Шелдон был согласен с ним, и они заговорили о том, как обстоят дела в лагере Генриха. Шелдона посетил недавно Честер, чтобы прощупать его позицию. С Уорриком, когда он последний раз был в Лондоне, тоже беседовал один из сторонников Генриха. Похоже было, что дело идет опять к гражданской войне, и вассалы Генриха желали выяснить заранее, на кого они могут рассчитывать.
Но это было дело будущего. Шелдон перешел к своим более неотложным заботам.
- Я собирался привезти с собой Ричарда, но по пути мы заглянули в Фулкхест, и я уже не мог оторвать его от будущей невесты. Ты не поверишь, как она изменилась, Уоррик. Я почти был расположен уже сказать моему сыну, что вы переменили решение и решили выдать ее за меня, а не за него, но сомневаюсь, что он понял бы шутку.
- Ну, а как ее манеры? - спросил Уоррик. - Заметно улучшение?
- Твоя маленькая леди-вилланша сотворила чудеса за это короткое время. Она сшила Эмме новый гардероб и обучила ее всем тонкостям управления хозяйством замка. Точно, теперь никто не скажет, что Эмма росла в деревне. Она грациозна, разговаривает мягко и...
- Довольно, Шелдон! Ричард может взять ее.
- Ну, тогда я согласен принять ее как невестку, а не как невесту.
Уоррик фыркнул.
- Никакого сомнения. - Затем спросил беспечно:
- И как учительница Эммы? Что поделывает?
- А, право, ты же не видел ее несколько месяцев? Уоррику не надо напоминать об этом. Он жаждал попасть домой. Впервые с того времени, как он был мальчишкой, у него появилась причина, чтобы стремиться домой, и его раздражало, что он не мог отлучиться.
- Как здесь дела с женщинами? - спросил Шелдон. - Есть какая-нибудь заслуживающая внимания?
- Я не знаю, - прорычал Уоррик. - Ты не ответил на мой вопрос. С Ровеной все в порядке? Она достаточно ест? Эмма не утомляет ее?
Шелдон рассмеялся.
- Нет. Она придает красоту и грацию твоему дому. Эмма обожает ее. Твои слуги преданы ей. Мелисант предпочитает компанию Ровены любой другой леди. Да, даже твоя младшая дочь немного исправила свои манеры с тех пор, как уехала Беатрис. Похоже, ты можешь за это сказать спасибо своей маленькой Ровене.
- Может быть, я должен был привезти ее сюда, - сухо сказал Уоррик. - Она бы мигом покорила для меня замок Эмбрей.
- Я слишком превознес ее заслуги?
- Сказка - и ни к чему. Я уже принял решение насчет новой жены.
Шелдон на мгновение побледнел, а затем взорвался.
- Ты не мог! Скажи, ты не мог! Черт побери, Уоррик, я мог бы поклясться, что ты испытывал нежность к леди Ровене. Значит, она не имеет владений? Значит, нет у нее семьи? И это имеет для тебя значение? Кто та, другая, леди? Что она может дать тебе такого важного, что ты рискуешь получить вторую Изабеллу?
Уоррик пожал плечами.
- Она говорит, у нее есть какие-то владения, но из-за какого-то глупого упрямства она не желает мне сказать где.
- Она не желает? Ты говоришь... Уоррик усмехнулся.
- Да, маленькая девица околдовала меня, как ты и думал. И поскольку она уже покорила мой замок, я вынужден сделать ее его хозяйкой на самом деле.
Глава 42
Ровена рассмеялась, когда Эмма, сморщив нос, принюхалась к прогорклому жирному запаху кипящего варева.
- Я действительно должна знать все обо всем? Даже о приготовлении свечей?
- Тебе повезет, если у тебя будет кто-то умеющий это делать. Если нет, найми кого-нибудь или обучи кого-либо из слуг этому делу. А если твой мыловар знает только, как приготовить грубое мыло, а не более мягкое, как ты предпочитаешь, и ты не будешь его иметь только потому, что торговец просит за него слишком большую цену?
Эмма покраснела, как это случалось с ней всегда, когда она задавала глупый вопрос.
- Я надеюсь, Ричард оценит, что мне приходится делать ради него.
- Он очень оценит, если хозяйство будет хорошо налажено. Он не будет заботиться об огне для кухни, о корове, которая потерялась, или о торговце, который пытался содрать с вас безумную цену за перец. Ричард должен видеть быстро приготовленные яйца и рыбу у него на столе, улыбку у тебя на лице и рассказывать, как он проводит свой день, который ни в чем не похож на твой. Потом он будет пить со своими друзьями и хвастаться им, что у него самая замечательная жена на белом свете. Она никогда не ноет, не надоедает ему вещами, которые ему не интересны, и очень редко залезает в его кошелек.
Эмма смутилась.
- Значит, жена в действительности должна быть этаким подобием святости?
