закончу работу, а потом я тебя заберу, у меня отпуск, и мы поедем отдыхать, и я привыкну к тебе…Потоком невозможно было управлять, слёзы попадали в рот, заливали нетронутое блюдо и из груди уже прорывались какие-то булькающие звуки. На наш столик стали оглядываться с недоумением корректные дамы в дорогих стрижках. Я вскочила со стула и ринулась из ресторана. Лен кричал вслед- Подожди! Но я метнулась в спасительную ночь и как заяц, убегающий от лисы, заметала следы- бросилась за один угол дома, потом направо, налево…Я бежала, петляя в разные стороны, бросаясь наперерез автомобилям, сбивая поздних прохожих и остановилась лишь тогда, когда утих воображаемый шум погони…Да и не думаю, чтобы солидный адвокат шестидесяти пяти лет от роду, одетый в костюм и галстук, проявил такую прыть. Скорее всего, он лишь вышел на крыльцо и вернулся в ресторан доедать своё мясо…А может, даже и не вышел…
Это было странное, странное чувство- очутиться ночью в огромном городе на улице. В том смысле, что у меня не было ни копейки денег, не было дома и некуда было идти. У меня даже не было ни одного знакомого, к кому можно было бы обратиться за помощью. Конечно, можно попытаться проникнуть в метро бесплатно- проползти под турникетом, приехать в Бруклин и сдаться в Кошкин Дом? Нет, только не это, лучше смерть! Город, такой ласковый и уютный, вдруг превратился в ловушку, в джунгли, где за каждым поворотом ожидает опасность. Или в пустыню- я точно так же выходила во двор на своей треклятой ферме, смотрела в звёздное небо и ощущала свою малость и потерянность в беспредельности Космоса. Вот и сейчас, всё вокруг вдруг стало враждебным и опасным- и эти смеющиеся беспечно редкие прохожие, которым наплевать на мои проблемы, и одинокие мужчины, которые вдруг усиленно стали обращать на меня внимание, очевидно, улавливая мою панику и чуя лёгкую добычу… Как поэт Иванушка Бездомный, я брела незнамо куда, держась в тени домов и деревьев…
Меня все называют Королевой, за то высокомерие и презрение, которыми я поливаю всех особей мужского пола. Странно, им это нравится, и я зарабатываю больше остальных девушек в клубе, где я танцую *топлесс*…Моя любовь стоит дорого, очень дорого, но ещё никто не смог купить мою душу. Им не нужна была моя душа, когда я предлагала её бесплатно, в придачу с верностью, заботой и беззаветным служением монстру по имени Семья, пожирающему индивидуальность. Я выхожу на сцену в белом платье, которое снимаю медленно-медленно, под похотливые вопли этих скотов, которых ненавижу. И только эта обжигающая ненависть даёт мне силы так сокрушительно выглядеть и властвовать над ними, властвовать для забавы. Я больше не ищу ни их любви, ни заботы, ни помощи- я всё могу сама. И я свободна, чудовищно свободна, как воздушный шарик, который рвётся в руках беспечного ребёнка и стремится улететь в ясное голубое небо, где нет ни предательства, ни пошлости, ни лжи…
Да, представляете, к нам в клуб заходил Лен! Он меня не узнал! Он был противный, потный, со сбившимся на бок галстуком и с тем огоньком в глазах, который я так ненавижу! Он засунул мне в трусики деньги, а я, извиваясь в танце, швырнула деньги ему в лицо, которые разлетелись веером и одна бумажка прилепилась к его влажному лбу…Мы встретились глазами и тут он меня узнал! Он сгорбился и вышел из клуба под свист и улюлюканье моих поклонников.
Единственный человек, кто смог бы порадоваться за меня и поддержать, это проститутка Таня из Москвы, но я ей так ни разу и не позвонила….
