Эллин с недоверием уставилась на свою сестру.
— Ты сказала, две недели? Только две недели?
— Ну конечно. Мы были вместе только это время. Затем трагический конец…
— Трагический?
— Для меня, я имею в виду. Влюбился в меня, дурак! Я была вне себя! Попросил меня выйти за него замуж и посчитал само собой разумеющимся, что я соглашусь. Говорил что-то о том, что соблазнил меня, а в его стране больше никто не стал бы иметь со мной дела. Он сказал, что сделал это потому, что любит меня, и решил, что я тоже влюбилась в него, иначе бы не пошла на это. Он отказывался поверить мне, когда я говорила, что не люблю его и никогда не смогу полюбить. Я думаю, он был просто неопытным из-за чрезмерной опеки своего дяди. Ну, хотя я не хотела отпускать от себя Суласа, у меня не было альтернативы, потому что он настаивал на женитьбе. В своем воображении я видела значительно больше этих маленьких драгоценных камушков, лежащих на моем пути, вставленных в ожерелья, браслеты и всякую всячину. — Эстелла говорила спокойно, но ее прекрасные черты омрачились глубокой и мрачной задумчивостью. — Я надеялась также получить побольше наличных денег и кое-что из обстановки для квартиры. — Она пожала плечами, но спустя некоторое время ее лицо немного прояснилось. — Я считаю, что все зависит от везения. Последнее время с Суласом для меня было ужасным. Он угрожал покончить с собой, вопил, что не может жить без меня.
— Самоубийство? — воскликнула в ужасе Эллин.
— Это ему не удалось, хотя он сделал попытку. Видишь ли, он пришел сюда после того, как я сказала ему, что между нами все кончено, что замужество, с моей точки зрения, представляет собой самую крайнюю черту в отношениях с ним или с кем-либо другим. Мы обедали в уютной домашней обстановке со Стеном Мосфитлдом — мы недавно познакомились, — когда Сулас позвонил в дверь, и эта глупая служанка впустила его. Он вышел из себя и начал умолять меня вернуться к нему. Он плакал, почти рыдал. Что это была за сцена! Такое я ни за что не согласилась бы пережить снова. В конце концов я попросила Стена выбросить его вон, но малый оказался сильным, и потребовалась моя помощь, а также помощь служанки, чтобы избавиться от него. Именно тогда он пригрозил, что расстанется с жизнью.
Последовало недолгое молчание. Эллин в упор смотрела на сестру, напуганная ее признаниями. Она представила себе бедного парня, потратившего так много денег и надеявшегося, что Эстелла выйдет за него замуж. И Эллин оценила боль парня при виде его любимой с другим мужчиной, который выставил его на улицу. Как Эстелла могла оказаться настолько бессердечной?
— Тебе не следовало завлекать таким образом наивного молодого человека, Эстелла, — с упреком сказала она. — Так поступать безнравственно.
— Если ты не возьмешь верх над мужчиной, он возьмет верх над тобой. Смотри, в каком ты оказалась положении! Тебя оставили с ребенком, который даже не твой. У тебя слишком мягкий характер, Эллин, и когда ты имеешь дело с мужским полом, это заводит тебя в тупик. Они заслуживают только того, что получают, и если у тебя когда-нибудь будет возможность взять над кем-нибудь из них верх, будет глупо упустить такой шанс.
В ответ Эллин оставалось только улыбнуться.
— Я не представляю, как мне может подвернуться такая возможность. Я не имею дела с мужчинами.
— Но если бы у тебя была такая возможность? — Эстелла с любопытством посмотрела на нее. — Только предположи, что у тебя возникла возможность получить от какого-нибудь мужчины несколько драгоценных камней и норку, — ты бы использовала этот шанс?
— Нет, не использовала бы.
Эстелла рассмеялась и выпрямилась, усевшись на ручке кресла.
— Тогда ты поступила бы еще глупее меня! Ты считаешь, что лучше жить в бедности, не так ли?
— Я должна быть верна сама себе, Эстелла. Может быть, я глупая, как ты предполагаешь, но, видишь ли, это все моя беспокойная совесть виновата.
Ее сестра опять рассмеялась.
— Совесть всегда нас слишком сильно беспокоит — а твоя всегда была для тебя помехой, насколько я помню. Однако может наступить время, когда ты изменишься; я на это надеюсь, потому что мне не нравится то, как ты живешь.
Эллин улыбнулась про себя. Она знала свою сестру: в этом ее последнем замечании искренности не было ни на йоту.
— Этот дядя, — сказала она, меняя тему разговора, — он знает, что случилось?
Наступило недолгое напряженное молчание. Эстелла погасила сигарету, но тут же закурила другую и, глубоко затянувшись, выпустила дым.