- Нет, конечно, - ответила Ровена, уводя ее подальше от невыносимого запаха кипящего жира. - Если бы я, по несчастью, все же была бы еще женой этого развратника Лионса, то могла бы покупать перец за бешеные деньги и пережаривать ему рыбу. Я просто даю тебе общие советы, моя милая, те, которые давала мне моя мать. Ты сама найдешь способ, как тебе обращаться с Ричардом, не бойся. Теперь пойдем и поищем Эдит. Мне нет надобности заниматься варением свечей, когда Эдит тебя может научить этому. И не спрашивай, почему нельзя просто объяснить все на словах. Слова быстро вылетают из головы, но если ты что-либо делаешь сама, это запоминается надолго.
Ровена вернулась в зал к своему шитью, оставленному у камина. Она шила Уоррику тунику из светло-красной парчи, долгая работа, потому что тонкий шелк требовал кропотливого труда. В покоях Уоррика было бы светлее, но она не позволяла себе пользоваться его комнатой, как своей, хотя он разрешил ей это накануне отъезда, и она спала там каждую ночь.
Ее сундук с вещами оказался в тот день в его комнате. Он не сказал ни слова по этому поводу, только заметил, что корсет из королевского пурпура с золотым шитьем очень красив. Что ее обязанности полностью изменились, она обнаружила только после его отъезда.
Сначала Эмма сообщила ей о своей свадьбе, которая может состояться, только если она научит ее обязанностями жены лорда, и что у нее есть разрешение ее отца на то, чтобы Ровена обучала ее. Ровена чуть не упала, когда услышала ответ на свой вопрос о том, кто же отец Эммы. Она не могла прийти в себя на протяжении недели, сердясь на Уоррика за то, что он не предупредил ее. Но в ют же день Мэри Блуэ сказала ей, что если она согласится учить Эмму (на что она уже согласилась), то освобождается от всех остальных обязанностей.
Помогать Эмме было удовольствием. Ровена привязалась к девушке и чувствовала, что ей будет не хватать ее, когда она выйдет замуж за Ричарда. Это должно было произойти, однако, не раньше, чем вернется Уоррик, а когда он вернется, не мог сказать никто.
Были и другие изменения. Беатрис на следующий день после наказания послали жить со своей новой семьей, и, когда она уехала, все в замке вздохнули свободней. Со времени отъезда Уоррика ею младшая дочь стала меняться к лучшему, и Ровена подбадривала ее. Она обнаружила, что Мелисант вовсе не столь испорченная, как думала Милдред, скорее она была под дурным влиянием старшей сестры.
Изменение в положении Ровены произвели впечатление на других, хотя она считала, что основное впечатление на них производит место, где она спит. Мэри теперь приходила к ней советоваться по поводу своих проблем, муж Мэри откладывал для нее самые лакомые кусочки из еды. Даже управляющий имением Уоррика приходил к ней советоваться, послать ли ему Джона Гиффорда в ближайший город за провиантом. Джон, если он не был в отъезде, присоединялся к ней и Милдред во время еды. Хотя Мелисант приглашала Ровену за господский стол с ней и леди Робертой - единственной, кто продолжал относиться к Ровене с презрением, - но она не могла позволить себе это. Уоррик облегчил ее участь перед отъездом, но он не сказал, что она уже не является служанкой. И раз она относится к вилланам, даже если и носит одежды леди, то не должна есть за господским столом.
Хотя дни ее были заполнены занятиями с Эммой, все же оставалось время для дум об Уоррике. И она узнала, насколько сильные чувства у нее он вызывал, потому что разлука с ним оказалась очень болезненной.
И теперь, когда его не было рядом, с его глазами, горящими желанием, она потеряла ту уверенность, которую испытывала в те последние дни, что провела с ним.
Он желал ее, пока был здесь. Он пошел на уступки, которых она никак от него не ожидала. Но она все же оставалась ничем: его любовницей, его служанкой, его пленницей. Она не могла ожидать ничего сверх этого. Она даже боялась, что, когда он вернется, время притупит все, что было, и он увлечется кем-либо другим.
- Мистрис, вам надо ехать со мной. Она подняла взгляд и увидела сэра Томаса, уставшего с дороги, стоящего прямо перед ней.
- Уоррик вернулся?
- Нет, мистрис, он все еще у замка Эмбрей.
- И вы отвезете меня туда?
- Со всей скоростью. Краска сбежала с ее лица.
- Он ранен?
- Нет, конечно.
- Ладно, вы можете не говорить мне, что это глупый вопрос, но что еще я могла подумать, когда вы сказали, что нужно спешить.
- Это приказ милорда, - объяснил он. - Но мы будем не так быстро ехать, как я, чтобы вы не устали. Я скакал всю ночь, но мне было приказано доставить вас туда в течение полутора суток. Если вам не понадобится много времени, чтобы взять одежду и все, что вам необходимо, то мы можем ехать обратно не очень спешно.
