Жофруа упрекал себя за то, что не обратился в полицию раньше. Еще в Белладжио он стал свидетелем эффективности действий итальянских полицейских, быстро выяснивших, каким образом Эдит вернулась из Милана к месту своей гибели. Так же оперативно были проведены поиски несуществующего гинеколога, к которому она собиралась обратиться. Теперь же, находясь в своей стране, Жофруа просто обязан воспользоваться услугами французской полиции. Настало время действовать ей.
Жофруа повернул автомобиль в сторону набережной Орфевр.
Всю дорогу его мысли по-прежнему бились над первопричиной всех этих событий. Тревожила дата — 6 марта… Как раз накануне произошла мрачная сцена их разрыва. В тот же вечер, движимый глупым порывом доказать независимость, он изменил своей любовнице с двадцатидвухлетней брюнеткой. Конечно, с его стороны было неосмотрительно привести девицу в свою квартиру, следовало снять номер где-нибудь в отеле. Два дня спустя, испытывая отвращение к самому себе, он помчался на авеню Монтень. Не собираясь ни в чем признаваться Иде, нашкодивший любовник надеялся, что она сама ни о чем не догадается. К чему ее расстраивать? Хватало того, что он сам сожалел о содеянном. Впрочем, не было и уверенности, что ревнивая Ида не следила за ним. И даже возникало подозрение — она видела, как юная брюнетка входила в его квартиру. Жофруа представил себе Иду, затаившуюся на заднем сиденье такси и лихорадочно решающую, не должна ли она немедленно подняться в квартиру и постучать, чтобы помешать произойти непоправимому. И лишь гордость покинутой женщины удержала ее от такого шага.
Именно в тот момент, болезненно ощутив разницу в возрасте с той девицей, Ида в полной мере осознала свои пятьдесят лет. Это страшное откровение оказалось сильнейшим потрясением для сердца ненасытной женщины. Внезапно, перед лицом триумфа молодой соперницы, Ида ощутила себя стареющей. И это выбило ее из равновесия. Она начала лихорадочно искать выход. Темперамент толкал ее на поиски средств, способных удержать любовника. Угрозы? Но даже если бы они подействовали, победа была бы непрочной. Увещевания? Горький результат разрыва доказывал неэффективность и этого средства. Оставалось одно — ее привлекательность и красота. Это был ее единственный шанс. Знакомство с врачом-иностранцем на обеде у Орницких стало счастливым даром судьбы.
Как раз в то время, когда Жофруа, как ему казалось, совершал акт мужественности, принимая неумелые ласки случайной любовницы, Ида, видимо, занялась методичной подготовкой своего исчезновения, которое позволило бы ей однажды вернуться во всем блеске своей обновленной красоты и с ходу завоевать сердце Жофруа. Она, конечно же, верила, что ее униженное положение не будет продолжительным.
Но, на ее беду, в это время в Европу приехала Эдит. Именно тогда Ида укрылась в США. Или же прилетела туда на короткое время, чтобы следующим рейсом отправиться во Францию. Как бы там ни было, а ей удалось убедить дочь в своей решимости остаться в Америке навсегда. Для пущей убедительности она сама посоветовала Эдит перебраться в Париж и даже поселиться в ее квартире.
Ида могла слетать туда и обратно только в первые недели лечения, пока не было заметных признаков омоложения. В противном случае Эдит непременно заметила бы изменения во внешности матери и упомянула бы об этом в разговоре с ним. Должно быть, Ида свято верила в успех метода доктора Зарника, поскольку не колеблясь отправила во Францию свою главную соперницу, своего юного двойника — собственную дочь. А это уже была игра ва-банк. Ей надо было теперь во что бы то ни стало затмить красоту дочери первым же своим появлением.
В этом-то и заключалась вся изощренность тайной ненависти матери к своей дочери. Ида была готова даже позволить ей завоевать Жофруа — она заберет своего возлюбленного, когда придет время. И все это коварство рассыпалось, когда он встретил в бассейне великолепную Эдит. В этот миг зародилась его новая любовь.
Иде не могло прийти даже в голову, что между молодыми людьми может возникнуть нечто большее, чем мимолетное влечение. Когда она наконец заметила это, было слишком поздно. Все ее попытки омоложения и все расчеты оказались безрезультатными. Жофруа и Эдит стали мужем и женой. Отвергнутая навсегда, Ида осталась с одной-единственной идеей фикс — разрушить, разбить как можно скорее это счастье, в котором ей не было места. Две состряпанные ею телеграммы стали инструментом смерти: с их помощью она преуспела в своей мести, и Жофруа остался один.
