Вано остался сидеть на скамейке, не успев что-либо сказать в ответ на ее неожиданное заявление.
Палата была пуста, Елена Ивановна, по всей видимости, была с Иваном Ивановичем в кино. Света на кинокартину уже опоздала, поэтому она принялась за новую книгу, взятую в библиотеке одновременно с уже прочитанной, ничего другого ей не оставалось, но вчитывалась она с трудом, так как мысли то и дело вклинивались в ее серьезные отношения с первой главой романа: "Не понимаю... Какая муха его укусила? Все было нормально, и даже более того, и вдруг вот так беспардонно проскочить мимо только из-за того, что рядом сел другой мужчина? Что за причуда? А с другой стороны, очень на него похоже. Только как я должна была себя вести согласно его представлениям? Встать и пересесть на другую скамейку, когда Вано сел рядом? Но разве так поступают нормальные люди? Или, может, как собачка, бежать вслед за ним, когда он прошествовал мимо с независимо гордым видом? Вот еще! Света не чувствовала себя виноватой в причине его экстравагантного поступка, а, наоборот, почувствовала себя оскорбленной без всякого к тому повода со своей стороны. Елена Ивановна пришла перед самым отбоем:
- Зря не пошли в кино - картина была замечательная,- и это ' не пошли", предполагавшее рядом с ней Гену, расхолодило ее от желания рассказать Елене Ивановне, отчего и как уже долго она лежит в постели с книгой в руках.
ДЕНЬ ДВЕНАДЦАТЫЙ
Проснувшись, Света сразу вспомнила, чем закончился вчерашний день, начавшийся так романтически. Она на свежую голову попыталась еще раз осмыслить случившееся, найти какие-то оправдывающие мотивы Гениному странному и нелогичному поступку, но это плохо у нее получалось. Тот факт, что рядом с ней сидел мужчина, сам по себе не значил ничего, а чтобы делать какие-то выводы, надо иметь и основания для этого. Нет, как ни крути, а поступил он неподобающе, как говорят японцы. "Все же он немного дикарь",подвела она итог своим размышлениям, опять же стараясь как-то оправдать его и его неджентльменский поступок, предполагавший не очень симпатичную черту характера в том заидеализированном образе, который она для себя создала, и хотя всего того положительного, что в нем все же было, Свете вполне хватало для того, чтобы сохранить свои чувства к нему в полной неприкосновенности, тем не менее это досадное происшествие накладывало определенный негативный отпечаток на сложившееся о нем впечатление. Какая черта характера так неистово мстила в нем всем остальным за их привлекательность, надо было еще разобраться, но в любом случае она заявляла о себе слишком резко, вызывающе и громко. Это было сверх меры и естества, поэтому его дикий поступок она могла воспринимать только как незаслуженную пощечину, которую ей придется проглотить, если она хочет сохранить их отношения.
За завтраком, когда они остались за столом одни, Света спросила Гену:
Ген, куда это ты вчера вечером помчался?
В город... На телеграф... Другу звонил, надо было узнать, как там на работе, как квартира. Он обещал мне за ней присматривать.
Ну как? Все в порядке?
Все в порядке.
А меня с собой не мог взять?
Ты же занята была.
Занята?.. Я тебя ждала. Сел рядом - мне на другую скамейку, что ли, надо было пересаживаться? Только что приехал - спрашивал, куда здесь можно сходить. И все дела. Что, разговаривать ни с кем нельзя?
Разговаривай, кому жалко?
Какие на сегодня планы? - Свете не хотелось развивать конфликт дальше.
Хочу сходить на поляну, рыбу на солнце посушить, а то в тени она плохо сушится, у нас окно на северную сторону.
А меня, что ли, не возьмешь с собой?
Идем, если хочешь.
Как-то ты не так со мной разговариваешь.
Нормально разговариваю.
Сходил Гена наверх, рыбу в целлофановый пакет сложил, пошли они со Светой той же самой тропой, крутизна которой была привычна. Посредине подъема свернули на небольшую поляну, где лежало поваленное дерево и два валуна, как два ленивых тюленя, вбирали солнечные лучи. Гена газетки расстелил, рыбу разложил, сел на ствол дерева. Светка рядом села. Гена из кармана сигареты и спички вытащил, стал закуривать.
Ген, ты же не курил,- удивилась Света.
Я не так давно бросил. А вчера захотелось - закурил.
Сколько же ты не курил?
Год,- Генка глубоко затянулся.
Целый год не курил, а теперь закурил?
Ну и что? Захочу - опять брошу.
А стоило ли начинать, если год уже не курил?
- Сказал: захотелось.
Замолчала Света. Гена тоже молчит, курит, дым на Свету летит. Света встала, пересела на валун. Гена докурил сигарету, окурок затоптал, сидит, молчит, хмуро на рыбу смотрит.
