Дикое ржание взбесившейся лошади было слышно даже в доме. Потом раздались крики и топот бегущих мужчин. Потом прозвенел еще один слабый тоненький крик, пронзивший сердце Виктории.
Она бросилась бежать. Эмма пыталась остановить ее, но Виктория с неистовой силой оттолкнула сестру и вылетела во двор. Она больше не ощущала тяжести своего тела.
- Селия! - позвала она в отчаянии, но никто не отозвался.
В загоне несколько верховых пытались накинуть веревку на шею Рубио. Среди них был и Джейк. Когда жеребца привязали к столбу, Джейк спешился и побежал туда, где в углу возвышался маленький холмик взрыхленной земли. Опустившись рядом с ним на колени, Джейк заметил бегущую жену.
- Бен, задержи ее! - заорал Джейк.
Бен побежал наперерез Виктории и крепко обхватил ее своими железными руками. Она пинала его, пытаясь вырваться, но он стоял как скала.
- Пусти меня, пусти! Селия, Селия! - поток слез хлынул из глаз Виктории.
Джейк загородил собой тело Селии, но кое-что Виктория успела заметить. Выпачканную в грязи голубую шаль, край юбки, белое кружево нижнего белья, сиротливо брошенную на белом снегу маленькую туфельку и много-много чего-то красного. Откуда это? Селия никогда ничего красного не носила.
- - Одеяло, быстро! - приказал Джейк, и кто-то тут же сорвался с места.
Виктория вырывалась из рук Бена, не слыша того, что он говорит ей. Эмма стояла рядом с ними, зажав рот рукой, чтобы не закричать.
Лицо ее было смертельно бледным, а глаза - огромными и полными ужаса.
Принесли одеяло, и Джейк осторожно завернул в него тело девушки. В этот момент к загону подъехал Льюис. Он понял все с первого взгляда. Лицо его окаменело. Спешившись, он перелез через изгородь и подошел к Джейку, который собирался поднять Селию.
- Я сам все сделаю, - хрипло проговорил он. - Иди и позаботься о своей женщине, а я о своей позабочусь сам.
Джейк посмотрел на него и, увидев бесконечную тоску в его глазах, отошел, коснувшись на прощание окровавленной щеки девушки. Он оставлял Селию мужчине, который любил ее, а сам шел к своей жене.
Виктория больше не рвалась бежать, она стояла рядом с Беном, замерев на месте, лицо ее стало бесцветным. Она не успела даже накинуть шаль, но не чувствовала холода. Она искала на лице Джейка хоть какой-то знак надежды, но не находила его. Все-таки она решилась спросить:
- Селия жива?
Джейк хотел схватить жену на руки, унести в теплую спальню, согреть и только там сообщить ей страшную весть, но знал, что она не сдвинется с места, пока не узнает правды.
- Нет, - ответил Джейк.
Виктория покачнулась, Джейк бросился к ней, но она сама справилась со своей слабостью, выпрямившись, она подняла голову.
- Пожалуйста, отнесите ее в дом. Ее надо помыть, - голос Виктории дрожал.
Льюис поднял и понес Селию в дом. Ветер развевал ее золотистые кудри, и они касались его лица. Следом за ним шли Виктория и Эмма, выпрямив свои худенькие плечи и стараясь не согнуться под бременем страшной беды. Джейк и Бен присоединились к ним.
Джейк сдержал свой первый порыв обнять жену и утешить. Это только ослабит ее. Сейчас ей надо собрать все свои силы и достойно проводить сестру.
Кармита и Лола тихонько плакали, прикрывшись передниками. Жуана с трудом сдерживала рыдания.
- Нам понадобится вода, - тихо сказала Виктория, обращаясь, к женщинам.
Льюис принес Селию в ее спальню и положил на кровать. Опустившись рядом на колени, он гладил золотистые кудри девушки, выбившиеся из-под одеяла.
- Я люблю тебя, - прошептал он, обращаясь к неподвижному телу, и молчание было ему ответом. Льюис чувствовал, как сердце умирает у него в груди.
Виктория положила руку на плечо юноши. Только сейчас она поняла то, о чем ей следовало догадаться гораздо раньше. Так вот почему Селия так переменилась в последнее время.
- Она тоже любила тебя. Ты сделал ее счастливой.
Он перевел дыхание и прижал к губам прядь золотистых волос Селии. Они все еще источали ее сладкий аромат.
- Мы были любовниками, - хрипло сказал Льюис, - и в этом не было ничего дурного.
- Конечно, не было, - согласилась Виктория.
То, что произошло между Селией и Льюисом, противоречило всем правилам, которые Виктория впитала с молоком матери. Но они больше не довлели над ней. Их жизнь изменилась, изменились и они сами. Разве такой она была, когда впервые вступила на эту землю? Все ее представления о том, что достойно, а что нет, были разрушены. Любовь оказалась сильнее.
