словно воспрянула, отыскав ещё одно «совпадение».
Подумать только, они подружились! Как две «псевдо леди», вели разговор за чашечкой кофе. Мать, в модных сабо и с новой прической, держала фарфор, оттопырив мизинец. Марина — вцепившись двумя руками. Как будто боялась, что отберут!
— Сейчас уже поздно, наверно. Максимка и сам скоро деток захочет. Надеюсь! — она улыбнулась.
Улыбка была ей к лицу. В такие моменты глаза начинали блестеть и на круглых щеках появлялись игривые ямочки.
— Ты зря! Я скажу, что поздние дети нередко бывают удачными, — со знанием дела ответила мама.
— Согласна! Но риск для здоровья. К тому же, — Марина запнулась, — Никита не слишком-то хочет.
«Конечно», — злорадно подумала Соня, — «Он больше не хочет тебя!».
Мать тихо вздохнула.
— Аналогично! — она театрально собрала на лбу свои идеальные брови.
— У тебя, по крайней мере, есть бизнес, — приободрила Марина.
— Ты тоже открой! Знаешь, как мотивирует? — ответила мама.
Марина махнула рукой:
— Пыталась как-то! Но бизнес-леди из меня не вышло.
— А мыло? — напомнила мать.
— Это так, для души. Кстати! Недавно сварила с корицей на пробу. Вот, вам принесла!
Позади зашуршал целлофан.
— Ммм, как пахнет! — спустя пару мгновений призывно воскликнула мама.
Соня сжала в кулак невесомую кисточку. Звук шагов приближался. И чем громче он был, тем сильнее стучало в висках.
— Сонечка, можно тебя отвлечь? — осторожно, словно прося извинений, сказала Марина. Не дождавшись ответа, она мягко коснулась плеча.
Вздрогнув, Соня поставила кляксу. Усмирив, насчет «три», свою злость, она медленно «отвлеклась». Гаджет выпал из правого уха.
— Красиво! — Марина застыла, любуясь рисунком.
На холсте салон красоты выходил даже лучше, чем в жизни.
— Спасибо, — Соня выдавила улыбку.
Она рисовала, иногда, для пущей наглядности, дергаясь в такт некой музыке. Хотя, по правде, в её наушниках была тишина.
— Хотела тебя угостить, — сказала Марина, кладя перед ней несуразный кирпич. — Это мыло! С корицей. Поэтому такого цвета. Но пахнет приятно. И кожу не сушит. Понюхай!
Она улыбнулась. Тепло, будто собственной дочери. Луч солнца с волос опустился на грудь… Раза в три больше Сониной!
Понимая, что выхода нет, Соня нехотя поднесла к носу жалкий огрызок. Он действительно пах! И не просто. А как! Теплый, пряный, ласкающий ноздри аромат свежей выпечки моментально вернул её в детство. Где-то там, на задворках далекой памяти возникали один за другим эпизоды азовского прошлого. Летний полдень и зной вперемешку с солеными брызгами, вкус тутовника на губах, платье в пятнах от ягод. И теть Нинино «ай-яй-яй»…
Распрощавшись с подругой, мать вернула себе прежний облик. Никаких легкомысленных «ахов» и вздохов! Её примеру последовала и дочь, сняв с лица выражение доброй учтивости.
— В субботу у нас будут гости, — торжественно объявила мама.
«Снова девичник», — устало подумала Соня. Теперь в клуб допущена и Марина? Ей выделят место на общем диване, напоят вином и престанут с вопросами.
— И кто на сей раз? — спросила она равнодушно.
— Я пригласила на ужин Булавиных, — сказала мама, разглядывая в зеркале свои недостатки.
— Кого? — оглянулась Соня.
Стаканчик с водой цвета «розовых грёз», в котором болталась кисточка, с трудом устоял «на ногах».
— Ну, Марину с Никитой! — пояснила мать её отражению в зеркале.
— Зачем? — воскликнула Соня.
Виски, как булавкой, пронзило отчаянием!
