Через час небо полностью прояснилось, засверкало солнце, быстро высушив землю после дождя. Люди вылезали из фургонов, смотрели по сторонам, что-то тихо бормотали и усмехались, удивляясь непредсказуемости матери-природы. Вся земля вокруг была покрыта мертвыми кузнечиками. Их крошечные тела хрустели под тяжелыми сапогами переселенцев.
Брианна и Кол вместе с остальными людьми поднялись на вершину холма. В этом месте после смерча земля метров на сто пятьдесят вздыбилась почти вертикально над поросшей лесом долиной.
— О Кол, как же мы сможем спустить фургоны вниз? Ведь они просто разобьются.
— Возможно, потеряем один или два.
— Господь всемогущий, Меградж! — закричал Джим Лайон, когда увидел крутой спуск. — Почему ты не выбрал другую дорогу? Кое-кому придется потерять все свое имущество, спускаясь с такого обрыва.
Меградж посмотрел на него. Лайон постоянно на что-то жаловался от самого Индепенденса.
— Если ты думаешь, что сможешь найти дорогу лучше, чем эта, тебя никто не держит. Давай ищи.
Все собрались вокруг Меграджа и Хенкса. Они объяснили, что нужно будет надеть цепи на колеса фургонов и медленно спустить их с холма с помощью веревок. Всех заставили выйти из фургонов, чтобы никто не покалечился во время спуска, если бы какой-нибудь фургон перевернулся.
Брианна стояла и смотрела, как мужчины спускают первый фургон. Дульси подошла к ней и стала рядом. Обе женщины молились Богу, пока мужчины, обливаясь потом от напряжения, спускали на веревках фургон к подножию холма. Дело осложнялось еще и тем, что земля была укрыта слоем скользких тел кузнечиков. Хозяин фургона отвел его на место стоянки, и мужчины снова взобрались на холм, чтобы спустить следующий фургон. Прежде чем они опять принялись за дело, женщины взяли метлы и очистили дорогу от кузнечиков.
Джим Лайон заставил свою семью выгрузить из фургона все самые ценные вещи. Его жена, у которой была плоская грудь и нос картошкой, стояла рядом и, рыдая, громко причитала, предчувствуя беду. Лайоны были бедняками, родом с юга штата Миссури. Они с трудом смогли собрать все необходимое для того, чтобы их взяли в караван. У них было мало продуктов и денег. И еще, по мнению Ная, у них совершенно не было ума и смекалки.
Во время спуска фургон Лайонов забуксовал. Внезапно раздался страшный треск, и фургон накренился. У него сломалась задняя ось, и задняя часть фургона осела на землю. В таком положении фургон проехал еще метров пятьдесят, а потом у него сломалось переднее колесо. Фургон накренился и упал в овраг. Во все стороны полетели щепки, осколки и обрывки вещей. Подул ветер и, подхватив клочья одежды и постельного белья, понес их в сторону соседних деревьев. Там все это тряпье повисло на ветках деревьев, как паруса на мачтах корабля. Бочка с мукой, скатившись вниз, ударилась о камень, дощечки разлетелись, а мука рассыпалась вдоль всего подножия холма. Потом фургон перевернулся вверх дном и съехал на самое дно оврага, пропахав за собой землю.
Почти все переселенцы из каравана Меграджа посчитали насмешкой судьбы то, что разбился именно фургон Лайонов. Если бы это был фургон любой другой семьи, то праздник, который устроили вечером в лагере, был бы не таким веселым. Однако пострадавших не оставили в беде. Все семьи пожертвовали им необходимые вещи и продукты, так что на празднике все веселились, пели и танцевали, радуясь тому, что им удалось пережить торнадо и трудности спуска с Видласс Хилл.
Эдуард Меградж стоял рядом с Панчем Молтоном и наблюдал за тем, как Коламбус Най учил танцевать Брианну, а она при этом весело смеялась. Меграджу казалось, что за последние дни вдова очень похорошела, ее лицо так и сияло. К тому же она сняла, наконец, свое вдовье одеяние. Теперь на ней было голубое платье, которое она сшила собственными руками. Она уже не выглядела костлявой и изможденной. Эта женщина превратилась в такую роскошную и весьма аппетитную штучку, что, глядя на нее, Меградж почувствовал сильную боль внизу живота.
Панч толкнул его в бок локтем и улыбнулся.
— Эй, кажется, эта вдовушка тебя бортанула?
Меградж раздраженно посмотрел на него.
— Да нет. Она просто не в моем вкусе.
— Ха! Эта благородная сука просто пренебрегает тобою, Меградж, — сказал Панч и засмеялся.
— Она сестра Ная и поэтому не может быть благородной.
