— Сегодня я совершенно по-новому увидел Париж, — признался Беннет. — Благодарю вас за чудесный вечер. — Он немного помедлил. — Вы не возражаете, если я вам позвоню?
Преш принялась судорожно рыться в своей сумочке, разыскивая визитку. Визитки, как назло, куда-то запропастились, тогда она взяла салфетку, карандашом для губ написала на ней номер своего телефона и отдала Беннету.
Улыбнувшись, он покачал головой:
— Интересно, как вы занимаетесь бизнесом, не имея под рукой такой нужной вещи, как визитка?
— Бизнес — это сильно сказано. Мне просто нравится торговать антикварными вещами.
Он понимающе кивнул, затем нежно поцеловал ее на прощание.
— Я позвоню, — пообещал Беннет и вышел на улицу.
На следующее утро часов в десять зазвонил телефон. Преш схватила трубку, и сердце ее радостно забилось, когда она услышала голос Беннета.
— О, Беннет, привет… Как дела?
Она пыталась справиться с замешательством. На самом деле она так и не выспалась, потому что всю ночь думала о нем, но знать об этом ему не следовало.
— Не очень, — сказал он. — Я все время думал о тебе.
После такого признания Преш совсем смутилась.
— Послушай, Преш. Завтра я возвращаюсь в Шанхай. Давай перед отъездом поужинаем вместе?
— Ну конечно! С удовольствием.
— Тогда назови ресторан, я закажу для нас столик.
— Нет, я сама закажу столик, — быстро ответила Преш.
Она поведет его в «Верлен»! Сильвия присмотрит за ней и не даст совершить какую-нибудь глупость.
Бистро «Верлен» располагалось недалеко от церкви Сан-Сюльпис, на узкой, обсаженной деревьями улице. По стенам были развешаны матовые, в серебряных рамах, зеркала, розоватый свет ламп, отражаясь в них, создавал иллюзию туманной дымки, на окнах висели темно-зеленые гардины из тафты, гармонировавшие с бледно-зеленым цветом стен и мебельной обивки. При входе красовался огромный букет свежих полевых цветов. Сильвия строго придерживалась принципа — свежесть, и только свежесть: продукты покупались на рынке самые лучшие, фрукты и овощи соответствовали времени года, и все это в сочетании с ее талантом шеф-повара привлекало в ресторан немало посетителей.
Сильвия была невысокой и полной, но очень энергичной и жизнерадостной: карие глаза весело сверкали, коротко стриженные волосы топорщились во все стороны. К своим помощникам она была очень требовательна. Каждое приготовленное в «Верлене» блюдо должно было быть превосходным во всех отношениях.
Преш и Беннет приехали в ресторан в половине девятого. К вечеру опять зарядил дождь, дул порывистый ветер — поеживаясь от холода и сырости, они вошли в уютный зал.
Сильвия провела гостей к угловому столику, извинилась, что не может посидеть с ними — она обязана лично проследить за приготовлением блюд.
Когда им подали первое блюдо — равиоли с омарами, Сильвия не удержалась и украдкой посмотрела на парочку из-за двери кухни. Они сидели рядышком на диванчике, держа друг друга за руки.
— Твоя подруга потрясающий шеф-повар, — немного погодя признался Беннет и, бережно взяв руку Прешес, поднес ее к губам.
— Рядом с тобой забываешь обо всем на свете, — прошептала Преш, высвобождая свою руку. — Думаю, мне надо выпить вина.
— Это поможет тебе опомниться и выйти из забытья? — пошутил он, наполняя ее бокал. Это было охлажденное божоле, рекомендованное Сильвией.
— Если честно, мне этого не хотелось бы, — с улыбкой ответила Преш. — Мне нравится мое забытье.
— Все в порядке? — спросила их подошедшая Сильвия.
— Сильвия, это не еда, это нечто… — Беннет не мог подобрать слов. — Я в жизни не ел ничего подобного.
Сильвия просияла от удовольствия.
— Заходите в любое время, я буду рада, — сказала она.
Подав гостям салат и блюдо с разными сортами сыра, Сильвия удалилась на кухню, чтобы собственноручно приготовить десерт. Готовый заварной крем она украсила взбитыми яичными белками в форме «островков», которые «плавали» поверх крема, а под конец присыпала блюдо крошками пралине.
— О, «плавающие острова»! — удивленно воскликнул Беннет. — Мне это сразу напомнило Китай. Послушайте, Сильвия, мне, вероятно, стоит вас похитить.
Все весело рассмеялись. Сильвия смотрела на счастливую Преш и от души радовалась за нее.
Как только гости ушли, Сильвия позвонила Дарье.
— Ну, как там дела? — спросила Дарья.
— По-моему, она влюблена по уши. Он чересчур хорош, даже не верится. Единственный недостаток — Шанхай. Десять тысяч километров — это не пустяк.
— Всегда можно найти выход из положения, — успокоила ее Дарья. — Кроме того, Преш знакома с ним всего сутки.
— Иногда и этого достаточно, — ответила Сильвия.
— Тебе в самом деле понравилось? — спросила Преш Беннета, когда они, обнявшись, шли по темным улицам к ее дому.
— Это было удивительно. Знаешь, я так счастлив, что ты рядом со мной, — прибавил он.
— И я тоже, — смущенно призналась Преш.
Когда же он проводил ее до дверей дома, она спросила, не хочет ли он подняться наверх и выпить бокал вина. Оба понимали, что это всего лишь невинная уловка. Этой ночью Преш ни за что не хотела его отпускать.
Беннет без лишних слов последовал за ней, помог ей снять промокшую от дождя куртку, скинул свою и обнял ее.
— Никакого вина, — прошептал он, отводя от лица Преш мокрый локон. — Сейчас есть только ты и я, мы вдвоем.
Она обвила его шею руками.
— Но я не хочу торопить тебя, Преш.
— Ты меня не торопишь, — прошептала она, почти касаясь губами его губ.
Они поцеловались. Она приникла к нему, прижалась всем телом. Никогда прежде она не испытывала такого влечения, она даже не представляла, что такое бывает на свете.
Беннет подхватил ее на руки и понес к постели. Для Преш наступил самый упоительный и волнующий момент в ее жизни.
Когда рассвело, Преш все еще витала в сладких сновидениях. Она не слышала, как Беннет встал, принял душ, оделся и прошел в гостиную. Несколько минут он стоял, глядя в окно. Хмурая складка меж бровей отражала его раздумья: как ему дальше вести свою игру.
Он начал разглядывать снимки, стоящие на полочках над камином. Сперва его внимание привлек снимок, сделанный в Монте-Карло, на котором была изображена какая-то дама в красном платье из газа. Он внимательно изучал ее лицо, затем перевел взгляд на свадебную фотографию: невеста была в национальном австрийском платье, а у нее на шее сверкало массивное ожерелье с огромной жемчужиной. Итак, Мэри-Лу не солгала. Он положил снимок себе в карман и прошел обратно в спальню.
