В общем, это была ужасная поездка, но кульминация стыда и дискомфорта была достигнута, когда Фрэнк объявил:
— Леди и джентльмены, я уполномочен мисс Вудхаус, которая, где бы она ни была, является главной, сказать, что она требует от каждого из вас или одной вещи очень умной, или двух умеренно умных, или трех очень глупых и она обязуется от всего сердца смеяться над всем сказанным.
— Очень хорошо! — сразу же воскликнула мисс Бейтс, находившаяся в счастливом неведении относительно бушующих вокруг страстей. — Три очень глупых вещи? Это как раз для меня. Мне стоит только открыть рот. — И она обвела глазами собравшихся, ожидая согласия.
— Но, мэм, — вмешалась Эмма. — Здесь возможны трудности. Простите, но вы ограничены числом. От вас ждут только трех глупостей одновременно.
Мисс Бейтс не сразу поняла, что Эмма имела в виду, но Джейн покраснела, вскочила и отошла от группы. И лишь через какое-то время, овладев собой, вернулась на место.
Фрэнк попытался перехватить ее взгляд, но она ни на кого не смотрела.
Теперь заговорила миссис Элтон — ее тон был резким и оскорбленным:
— Мисс Вудхаус, вам придется извинить меня, но я не собираюсь ничего делать по команде. Мне есть что сказать, но только я решаю, когда говорить, а когда придержать язык. Так что пропустите, пожалуйста, мистер Черчилль, меня, мистера Элтона и Джейн.
— Может быть, мы прогуляемся, Августа? — спросил ее муж.
— С большим удовольствием. Пойдемте, Джейн, мы вас ждем.
Однако Джейн упрямо покачала головой, и супруги удалились.
— Счастливая пара, — сказал Фрэнк. — Как хорошо они подходят друг другу! А ведь поженились после знакомства в публичном месте. Только увидев женщину в своем доме, можно составить мнение о ней. Все остальное — догадки и везение, точнее, обычно это невезение. Как часто мужчины полагаются на короткое знакомство и ломают себе жизнь!
Он смотрел прямо в глаза Джейн, и та холодно ответила:
— Поспешная опрометчивая привязанность, конечно, может возникнуть, но, как правило, есть время, чтобы избавиться от нее впоследствии. Только слабые, нерешительные натуры превращают неудачное знакомство в неудобство.
Фрэнк не ответил, и тогда она обратилась к тете:
— Может быть, мы присоединимся к миссис Элтон, мэм?
Мисс Бейтс молча согласилась. Пока они удалялись от группы, Джейн постоянно слышала за спиной громкий голос Фрэнка. Но только оживление, которое он так старательно изображал, было вымученным и фальшивым.
Вид слуг, ожидавших хозяев, чтобы подать экипажи, не мог не обрадовать, хотя обратный путь с обозленными Элтонами оказался нешуточным испытанием. Джейн старалась не слишком вслушиваться в гневные тирады и в основном хранила молчание.
— Я ошиблась в этом молодом человеке — ужасно ошиблась! Фат! Невыносимый пижон! Что он нашел в Эмме Вудхаус? Впрочем, и она не лучше. Кто стал бы терпеть ее непростительную грубость к вашей тете, моя дорогая Джейн? Совершенно непростительное поведение! Впрочем, чего еще можно было ожидать от подобной особы?
Джейн тоже считала, что Эмма повела себя очень грубо. Но мисс Бейтс и здесь проявила терпимость.
— Знаете, я ведь действительно говорю не переставая. Я изрядная болтушка, и ничего с этим не поделаешь. А мисс Вудхаус и ее отец — о, они всегда так добры и внимательны! — мисс Вудхаус, должно быть, часто находит меня утомительной. Мне бы следовало чаще придерживать язык, это уж точно.
— Вот что, — заявила миссис Элтон, когда Джейн и ее тетя вышли из экипажа у дверей своего дома, — я хочу, чтобы вы пришли сегодня вечером в дом викария.
«О нет, только не это», — подумала Джейн.
— Отказа я не приму, — продолжила миссис Элтон. — Сегодня был слишком тяжелый день… слишком утомительная компания. И нам всем нужен тихий приятный вечер в кругу настоящих друзей. Прошу вас, мисс Бейтс, моя дорогая Джейн, скажите, что вы придете. Иначе мистер Элтон и я останемся только вдвоем, и это когда и у него, и у меня такое плохое настроение. Я правильно говорю, мистер Элтон? Помогите мне убедить их! Вы можете привести и свою мать, мисс Бейтс, это будет здорово, правда, мистер Элтон?
— Да, — мрачно ответил тот.
Джейн в полном унынии поняла, что спасения нет.
На следующий день после пикника на Бокс-Хилл Джейн, проснувшись, ощутила сожаление, потерю и обычные симптомы, говорившие о приближении очередного приступа сильнейшей головной боли. Ей казалось, что голову стискивает железный обруч, сильно тошнило, она ничего не могла есть и испытывала сильную боль в глазах, если смотрела на свет. Она была бы рада остаться в постели, но было слишком много дел.