Ген, чего ты так на нее смотришь, как будто караулишь - теперь она от тебя уже не уплывет. Чем ты так сегодня недоволен?
Всем доволен.
Опять помолчали. Света подняла палочку, стала ею по валуну чиркать.
- Гена, может, я тебе надоела?
Тишина. Ничего Гена не отвечает, по-прежнему на рыбу смотрит с серьезным видом.
Послушай, давай разберемся в ситуации. Ну, сидела я рядом с Вано, ну и что из этого?
Ах, Вано? Познакомились, значит?
Познакомились. Что из того?
В ресторан приглашал? - Гена ударение на слове "ресторан" сделал.
Угадал - приглашал...
Чего ж не пошла?
А что? Пойти надо было? Если б с тобой не встречалась, может, и пошла бы.
А... Так я помешал? Я могу устраниться.
Не требуется. Если только тебе этого очень хочется... Я не понимаю, почему ты из ничего делаешь целую историю? Я виновата, что он сел рядом?
Ни с кем не сел, а с тобой сел - почему бы это?
А вот этого я не знаю - спроси у него.
Может, повод дала? - Гена наконец оторвал взгляд от рыбы и на Светлану пытливо посмотрел.- Он же еще утром приехал.
Да... Зазывала. Если так не доверять друг другу, то и встречаться нечего,- Света поняла, что Гена намекал на тот отрезок утра, когда он к врачу ходил, а она одна оставалась.
Можно и не встречаться,- Гена опять взгляд на рыбу перевел.
А вот это как хочешь! - вспыхнула Светка.- Я никогда никому не навязываюсь. А сцены мне устраивать из-за всяких мелочей нечего.
Все! Никаких сцен! Свободна! Все, все! Хватит! - вспылил и Геннадий.
У Светы на глазах закипели слезы от обиды, но он сдержала их, закусив губу.
Все так все! Мне уйти или как? - спросила она.
Как хочешь! - в Генином голосе звенел металл.
Тогда я с твоего разрешения немного посижу. Издалека на поляну то и дело долетали звуки выстрелов с учебного полигона, расположенного на значительном расстоянии от санатория. Светка стала считать их, чтобы успокоиться и не наговорить Гене каких-нибудь грубостей. Досчитала до двенадцати, встала и медленно пошла к дороге, ведущей вверх и вниз - куда пожелаешь. Хотелось оглянуться... Ждала - Гена окликнет, что-нибудь скажет... Гена не окликнул - Света не оглянулась. Повернула вниз... Закончив спуск, перешла шоссе и, найдя укромное местечко в лесном массиве возле залива, долго сидела на старом пне, размышляя над Гениным характером. В общем-то, в чем-то похожие у них характеры: оба самолюбивые, оба гордые, оба вспыльчивые, вот только Света не имела привычки ревновать по пустякам, а может, не было к этому причины. Да нет... Ревновать можно только тогда, когда не уверен в любви того, кого любишь, а если уверен - чего же ревновать? Хотя, с другой стороны, уверенности в ответной любви любимого человека обычно и не хватает, это так. Все равно обидно было, что так глупо поссорились, но назад дороги не было.
"Ладно, переживем,- настраивала себя Света.-Перемелется все: и обида, и щемяще-горькое чувство к Генке. Не надо об этом думать, надо отвлечь себя от бесконечного пережевывания нашей ссоры". Света попыталась вспомнить что-нибудь приятное, чтобы улучшить настроение, но почему-то ничего не вспоминалось. Вспомнилось море, такое всегда разное, такое величественное: то грозное, то ласковое, совсем не похожее на этот всегда тихий и спокойный залив, уверенный в своем постоянстве, в своей совершенной красоте, кроткий и безучастный к человеческим горестям. Он мог только усилить человеческую радость, смягчить тревожное, смятенное настроение человека, но он не умел вторить человеческому горю, скорби, ярости, безрассудству, не умел быть созвучным пылким страстям человека. Аморфное,
бестрепетное существо рядом с беспокойным, неугомонным исполином, властным и грозным, уверенным
в своей силе и могуществе.
Ей так хотелось, чтобы рядом бушевал гигантский громогласный прибой: только он мог сейчас создать соответствующий фон для ее настроения, а потом унести вдаль, разбить и сокрушить о пороговые глыбы все, что угнетало и печалило ее сейчас.
Во второй половине дня Света решила поехать в город, чтобы отвлечься от своих дум и развлечься. Она заглянула в каждый магазин, рассматривая товары на его прилавках, как рассматривают экспонаты в музее. Ничем не заинтересовавшись, она зашла в городской парк и присела на скамейку в тени большого вяза. Долго сидела, стараясь отогнать от себя всякие мысли, которые, как назойливые комары, так и норовили укусить ее побольнее.