Любовь изменила и Селию. Из наивного ребенка она превратилась в женщину. Она перестала порхать от цветка к цветку в поисках красоты и радости жизни. Все это она нашла в Льюисе.
В комнату вошла Кармита с ведром воды.
- - Если позволите, я обмою сеньориту, - сказала она Виктории.
- Спасибо, мы с Эммой должны это сделать сами, - мягко возразила Виктория, - это последнее, что мы можем сделать для нее.
Джейк увел с собой Льюиса. Бен отправился распорядиться насчет гроба и могилы. Осторожно сняв с тела сестры изодранную одежду, Виктория и Эмма смыли кровь и грязь с ее тела. Копыта Рубио оставили многочисленные страшные следы на ее спине. Наверное, она уткнулась лицом в землю, прикрывая голову руками и пытаясь защититься от смертельных ударов. Затылок был разбит. Видимо, в это место жеребец нанес смертельный удар. После того как сестры вымыли Селию, насухо вытерли волосы и одели любимое платье, она лежала так, словно только что заснула. Казалось, стоит позвать ее, она откроет глаза и улыбнется. Лицо девушки стало мраморно-белым, черные ресницы оттеняли бледность щек. Это была все та же Селия, только душа уже покинула ее тело.
***
Виктория не могла заснуть. Джейк настоял на том, чтобы она легла в постель, и она лежала с открытыми горящими глазами в объятиях мужа. Сначала она плакала, но слезы не приносили никакого облегчения. Потом иссякли и они. Страшная тоска сжимала ей сердце. Никогда она не представляла себе жизни без Селии, которая, как солнышко, освещала все вокруг себя. Ее не стало, и жизнь погрузилась во мрак.
Ребенок шевельнулся и напомнил Виктории о себе.
- Селия так ждала нашего малыша. Теперь уж она его не увидит.
Джейк тоже не спал. Он беспокоился о том, как перенесет несчастье жена, но и сам горевал. Не будет больше их забавных бесед о женских и мужских седлах, о том, как отличить кота от кошки, не будут больше пропадать тапочки, не придется искать разные мелочи в самых невероятных местах.
Джейк крепко прижимал к себе Викторию. Она должна все время чувствовать, что он рядом с ней.
- Если у нас будет девочка, ты назовешь ее Селия?
Виктория покачала головой:
- Нет. Я не могу. Не сейчас. Прошло не меньше часа, прежде чем она смогла произнести еще несколько слов.
- Она была красивой, правда?
- Как ангел.
- Надо позаботиться о ее котенке.
Разгоралась заря. Роскошное буйство красок на небе вызвало у Виктории новый прилив тоски.
Селия всегда восхищалась такими восходами, и теперь, без нее, для Викторин они потеряли всю свою прелесть.
У Виктории не было черного платья, но это не имело значения. Здесь не Огаста. Траур был в ее сердце. Кое-как заколов волосы, она подошла к окну и выглянула вниз.
- Я хочу, чтобы эту лошадь уничтожили, - резко сказала она.
Джейк прекрасно знал, что такое жажда мести. Он знал, как она испепеляет, сжигает душу изнутри.
Положив руки ей на плечи, он посмотрел в глаза жене:
- Это просто глупое животное, Виктория. Мы предупреждали Селию много раз.
- Нет, это убийца. Он затоптал мексиканца после твоего отъезда. Ты не знал? Его надо пристрелить.
У Джейка были большие планы, связанные с Рубио. У Софи скоро будет от него жеребенок, он покрыл еще несколько кобыл. Джейк собирался использовать его и дальше, чтобы вывести собственную породу быстрых и сильных лошадей. Он скорбел вместе с женой, но смерть Рубио не вернет им Селии, а только нарушит все его замыслы. Со стороны Виктории было неразумно требовать этого, но сейчас нельзя было ожидать от нее чего-то другого.
Правда, если никто больше не захочет работать с жеребцом, придется его пристрелить, тогда у него не будет выбора, но пока он хотел подождать.
- Пока я не буду этого делать. Давай подождем, посмотрим. Я не говорю, что вообще не сделаю этого.
- Неужели этот дряной жеребец для тебя дороже Селии?
- Нет, конечно, нет, но чего мы добьемся, если пристрелим его?
- Чего? Да того хотя бы, что я не буду всякий раз, проходя мимо конюшни, думать о том, что он стоит там сытый и ухоженный, а моя сестра лежит в могиле.
***
Селию хоронили утром. Ярко светило солнце, и свежеструганные доски гроба казались золотистыми, почти такими же, как волосы девушки.
Глава 20
Все разошлись по комнатам ранним вечером. Ни у кого не было ни сил, ни настроения разговаривать. Эмма проводила взглядом поднимавшихся наверх Викторию и Джейка. Нежно обнимая жену за талию, он отворил дверь в спальню, и они ушли в свой мир, где не было места для третьего. Бен вежливо пожелал Эмме спокойной ночи и тоже направился к себе.