Отомстить! Он отыщет эту коварную женщину и отомстит. Отомстить… Откровения доктора Зарника по поводу состояния здоровья Иды свидетельствовали, что возмездие неотвратимо. Все было кончено для нее, осталось одно — исчезнуть. Для всех и навсегда. Ведь, как пояснил Зарник, очень скоро, максимум через несколько недель, Ида не решится появиться перед теми, кто знал ее раньше.
Узнав о смерти дочери, Ида, вероятно, посчитала себя наконец освободившейся от самой опасной соперницы. Пожалуй, она уже наметила момент, когда ринется на завоевание «своего» Жофруа, оказавшегося внезапно в одиночестве. Она была опытной женщиной и большой плутовкой, чтобы не знать, какая легкая добыча — осиротевший мужчина. Эта светская львица не стала бы терять ни минуты, если бы не непредвиденный удар судьбы в виде медицинского диагноза, запрещающего ей отныне любовные игры. Начиная с этого момента, жизнь той, кому все удавалось, даже обмануть время, превратилась в мучительную трагедию, в которой переплетались угрызения совести не любившей свою дочь матери и сожаления о невозможности вновь быть любимой.
Размышляя над горькой судьбой когда-то близкой ему женщины, Жофруа начал против своей воли испытывать жалость к ней, хотя с момента смерти Эдит ее образ вызывал в нем только ненависть.
Когда Жофруа вошел в невзрачный кабинет с обшарпанными стенами, инспектор, сидевший за обычным рабочим столом и, казалось, ждавший его, не соизволил даже встать со стула или выказать какое-либо подобие вежливости. Указав небрежным жестом на колченогий стул, он произнес равнодушным тоном, каким, видимо, встречал каждого нового визитера:
— Инспектор Бурке из группы розыска пропавших… Слушаю вас, месье.
Назвав себя и указав свой адрес, тут же помеченный инспектором на карточке, Жофруа коротко и бестолково объяснил цель визита. То ли по причине каких-то сомнений, охвативших его в последний момент, или из опасения быть непонятым, он рассказал лишь о странном исчезновении Иды. Вопреки своим намерениям, он ни словом не обмолвился о только что имевшей место беседе с Зарником и даже не упомянул его имени. Какое-то тайное чувство подсказывало, что у него не было пока никаких серьезных оснований выдвигать обвинения против маленького лысого эскулапа.
Полицейский не прерывал посетителя, помечая что-то в лежащем на столе журнале. Когда цепь событий, включая регистрацию брака в Париже, поездку в Биарриц, подачу объявлений в европейскую и американскую прессу, была описана, инспектор произнес:
— Теперь я припоминаю, что читал в какой-то газете сообщение о несчастном случае в Белладжио. Извините, но я не запомнил имени несчастной. Во время летних отпусков довольно много сообщений о гибели на воде. Насколько я понимаю, месье, вы обращаетесь к нам за помощью в поисках вашей тещи мадам Иды Килинг?
— Да, именно так, господин инспектор.
— Жаль, что у вас не возникла потребность прийти к нам раньше. Судя по рассказу, ваша родственница исчезла уже больше месяца назад. За это время можно было кое-что предпринять. Так почему же вы не оповестили нас о ее исчезновении сразу же по возвращении в Париж? Ведь подобные вещи происходят довольно часто. Ежедневно на нас обрушивается поток заявлений о поиске пропавших. Задействовав все наши службы, мы зачастую узнаем, что разыскиваемый человек решил просто отдохнуть от своей семьи, сменить обстановку, скрыться от всех. Поэтому в таких случаях надо быть очень осторожным. Я пометил все, что вы мне рассказали, и мы начнем действовать, как только получим заявление. Надеюсь, вы не откажетесь его составить. Правда, в успехе поисков нет никакой уверенности. Каждый год во Франции бесследно исчезает более ста тысяч человек. Теперь вы понимаете, насколько трудна наша задача?
— Какая ужасная статистика.
— С одной стороны, земля слишком населена, а с другой, слишком просторна, чтобы можно было на ней затеряться. Итак, предлагаю составить заявление здесь же. У вас имеется при себе удостоверение личности?
— Только водительские права. Этого достаточно?
— Вполне.
Полицейский предложил ему пройти в смежную комнату, где служащий со слов Жофруа отпечатал в двух экземплярах заявление. Инспектор зачитал текст и удовлетворенно кивнул.
— Вам осталось только подписать оба экземпляра. Для ускорения поисков придется, видимо, обратиться в Интерпол. Из ваших объяснений следует, что мадам Килинг была замужем за американцем и, возможно, до сих пор находится где-то во Флориде. Если будут какие-то новости, мы вас известим. До свидания, месье. Советую вам не драматизировать случившегося. Конечно, в подобной ситуации трудно быть оптимистом, но нет и веских причин для особого беспокойства.
