– Ну, так и откликайся, – улыбнулась Диана. – Разве не этого от тебя каждый раз требует Матвей?
– Скажи, ты реально кого-то представляешь, когда играешь, или так вживаешься в роль? – спросил он в лоб.
Диана молчала, не зная, что ответить.
– Знаешь, если б хоть одна девушка, с которой я встречался, так же говорила о своей любви, как ты, я непременно умер бы за неё, – продолжил Всеволод.
– Надеюсь, ты не думаешь, что героем моих грёз являешься исключительно ты? – нашлась что сказать Диана. За улыбкой, которую она буквально выдавила из себя, она пыталась скрыть невероятную тоску, которую у неё вызвали неосторожные слова коллеги.
– Что ты! Это было бы слишком хорошо! Я даже не надеюсь на такую милость с Вашей стороны, – пошутил Всеволод. – Наша скромная персона не заслуживает даже простого взгляда такой звезды! Я раздавлен и убит!
– Сева, перестань паясничать, – рассмеялась Диана. – Твою бы энергию да в мирных целях…
– Ладно, не смею Вам мешать, ухожу…
Мужчина комично раскланялся и покинул гримёрку девушки. Диана, всё ещё улыбаясь, посмотрела в зеркало.
– А ты, Лео, умер бы за девушку, которая бы так говорила о своей любви к тебе? – спросила она у себя вслух. – Собственно, а зачем умирать, верно? Такую девушку нужно любить и носить на руках, только и всего. А больше этой девушке ничего и не нужно…
«Лео? – удивился Всеволод, стоя за приоткрытой дверью. – Кто такой Лео?»
Он так и не ушёл, спрятавшись и ожидая чего-то необычного. Его ожидания оправдались. Случайно и неосторожно брошенные слова девушки, быть может, когда-нибудь пригодятся ему.
Его съедала жгучая актёрская ревность. Он, такой успешный и всеми любимый, в этом спектакле пытается дотянуться до мало кому известной, ничем не примечательной актрисы. Её ведь практически не было видно. Ну, сыграла пару главных ролей в небольших спектаклях. Ничего особенного. С чего вдруг она так раскрылась? На каждой репетиции Матвей обязательно найдёт что-либо, чтобы прицепиться к нему, Всеволоду Нижегородцеву. Зато ей ни слова, ни одного замечания! Она вытягивает весь спектакль? Да чёрта с два! Вот бы посмотреть, какой бы интерес был у публики к новой постановке, если б он не был задействован в ней.
Нет, Всеволод не хотел что-то испортить в спектакле, в конце концов, от этого зависела его будущая карьера. Но его так и подмывало сделать Диане какую-то мелкую пакость. Просто для того, чтобы поставить её на место. Ему казалось, что она слишком зазналась, увлеклась своим временным успехом и не считается с другими. Нужно было что-то отрезвляющее. Возможно, упоминание об этом Лео как-то спустит её на землю? Он ещё не знал, но за идею ухватился прочно и не собирался упускать.
Собственно, уже через несколько дней ему представилась возможность пустить своё оружие в ход. Не зная о действии, которое оно окажет на девушку, он тем не менее решил воспользоваться им.
Впервые за всё время Диана не смогла передать эмоции в одной из сцен. Что-то не нравилось режиссёру, он постоянно останавливал девушку и просил сыграть этот эпизод по-другому, так, как она всегда играла его. Это происходило за несколько дней до премьеры, и Диана решила немного приберечь свои эмоции, но Матвею каждую репетицию нужно было выкладываться на сто процентов. Он привык видеть Диану именно такой. В который раз режиссёр остановил актрису и попросил сосредоточиться. Возникла пауза, девушка настраивалась на нужный лад, и тут Всеволод сказал:
– А ты представь, что перед тобой не я, а Лео. Так ведь, кажется, ты всегда делала?
Диана в ужасе посмотрела на него. Откуда он знает? Кто ему сказал? Никому, даже себе, она почти не признавалась в этом. Растерянно взглянув в зал, где во время их сцены находились другие актёры, девушка встретилась взглядом с Семёном. Он насмешливо смотрел на неё. Труппа притихла в ожидании пикантной ситуации, но Диана быстро пришла в себя.
– Ты прав, Сева, – улыбнувшись, ответила она. – Как же я забыла. Мне нужно настроиться. К сожалению, сегодня ты настолько плох, что даже образ Лео не спасает меня.
В зале рассмеялись, Всеволод испепелил девушку злобным взглядом, а режиссёр потребовал прекратить цирк.
– Перерыв пять минут, – объявил Матвей и подозвал Диану к себе.
– Ты в своём уме?