— После того как его выставили вон, Сулас поклялся, что оставит посмертную записку, все объясняющую его дяде — все о подарках и деньгах и что одновременно с ним у меня был другой мужчина. Он говорил, что его самоубийство навлечет ужасный позор на его семью и что, поскольку в этом виновата я, мне следует быть наказанной его дядей. Он сказал, что мне лучше умереть до того, как тиос расправится со мной.
— Тиос… — повторила Эллин, на минуту отвлекшись. — Это мужское имя?
— Это значит — дядя. Сулас никогда не называл его иначе. Кажется, как и остальные в его семье. Дядю должны всегда называть дядя или тиос, что по-гречески означает «дядя», как я только что объяснила. — Эстелла засмеялась, освобождаясь от страха, который секундой ранее охватил ее. Она продолжала рассказывать, что у Суласа были снотворные таблетки, но он только-только успел их принять, когда пришла его служанка. Она подумала, что он заболел, и позвонила доктору, который, к счастью, сразу пришел. Суласа быстро доставили в больницу и, поскольку серьезных последствий не оказалось, почти сразу выписали. Послали за его дядей, и тот увез его назад в Грецию.
— А этот тиос получил записку Суласа?
Эстелла кивнула головой.
— В конце концов служанка быстро сообразила, в чем дело, заподозрив, что Сулас покушался на свою жизнь, осмотрела все кругом, нашла записку и сохранила ее для тиоса, поэтому скандала не получилось. Тиос представил все так, что Сулас принял таблетки нечаянно, хотя я знаю, как все было на самом деле. Я получила письмо от Суласа, в котором он написал, что все это произошло из-за меня.
— Из-за тебя? — Эллин слегка побледнела, подумав о том, что говорила Эстелла о варварских обычаях критян. Они наказывают тех, кто нанес оскорбление их семьям. Эстелла, конечно, глубоко оскорбила Суласа, и это бросило тень на его семью, так как, хотя Сулас был спасен и скандала удалось избежать, он покушался на свою жизнь, а это само по себе уже было позором, который будет висеть над его семьей очень долгое время.
— Тиос пригрозил, что я понесу наказание за то, что сделала: ограбила Суласа, как он сказал. — Она внезапно замолчала, и ее глаза заблестели. — Но он за свои деньги получил все, чего хотел!
Получил все, чего хотел! Все это — и всего за две недели. Эллин почувствовала себя слегка раздосадованной, но в то же время ей пришло в голову, что, когда им обеим будет по тридцать лет, Эстелла будет очень богатой женщиной, тогда как она, Эллин, будет такой же бедной, как сегодня. И все это из-за идеалов, которые абсолютно не соответствуют нынешнему времени.
— Тебя это не пугает? — наконец спросила она, с интересом наблюдая за выражением лица сестры.
— Я никогда за всю свою жизнь не боялась мужчин. Если этот варвар из Греции захочет каким-либо образом отомстить мне, ему сначала нужно будет схватить меня, а это уже из области невероятного. Как ты думаешь, может он похитить меня?
— Ну… нет, я полагаю, что нет. — Эллин начинала испытывать беспокойство за безопасность своей сестры.
Эстелла засмеялась:
— Ты сказала это не слишком уверенно.
— Как зовут этого дядю? — По какой-то причине, которой она не могла понять, Эллин захотела узнать побольше об этом греке, который угрожал ее сестре.
— Не имею ни малейшего понятия. Как я уже говорила, Сулас всегда называл его тиос.
Эллин нахмурилась.
— Значит, ты не знаешь его имени, — задумчиво произнесла она. — И он, вероятно, осведомлен об этом.
— Сулас упомянул это в своем письме. Он написал: «Ты не только не знаешь его имени, но и не знаешь, как он выглядит, поэтому ты не сможешь принять меры, чтобы защитить себя. Как я рад, что никогда не рассказывал тебе много о тиосе». — Лицо Эстеллы исказила гримаса. — По-видимому, любовь Суласа превратилась в ненависть.
— Таким образом, если бы ты когда-нибудь встретила тиоса, у тебя бы не было ни малейшего понятия, кто это? — Лицо Эллин побледнело еще больше. У нее не укладывалось в голове, как ее сестра могла так беспечно относиться к этому делу. — Ты о нем ничего не знаешь?
— Знаю, но не много. — Эстеллу откровенно развлекала озабоченность Эллин, и какое-то время, улыбаясь, она пристально смотрела на нее, покачивая головой, как бы показывая, что беспокойство Эллин было безосновательным. — Он холостяк и бабник. В глубине души испытывает презрение к женскому полу; берет много, а дает мало, так что никому не удалось бы вытянуть из него драгоценный камень, подобный этому.