Прежде всего следовало написать письмо Фрэнку. Она быстро набросала короткую записку, сообщив, что разрывает помолвку, ставшую источником сожалений и страданий для них обоих. Она попросила вернуть свои письма и отослала его кольцо. Затем она написала миссис Смолридж, закадычной подруге приятельницы сестры миссис Элтон миссис Брэгг, и приняла предложение занять пост гувернантки четырех маленьких Смолриджей. После этого она написала полковнику и миссис Кэмпбелл, сообщив о своем решении, и записку Рейчел Диксон с поздравлениями.
Но после этого ей все же пришлось остановиться. Слезы застилали глаза. Она опустила голову на подушку, но головная боль оказалась совершенно невыносимой. Джейн снова встала и начала мерить шагами затемненную комнату.
Приоткрылась дверь, и в щель просунулась голова тети Хетти. Сегодня посетители шли сплошным потоком. Миссис Элтон, миссис Коул, миссис Годдард, миссис Кокс — все заходили, чтобы узнать, как она себя чувствует, и поздравить с получением хорошего места. На этот раз оказалось, что явилась мисс Вудхаус.
— Мисс Вудхаус? — не поверила Джейн, которая едва могла шевелить губами. — Что ей нужно от нас? — Неужели она считает, что причинила нам мало горя, хотелось спросить Джейн. — Я не могу ее видеть. Я не могу видеть никого.
Она знала, что Фрэнк вернулся в Ричмонд. Он отбыл накануне вечером, сразу после пикника на Бокс-Хилл почтовым экипажем, поскольку его лошадь простудилась. Мистер Элтон узнал об этом от конюха в «Короне».
— Хорошо, — сказала тетя Хетти, — я скажу ей, что ты плохо себя чувствуешь.
— Говори ей что хочешь, — сказала Джейн и снова начала ходить по комнате.
За дверью она слышала голос Эммы:
— Ах, мэм, вам, должно быть, будет очень больно потерять ее. А разве полковник и миссис Кэмпбелл не будут недовольны, узнав, что она начала работать, не дождавшись их возвращения? — Ее слова звучали вполне искренне. Неужели она хотела загладить свое непростительное поведение, подумала Джейн. Все равно уже поздно. Слишком поздно. — А что вы сделаете с пианино? О, наверное, это будет решать полковник Кэмпбелл. Джейн говорила, что все будет, как он решит.
Вскоре после этого Эмма ушла, а головная боль все же вынудила Джейн лечь в постель с холодным компрессом на лбу и нюхательной солью тети Хетти под рукой, хотя ни одно из этих лекарств не приносило ей облегчения.
Следующий день принес поразительные новости из Ричмонда. В Рэндаллс прибыл посыльный, сообщивший о смерти миссис Черчилль. Мистер Уэстон был почти так же болтлив, как мисс Бейтс, и поэтому информация очень скоро распространилась по всей деревне. Миссис Коул сообщила о случившемся семейству Бейтс. Неожиданный приступ, совершенно иной природы, чем все ее прежние болячки, свел железную леди в могилу. Грозной тетушки Фрэнка Черчилля больше не было.
Джейн эта новость показалась странной, почти нереальной. Головная боль, даже по прошествии двух дней, была очень сильной; ее била сильная нервная дрожь. Мистер Перри, приглашенный встревоженной тетей Хетти, высказал сильное сомнение в том, что она сможет выполнить взятые на себя обязательства перед миссис Смолридж, во всяком случае, в согласованные сроки. Мистер Перри предположил, что Джейн взяла на себя больше, чем в силах исполнить. «Но что же мне делать? — с тоской думала Джейн. — Я должна работать. Я должна зарабатывать себе на жизнь».
Было как-то странно осознавать, что новость о смерти миссис Черчилль, приди она неделей раньше, открыла бы перед Джейн совсем иные перспективы. Было понятно, что муж грозной леди, человек добродушный и мягкий, был совсем не таким, как его супруга. Он бы без труда согласился на брак Фрэнка с любой молодой леди по его выбору. Главное препятствие к браку неожиданно исчезло. Ах, если бы только это случилось неделей раньше. А теперь она потеряла Фрэнка Черчилля, потеряла очаровательного доброго и умного молодого человека, который, во всяком случае, вначале, искренне ее любил.
Но все, что ни делается, к лучшему, решила Джейн, стараясь найти прохладное местечко на своей подушке. «Мы не подходим друг другу, и в последнее время это стало совершенно очевидно. Ему будет намного лучше с Эммой Вудхаус, и я от всего сердца желаю им счастья». Все это она твердила себе, стараясь подавить мучившие ее сомнения, опасения, что она с легкостью отбросила то, что было на самом деле бесценным.
