После ужина Света с Вано встретились возле выхода из корпуса, как они договорились после своей прогулки вдоль шоссе, и поднялись на четвертый этаж, в кинозал. Они сели на последнем ряду, как раз за теми стульями, на которых Света сидела в последнее время с Геной, а еще раньше - с Геной и Сережей. На эти места она специально не села. Минуты через две-три в кинозал дружно пришли главные герои нашего романа и сели впереди них, что было для Светы немного неожиданным. Ей казалось, что Гена со своим самолюбивым характером не захочет сесть впереди своего соперника. Тем не менее это было так. "Хорошая примета,- подумала про себя Света.- Это что-то означает, хотя трудно понять что". Крутили французскую кинокомедию. Света с трудом досмотрела фильм до конца, ей казалось, что нет картин глупее, чем французские кинокомедии, и нет юмора более плоскою, чем французский, если судить о нем по этому примитивному кинофильму.
Боже, какой подвиг я совершила, досидев до конца этой глупой картины,сказала она Вано.- Я не понимаю, чему в такой кинокартине можно смеяться? Мне не смешно абсолютно, наоборот, раздражают ситуации, которые претендуют на то, чтобы быть смешными, когда юмора - ни грана. На какого низко интеллектуального зрителя это рассчитано? Эти дешевые трюки интересны детям, но и только. Что может вынести отсюда взрослый зритель - не понимаю.
Может быть, непринужденно и бездумно отдохнуть? - предположил Вано.
Если ты отдохнул - я за тебя рада, а я просто устала от сплошной глупости, пошлости и примитивизма. Поэтому извини, Вано, я пошла спать.
Может, немного посидим на скамеечке?
Нет, Вано, не хочется.
-Ладно, спокойной ночи,- сказал Вано.- Завтра встретимся.
ДЕНЬ ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ
После завтрака, на котором Свете посчастливилось не встретиться с Геной, Вано предложил:
В городе лирическая кинокомедия идет, Мосфильм, поедем на одиннадцать часов.
А успеем? - спросила Света.- На автобус уже опоздали, только что прошел, а со следующим - на сеанс опоздаем.
- Такси поймаем или частника. Пойдем попробуем. Перешли на другую сторону шоссе, Вано стал
голосовать, но все такси переполненные идут, не останавливаются. Вот и частник проехал, тоже не остановился. И опять пустынно шоссе.
Из ворот санатория вышли Сережа с Геной, с удочками оба, мельком на них с Вано взглянули, перешли дорогу, пошли к заливу, на рыбалку. "Опять дружными стали ,-отметила про себя Света, посмотрев им вслед. Еще с полчаса простояли они с Вано на обочине, но уехать так и не смогли.
- Все,- сказала Света.- Мы опоздали, бесполезно голосовать. Лучше пойдем на скамеечке посидим, я хоть повышиваю немного.
- Это ты меня сглазила: везунчиком вчера назвала, теперь я совсем невезучим стал.
С кем поведешься...
Может, в лес пойдем? Смотри, какая погода хорошая.
Об этом разговор кончен. Хочешь - иди, пригласи с собой кого-нибудь, я не возражаю. А мне повышивать хочется.
Ладно. Пойдем посидим.
Света к себе в палату поднялась, вышивание взяла, нитку в иголку вдела и обо всем забыла: лучшее средство от всех неприятностей.
Вано за газетами сходил, тоже сел рядом. Развернул одну из газет. Просмотрел - отложил, заглянул в Светину вышивку:
Чего это ты вышиваешь?
Панно, потом в рамку вставлю. Тариэл борется с тигрицей. Ваш великий Шота Руставели. Вот, смотри, очертания тигрицы, чуть видные, еще не вышита.
Читала?
Ну даешь! А как же? Как можно не прочитать "Витязя в тигровой шкуре"? "Против бога я бессилен, слезы мне не избавленье, воля смертного не может повлиять на провиденье..."
Ты смотри какая молодец, - прищелкнул языком Вано.
- Ой, Вано, не хвали меня, это мой хлеб, я же библиотечный работник, обязана классику знать. Была бы продавцом, думаешь, знала бы Руставели? Поистине "Витязь в тигровой шкуре" _ это чудо, гимн чистой и возвышенной любви, восхищение доблестью, отвагой - эту поэму надо изучать в школе, чтобы школьники с детства учились всему этому или хотя бы знали, что человек должен дерзать, что подлость, лицемерие, малодушие достойны позора, что торжество справедливости над произволом и добра над злом - это то, к чему они должны стремиться с самого начала своей самостоятельной жизни. Надеюсь, у вас в Грузии Шота Руставели на более почетном месте?
