- Будь сделано.
Прижимаясь к кирпичной ограде, Маргарита приблизилась к двери пропускной и заглянула внутрь. Охранник стоял за стойкой, лицом к стеллажу, размещенному вдоль стены и спиной к проходу!
- Ищу, ищу. Синяя папка? Левее? Нет ничего левее. Так считать от спины? - обшаривал страж полки. - А я и смотрю справа, если стоять лицом.
Маргарита глубоко вздохнула, затаила дыхание и едва касаясь плиточного пола прошмыгнула мимо. За пропускным пунктом открывалась дорожка, ведущая прямо к шоссе. Она вжалась в холодный оштукатуренный кирпич ограды и, переждав несколько секунд, юркнула в заросли гигантского борщевика. Вскоре, затравленно оглядываясь и дрожа от волнения, она выбежала на шоссе, голосуя машинам.
Маргарите отчаянно не везло. Машины попадались редко, да и те не реагировали на пытающуюся остановить их девушку. В отчаянии, завидев идущий автомобиль, Маргарита встала посреди дороги, раскинув руки. Темно синий "рафик" грузовой модели с кузовом без окон резко затормозил, взвизгнув тормозами. В открывшуюся дверь почти вывалился мужчина кавказской национальности и бурно жестикулируя, прокричал что-то бранное в адрес Маргариты. А потом дверь захлопнулась.
- Помогите! - взмолилась она, вцепившись в опущенное стекло. - За мной гонятся бандиты!
- За всеми они гонятся. Места в машине нет, сама не видишь! - кавказец указал на сидящего рядом молчаливого старика. - Деда лечиться везу. И зачем мне твои бандиты? Своих хватает. Убери руки, девушка.
- Они убьют меня! - отчаянно смотрела Маргарита в красивое равнодушное лицо. Водитель тихо тронулся с места, заметив:
- У вас здесь настоящий бардак, россияне.
Маргарита разжала руки, не успевая за машиной, и тут увидела смуглое лицо, высунувшееся в приоткрывшуюся заднюю дверцу кузова:
- Садись сюда. Быстро, - мужчина протянул руку и Маргарита оказалась в сладко пахнущей темноте, среди коробок и ящиков, забивших до отказа весь автомобиль. На полу, подстелив картонки сидел молодой мужчина, одетый как для эстрадного выступления - в праздничный светлый костюм и лаковые туфли. За расстегнутым воротом черной рубашки блестела массивная золотая цепь. Ударившись головой о потолок, Маргарита свалилась на колени сидевшему. "Рафик" рванулся вперед.
- Оказывается, ты сильно русских любишь, - не оборачиваясь крикнул маргаритиному спасителю тот, что сидел за рулем.
- Кто их любит. "Кушать да, а так - нет",- отозвался нарядный фразой известного анекдота и посмотрел на девушку с плохим интересом. Маргарита поняла, что попала в новый переплет, угодив в машину похотливых и наглых кавказцев.
- Фрукты на рынок везем, - объяснил нарядный, заметив испуг девушки и помог ей устроиться рядом. - Извини, тесно. Могла другую машину остановить, раз так сильно ехать надо. - Он присмотрелся к заплаканному лицу пассажирки. - С мужем дралась, да?
Она отрицательно покачала головой.
- Спасибо вам. Только... Только у меня совсем мало денег. Я выйду у первого метро.
Сидевший за рулем что-то крикнул через плечо на своем языке.
- Вы грузины? - ляпнула Маргарита, сообразив с запозданием, что для нее все торгующие кавказцы - грузины. А грузины - приставалы и наглецы.
- Мы - совсем наоборот, - мужчина в нарядном костюме встревожился: Хачик говорит, за нами джип идет. Обгонять не хочет, на расстоянии едет. Тебя ловят.
- Да, это, наверно, за мной! Пожалуйста, отвезите меня в милицию. - С мольбой стиснула ладони Маргарита.
- В милицию без денег зачем ехать? Без денег ничего нельзя, - рассудил нарядный, не очень, видимо, испугавшийся преследования. - Понимаешь, совсем рано решили отца в деревню везти. Там старая женщина живет, от рака лечит. Я оделся, как человек, деньги взял.
- Это дорого? - спросила Маргарита, подавляя нервный озноб.
- А! Не взяла она деньги, лечить не стала. Сказала обратно в больницу везите, пусть умирает так. Мусульмане мы, креста не носим, - кавказец распахнул ворот черной рубашки, продемонстрировав свою золотую цепь и густую черную поросль.
Водитель снова прокричал что-то, мусульманин непонятно ответил, отмахнулся и объяснил Маргарите:
- Хачик волнуется, высадить тебя хочет. Я говорю, пусть едут, раз надо. Твои приятели, да? Чего зря туда сюда метаться. У метро выйдешь, помиришься.
Кавказцы снова бурно заспорили, перекрикиваясь через ящики.
- Хачик интересуется, они стрелять не будут? - спросил нарядный.
- Вряд ли... - нахмурилась Маргарита. - Только мне к ним попадать никак нельзя. Пожалуйста! Как вас просить, не знаю...