В ответ на её возмущение мама только махнула рукой:
— Ну а что? Нам пора подружиться! Их Максим — твой ровесник…
— Предлагаешь и нам подружиться? — прервала её Соня.
Иголки вошли целиком, и в глазах помутнело! Что она говорит? Что за бред?
Вот теперь мать расправила плечи, соизволив взглянуть на неё:
— Сонь! Да что за реакция? У тебя ПМС?
Не желая вступать в перепалку, Соня быстро собралась. Успокоить её мог лишь только один человек.
Она сидела на кровати, в обнимку с подушкой. Телефон лежал рядом, экраном вниз, словно стыдясь своего соучастия. Они ругались и раньше! Но никогда прежде она не ощущала себя такой одинокой. Словно вместе с телефонной, оборвалась астральная связь. Их связь с Никитой!
«Он должен всё отменить», — упрямо думала Соня, — «Это единственный выход».
— Может быть, ты мне поможешь? — в спальню открыла дверь мама.
Соня смахнула холодные слёзы.
— Ты что, плачешь? — мать сделала шаг, нарушая незримую линию.
— С чем помочь? — игнорируя её любопытство, спросила Соня.
— С сервировкой стола, — рассеянно бросила мама.
Она сощурилась, обводя взглядом комнату:
— У тебя тут слишком темно! Давай повесим прозрачные шторы?
«Пронесло», — Соня выдохнула и встала с кровати.
— Вообще-то я ухожу!
— Куда? — озадачилась мама.
Она была при полном параде. Как будто своим безупречным видом рекламируя салон красоты. Идеальные волосы, идеальная кожа, идеальное выражение лица. На её фоне Соня ощущала себя человеком второго сорта.
— На свидание, — она собрала на затылке свой куцый хвост и выпрямилась.
— С кем? — голос матери обрёл сладковатые нотки.
Раньше Соня делилась с ней тайнами личной жизни. Однако с недавних пор прекратила, ограничив общение порогом собственной спальни.
— С парнем, мам! — успокоила Соня.
— С красивым? — проворковала мать, накручивая на палец белокурый локон.
— Красивее предыдущего, — Соня открыла ящик с бельем.
— И что у вас с ним? Серьезно? — поинтересовалась мама, подбираясь к «самому главному».
— Еще как! — ответила Соня, извлекая наружу кружевное бюстье.
Когда недовольная мамина физиономия растворилась в дверном проеме, она оставила выбор белья.
Приближался «час икс»! С их последнего разговора минуло три долгих дня. Впервые их общая пятница прошла вхолостую. И следующая за ней суббота наступила неотвратимо. Как будто день казни…
В дверь позвонили. И сердце забилось в три раза быстрее! Спустя мгновение прихожую наполнили голоса. Мамин елейный фальцет, отцовский приветственный бас, вслед за ним — мелодичный возглас Марины.
Соня зажмурилась, ощущая, как лоб покрывает испарина: «Хоть бы он не пришёл!».
В голове до сих пор бесновались обрывки их ссоры. Он сказал ей:
— Не истерии!
— Ты отменишь! — ответила Соня.
— Сонь, отложим до пятницы? Мы спокойно поговорим…
Она перебила:
— Неплохо устроился! И сына пристроил, и дочке присунул!
Довольная собственным красноречием, Соня вслушалась в тишину. И хотя он молчал, ощутила его напряжение.
— Я делаю всё, чтобы никто не узнал, — леденящим тоном ответил Никита.
— Ты просто боишься! Ты трус! — метко бросила Соня.
— Следи за языком! — прорычал он в ответ.
— Между нами всё будет кончено, если ты не отменишь, — без запинки сказала она.
Тогда он не стал отвечать ей. За то ответил сейчас!
С утра он прислал ей чашечку кофе и невинный: «Привет». Будучи девушкой вежливой, Соня сказала: «Спасибо».
«Чем занимаешься?», — полюбопытствовал Макс.
«Дурью маюсь», — пошутила она.
Переписка