Да, у нас в школе его изучают, а как же. Тема дружбы и братства, патриотизм. А смотри-ка, в двенадцатом веке у нас уже царствовала женщина, а ведь это - Восток. По результатам своего правления сродни вашей Екатерине Второй, только ваша Екатерина - "импортная", а наша Тамар - доморощенная, и пять веков их разделяют как- никак. История говорит, что она была красива, мудра, добродетельна, благочестива, жертвовала всем ради Грузии и трона...
Была чужда пиров, развлечений, беззаботной жизни и даже роскоши, подхватила Света. - Вот в это я уж совсем не верю. Как ты думаешь, действительно было так, как говорит история, или это та легенда, которая создается народом со временем о властителях, которым удается чего- либо добиться для своей страны?
О, блистательная, богоподобная Тамар! Кто теперь может знать, какой она была в действительности, но то, чего она достигла во времена своего правления, перевешивает все то, за что ее можно было бы осудить.
А вот смотри, какой великий труженик - Константин Гамсахурдиа, один роман "Давид-строитель" чего стоит, наверное, всю жизнь просидел за письменным столом. А на его роман "Похищение луны" я слушала в Большом театре оперу на либретто Тактакишвили. Но особого впечатления она на меня не произвела, по музыкальности она, пожалуй, на последнем месте среди всех опер, которые я когда-либо и где-либо слышала. Но главную партию там исполнял Юрий Гуляев. Его загримировали так, что узнать невозможно было. Сделали ему грузинский нос, это из его- то, курносого. Представляю, каково он себя чувствовал в таком гриме под светом рампы. Но пел отлично, ничего не скажешь. Его пение компенсировало остальные недочеты оперы.
Много раз была в Большом?
Да нет, всего четыре раза: балеты "Лебединое озеро" и "Спартак" и опера "Ригалетто" и "Похищение луны". Вся и все.
А я вообще ни разу не был в Большом театре.
Понятно. Откуда у тебя такая возможность? Если бы ты в Москве жил... Кстати, а где ты живешь?
В Ставрополе... Но я один раз пытался попасть, когда в Москве в командировке был. Однако не сумел.
Трудно попасть - я знаю. Иностранцы чуть не весь театр закупают. Этот Большой театр такой маленький, что внутри негде даже разместиться хорошему буфету, просто поражает мизерностью внутреннего пространства, особенно после Дворца съездов, где можно затеряться и не найтись. Но сам зал - это, конечно, великолепие, хотя тоже небольшой, всего две тысячи мест с маленьким хвостиком.
Они проболтали до обеда. Перед тем как идти в столовую, Вано сказал:
Давай после санаторного часа сходим в привокзальный ресторан, гостиничный я посетил, а в этом еще не был, надо отметиться.
Пойдем, - согласилась Света. - Так уж и быть, составлю тебе компанию. Когда они встретились в условленный час, Вано было не узнать. Он весь благоухал. Клетчатую рубашку заменила рубашка кремового цвета, которая очень шла к его смуглому лицу, волосы были тщательно уложены.
Ты посмотри пижон какой. - Сказала Света. - Жаль, что в этом ресторане почему-то совсем нет девочек, уж они бы возле тебя покрутились.
Несмотря на ранний час, ресторан был заполнен наполовину. Не было ни одного полностью свободного столика. Они подошли к столику, за которым в праздном одиночестве сидел мужчина неопределенного возраста, лицо которого было покрыто сетью глубоких морщин, хотя по осанке ему нельзя было дать больше пятидесяти.
- Садитесь, садитесь,- пригласил их мужчина.- Я скоро уйду, зашел просто поужинать, я здесь в командировке.
Вано со Светой сели.
Ну коли вы так гостеприимны...- сказал Вано.
Супруги? - спросил мужчина.
Нет,- ответила Света.- В санатории вместе отдыхаем.
Это хорошо,- хрипловато изрек мужчина. Почему это хорошо - было неясно.
Вано сделал заказ, посоветовавшись со Светой: салаты,
шашлык, бутылочку вина. Принесли быстро.
Меня зовут Андреем Петровичем,- сказал мужчина. - Здесь вкусно готовят. Я захожу сюда ужинать. Жаль, что здесь нет музыки.
А музыкальный автомат,- кивнула Света в угол.
Это не то, я люблю, когда играет эстрадный оркестр. Скучно здесь, а готовят хорошо.
Света внимательно посмотрела на него и поняла, что Андрей Петрович и выпил хорошо. Остатки водки в графинчике и рюмка наполовину пустая да грязная тарелка - все, что оставалось от его ужина. Вано наполнил рюмки вином, предложил Свете:
Давай выпьем за красивую жизнь.
Давай,- согласилась Света. Только объясни, что это такое.
Хотите, я вам свою жизнь расскажу? - спросил Андрей Петрович.
Расскажите, послушаем,- Вано выпил рюмку, Света тоже приложилась, занялись салатами.