- А чего тут знать? Я тоже сегодня старую женщину просил. Я, говорю, мусульманин, азербайджанин я. Посмотри, женщина, - видишь у Хачика крест висит. Он армянин, православный, мы друзья, какая разница? Помоги старому человеку, да? Он ведь всю жизнь в селе работал, никому зла не делал. Она руками махала, ругалась, что мы плохое предлагаем. Теперь дешевый товар на базе взяли, - бананы-мананы, абрикосы-персики сильно зрелые, продавать быстро надо, опоздать на прилавок совсем нельзя. Я торговать буду, Хачик моего отца в больницу обратно сдавать поедет. А тебе, девушка, домой надо. В Москве живешь - друзей много. Пусть они помогают. Так у всех людей положено. Даже если у них крест не висит.
- Друзья... - Маргарита отрицательно покачала головой, опустив глаза. И вдруг спохватилась: - Вспомнила! Есть друзья, есть! - Она пошарила в карманах жакета и вытащила скомканную бумажку, которую сунула ей на прощание Белла.
- Вот куда мне надо, - она в недоумении рассмотрела адрес. - Дом на набережной... Это такой большой, что напротив Храма Христа Спасителя! Удивительно...
- Где Кремль что ли? По центру не поедем. Пробки большие, милиция. Нам через весь город долго, лучше по окружной. Сильно опаздываем. Деда в раковую больницу завезти надо.
- На Каширку? Вспомнила я вашего деда! Он в нейрохирургии на диване сидел и вязал на спицах! Тихий такой и женщина рядом. На жену сильно похожа. У меня там сестра лежит. Операцию делать будут. Шестнадцать лет еще не исполнилось, - Мара заплакала, осознав несправедливую горечь со всех сторон навалившейся беды.
Азербайджанец и армянин затеяли спор на непонятном языке, в котором отчетливо слышались слова "больница", "джип", "Синагог". Казалось, они сильно разругались и сейчас выгонят пассажирку прямо на шоссе.
Мусульманин с тоской посмотрел на сжавшуюся девушку, пошарил в коробке и протянул банан.
- Ешь. Глаза совсем голодные. Я знаю такие глаза.
Маргарита притихла в полутьме среди ящиков, жуя предложенный ей банан и совершенно не догадываясь, куда везет ее синий "рафик". Но было ясно, что уехали они уже далеко. Наконец, резко затормозив, машина остановился.
- Выходи, - сказал шофер.
Маргарита опасливо выглянула в приоткрытую дверь автомобиля, ожидая появления Осинского. Рафик стоял у Яузы за кинотеатром "Ударник". Преследовавшего их джипа видно не было. Угрюмой громадой возвышался Дом.
- Тут, что ли? - вышел шофер, оказавшийся высоким и красивым, как Остап Бендер. Он осмотрел покрышки. - Совсем старая машина. Синагог скажет, что бы мы резину меняли. - Ветер с реки трепал его густые смоляные кудри.
- Куда джип делся? - осмотрелась Маргарита.
- На проспекте Вернадского остался. Видел только, что на него гаишники как коршуны набросились. В розыске наверно твои дружки. - Шофер улыбнулся, блеснув крупными зубами и забрался в машину. - Хорошего тебе дня, красивая.
- Бери персики, скушаешь, - протянул из кузова пакет азербайджанец. И захлопнул дверь.
- Погодите! - торопливо сняв цепочку с крестиком тетки Леокадии, Маргарита протянула ее водителю.
- Возьмите для деда. Он медный, но освещенный по всем правилам.
Армянин нахмурился:
- Зачем свою вещь снимать? Мы что - звери?
- Нельзя отказываться, это на счастье. Примета такая, - Маргарита передала в смуглую ладонь свой дар и подняла голову: - Большой дом.
- Для больших хозяев, - армянин включил мотор. - Меня Хачик зовут. Того с персиками в костюме - Начик. Заходи к нам на рынок, Маша.
- Маргарита, - проговорила она вслед уезжающему автомобилю.
Глава 17
Указанную на бумажке квартиру Маргарита нашла просто, словно сотни раз входила в просторный подъезд и поднималась на этом лифте. Тогда здесь висело зеркало, черный телефон для звонков в диспетчерскую на случай поломки, стоял дерматиновый диванчик, а полированные дверцы распахивал лифтер. Она помнила и дверь квартиры с темно- коричневой обивкой и номером на бронзовом ромбе. Сомнений не было - Маргариту пригласили в квартиру Жостовых. Звонок затрещал в передней и дверь тихо отворилась. Сама, без нажима и постороннего вмешательства. Маргарита нерешительно вошла в прихожую, освещенную под потолком лампой в круглом матовом рожке. Позвала. Никто не откликнулся. Квартира казалась не жилой. Похоже даже было, что ее заперли пять десятилетий назад и лишь теперь открыли. Повсюду пыль, запустение, старые, хмурые вещи. Калоши с малиновой подкладкой, цигейковая ушанка на вешалке. И чей-то клетчатый зонт с вылезшей спицей.