Меградж не понимал, что так развеселило Панча. Разозлившись, Меградж ушел, думая о том, что Панч перестанет смеяться, когда узнает, что эта высокомерная вдова Виллард умоляла Меграджа о пощаде. Он ей еще покажет, что такое настоящий мужчина. Ее покойный супруг, похоже, был просто бесхарактерным тюфяком, и ей все сходило с рук. Ей нужен настоящий мужик, а Меградж как раз такой.
Он заметил, что по вечерам Най часто исчезает из лагеря и возвращается только под утро. Наверное, этот негодяй нашел себе какую-нибудь женщину в другом караване. Что же, это Меграджа вполне устраивало. Как только Най в очередной раз покинет лагерь, он нанесет этой вдовушке визит. И на этот раз ему не помешает сумасшедший кот.
Брианна обмахивала рукой свое разгоряченное лицо.
— Прошу тебя, давай пропустим этот танец. Я очень устала.
Кол отвел ее в сторону от кружившихся в вихре танца пар и посадил на бочку с мукой.
— Но ведь у тебя только начало все получаться.
— Может быть, но я никогда не будут танцевать так же хорошо, как Люси.
Он повернулся и посмотрел на Люси Декер, которая танцевала со своим братом. При каждом движении ее пышные юбки развевались, открывая ее стройные крепкие ноги. «Вечно я ляпну что-нибудь не то», — подумала Брианна и выругалась про себя.
Почувствовав взгляд Коламбуса, Люси повернулась и посмотрела на него. Через секунду, вырвавшись из объятий брата, она направилась к ним.
— Ну же, пойдем! — сказала она, беря Коламбуса за руку и увлекая его к танцующим. — Сегодня ты еще не танцевал со мной.
Брианна не могла смотреть на них и подошла к столу с закусками. Женщины постарались на славу. На столе стояли чайники с кофе и разнообразные блюда. Здесь была и жареная говядина (во время спуска с Виндгласс Хилл одна из коров сломала ногу, и ее пришлось забить), и рагу из кролика, и хрустящие хлебцы из кукурузной муки, а также варенье, разнообразные соленья, салат из листьев одуванчика, запеченные телячьи ножки, тушеные бобы и сладкие пирожки.
Кто-то не пожалел меда, его добавили в воду, и получился очень вкусный напиток. Брианна налила себе целый стакан и тут же осушила его, однако это не смогло улучшить ее настроение. Она увидела, что Кол и Люси Декер удалились куда-то в темноту.
Брианна пошла к своему фургону, по дороге обдумывая, как бы ей незаметно взять немного еды с праздничного стола. Ей было необходимо это сделать, ведь сегодня ночью она собиралась незаметно покинуть лагерь.
Чем Кол и Люси занимаются там, в темноте, среди деревьев? Неужели сейчас он целует эту девушку так, как целовал прошлой ночью ее?
Дойдя до своего фургона, она поняла, что не сможет заснуть. Она села возле потухшего костра, на котором они готовили еду, и задумалась о том, как ей найти выход из столь сложной ситуации, в которую она попала.
Конечно же, она поступила глупо, отдавшись Колу. Если она ему так быстро надоела и если такая девушка, как Люси, может легко увести его у нее, то вряд ли он предложит ей соединить с ним свою жизнь. Когда-нибудь Баррет все равно поймает ее, и тогда он жестоко отомстит всем, кто ей помогал. Баррет не остановится ни перед чем и даже может решиться на убийство. Она понимала, что он вполне может убить Коламбуса. Ужаснувшись этой мысли, она вскочила со своего места.
И в этот момент она услышала выстрел, а возле ее уха просвистела пуля.
— Мы уже далеко отошли, Люси. Говори, что тебе нужно.
Они уже ушли за фургоны, и теперь Люси стояла перед Наем, нервно перебирая бахрому своей шали. Она встала к нему в профиль, чтобы он видел, как светлые локоны красиво спадают ей на шею. Она уже знала, что мужчинам очень нравятся ее волосы. Она специально тряхнула головой, чтобы ее локоны разлетелись в стороны.
— Просто хотела побыть с тобой наедине, — сказала она.
Най засунул ладони за ремень брюк и спросил:
— Зачем?
Она повернулась и пристально посмотрела на него.
— Ты ко мне так хорошо относишься, и… и я хотела сказать тебе, что я очень это ценю, — произнесла она и подошла к нему еще ближе. Люси положила руки ему на грудь, и шаль упала с ее плеч. — Ты мне нравишься, Кол. Ты мне очень нравишься. Неужели я тебе совсем не нравлюсь? — спросила она.
— Что тебе все-таки нужно от меня, Люси?
Став на цыпочки, она поцеловала его в губы.
Он оттолкнул ее от себя и сказал:
— Ты просто глупая девчонка. Ты хоть понимаешь, что ты сейчас делаешь?