– Простите, не знаю, что на меня нашло. Я, наверное, устала, – Диана опустилась в кресло.
– Знаю, понимаю. Премьера через несколько дней, волнение, усталость. Но не трогай Всеволода. Представляешь, взбрыкнёт парень, где я накануне буду искать ему замену?
– Ничего он не взбрыкнёт. Он слишком тщеславен. Но, если хотите, я извинюсь перед ним.
– Ещё чего! – вдруг сказал режиссёр. – Давай сделаем так. Сегодня ты отдохнёшь, а завтра с новыми силами сыграешь так, как ты умеешь, договорились? А я немного с Севой поработаю… Ты права…
– Хорошо, – Диана удивлённо посмотрела на Матвея.
– Ну, всё, иди.
А через несколько дней состоялась премьера спектакля. На неё пришла даже Светлана, Диана ничего не знала об этом. Все эти месяцы они совсем не общались. Диане просто было некогда, Свете не позволяла гордость.
В этот вечер звезда Дианы ярко засияла на театральном небосклоне. Она была хороша на сцене. Как бы играя, она рассказывала всем о своих собственных чувствах, таким образом пытаясь избавиться от них навсегда. Плакала не только она. Девушка растопила сердца многих присутствующих в зале. Она боялась, что растратила на репетициях весь свой запал, но, когда вышла на сцену, оказалось, что ей есть о чём поведать этим людям с той же страстью, которую показала в первый раз. Даже Всеволод сегодня был особенно хорош. Уж неизвестно, что так повлияло на него – дополнительная работа с режиссёром или игра Дианы.
После премьеры, когда Диана была в гримёрке, к ней осторожно вошла Светлана.
– Привет, – смущённо улыбаясь, сказала она и протянула подруге её любимые тюльпаны. – Это тебе, ты молодец! Поздравляю.
– Правда? – Диана была искренне рада видеть Свету. – Спасибо.
– Знаешь, о чём я вспомнила, когда смотрела на тебя на сцене? – снова заговорила Светлана.
– О чём?
– Помнишь, что ты сказала мне тогда, ну, в ту ночь, когда мы поругались?
Диана молча слушала подругу.
– Ты, кажется, влюбилась, помнишь? Диана кивнула.
– Было ощущение, что у вас с Севой любовь и в реальной жизни, настолько ты была искренна… Ты об этих чувствах к Лео говорила?
Диана уткнулась лицом в цветы.
– Этот спектакль спас меня, Свет, – сказала она спустя мгновение.
– Иногда мне кажется, что я счастливейшая из смертных, ведь я так сильно люблю, как многим даже не снилось, у меня крылья появились благодаря этой любви, но в то же время несчастней меня нет никого на свете, ведь я не могу быть с любимым человеком. Он не воспринимает меня серьёзно, я для него очередное мимолётное приключение. Он забыл обо мне уже на следующее утро. А я, как самая глупая девчонка, полюбила его всем сердцем…
– Прости за то, что я тогда так говорила с тобой, – обняла девушку подруга. – Если б я знала, как тебе больно, никогда бы не ушла…
– Я сама виновата. Мне не стоило поддаваться его чарам, да и вообще идти на концерт.
Они помирились, и за последние долгие месяцы для Дианы это был первый самый счастливый день в жизни.
Спектакль гремел на весь город. Ещё целый месяц он шёл на сцене местного театра, а потом труппа заключила контракт и стала с успехом гастролировать по городам России со своей программой. Молодые актёры нравились заядлым театралам, их игра не оставляла равнодушной, а значит, о них говорили. И это было приятно. Историю о любви, так искренне показанную на сцене, называли современной шекспировской трагедией, а главных героев – Ромео и Джульеттой XXI века.
После продолжительного турне по родной стране труппу пригласили выступить в театрах Украины и Белоруссии. Слава о молодых талантах и хорошей постановке разлеталась быстрее ветра, и вскоре ребятам предстояло небольшое путешествие по нескольким городам Европы. Их ждали в столицах Чехии, Польши, Эстонии и Финляндии. Это было неожиданно, тем более что сначала никто серьёзно не воспринял стремление Матвея выйти на международную сцену. Но, когда нашлись спонсоры, а руководство современных европейских театров выразило готовность предоставить сцену молодым русским артистам, восторгу труппы не было предела.
Конечно, все понимали, что расчёт был на русскоязычную публику, проживающую в этих странах, но тем не менее европейский уклад, другой менталитет наложили и на неё свой отпечаток. А значит, работать предстояло в два-три раза больше. Собственно, провинциальным актёрам этого желания было не занимать. Они жили театром, а потому перспектива ещё больше времени проводить на сцене совсем не пугала их.
