– Но он не признал тебя своей дочерью официально.
– Я ему не разрешила.
– Почему?
– Прежде всего из уважения к папе. И из уважения к памяти жены Пола, Мэри, которую он любил всем сердцем. Я не хотела, чтобы он признал меня, потому что Мэри так и не смогла родить ему детей. Может быть, если бы Мэри была жива или если бы мама не умерла, мы бы приняли другое решение и Пол признал бы меня официально. Но в такой ситуации я думала, будет лучше, если мы не станем никого ставить в известность о характере наших отношений. Пусть люди думают все, что им заблагорассудится.
– Ты знаешь, к каким они пришли выводам.
– В виде компенсации за презрение обывателей, мнение которых меня совершенно не интересует, я два года общалась с человеком, которого обожала. Это были замечательные годы, Дерек. Мы ничего не отняли у тех двух замечательных людей, которые меня вырастили, зато наверстали многое, что потеряли за это время. Пол любил меня, а я любила его.
– Даже Дуглас не знал, что ты его дочь.
– Ему сказал адвокат Пола, когда показывал завещание. Я рада, что он теперь понял, в чем дело.
– Они готовы принять тебя в семью?
– Не знаю, готова ли я сама в нее войти, но им с Шэрон сейчас нужна поддержка, учитывая ситуацию, в которой оказался Крейгтон. Насколько я поняла, большинство их друзей от них отвернулось. Уиллеры одни со своей бедой. Я бы хотела им помочь, насколько смогу и насколько они мне позволят.
Дерек повертел чашку, но пить из нее не стал.
– И все-таки ты должна была мне сказать, Джули.
– Я едва не сказала… Помнишь, когда мы сидели в машине около отеля и ты меня поцеловал?
– Но не сказала…
– Да, это было очень тяжело. После Генри у меня не было ни одного мужчины. В последние два года я не искала романтических отношений… Пол уговаривал меня изменить эту ситуацию, встречаться с кем-нибудь. Он хотел, чтобы я была счастлива. Мне кажется, он бы порадовался внукам, – Джули печально улыбнулась. – Но, уж конечно, большинство мужчин не поняли бы моей «дружбы» с богатым человеком много старше меня. Так что чувственность моя была на нуле. До того самого случая в самолете… Я понимаю, что ты должен был подумать… Прямиком из постели Пола Уиллера в твою.
– Ничего такого мне даже в голову не пришло.
– Неужели?
Митчелл пожал плечами:
– Ну почему ты мне все это не объяснила той ночью? Или в другой раз? Почему позволила мне думать худшее?
– Сначала я боялась доверить тебе свою тайну.
– А потом?
– А потом я начала тебе доверять, но все это можно было расценить как преднамеренную ложь. Я бы в твоих глазах выглядела еще менее достойной доверия, чем ты уже считал.
– Что бы я ни считал, но хотеть тебя не переставал. Я, конечно, очень рад тому, что ты дочь Пола Уиллера, а не его любовница.
– А я рада, что ты рад.
Митчелл поколебался, но все-таки спросил:
– И что насчет денег?
– Я не собираюсь брать их себе. Все пойдет на благотворительность.
– Очень благородно, но смотри на вещи реально, Джули. Это же огромное состояние. Даже на то, чтобы истратить его на благотворительность, потребуется время.
– У меня оно есть. Вся оставшаяся жизнь, – Джули улыбнулась. – Надеюсь, для тебя это не станет препятствием в наших отношениях.
– В наших точно нет, а вот Додж собирается попросить у тебя в долг.
– Вот как? Значит, теперь он проникся ко мне симпатией и доверием?
– Совершенно верно. И я тоже. А кроме того, ты мне очень нравишься.
– Ты мне тоже, – рассмеялась Джули. – Очень нравишься. Где ты пропадал все это время?
– С того момента, как вышел из приемного покоя больницы «Скорой помощи»? Думал.
– О нас?
– О том, как я сам и мое эго относятся к тому, что из меня сделали дурака.
– Я скрывала это не для того, чтобы ты выглядел глупо, Дерек. Я защищала память Пола, своей матери, своего отца и Мэри Уиллер от скандала.
– Ну да. Это один из тех выводов, к которым пришел я вместе со своим эго.
– А какие еще выводы вы сделали?
– Что ты была дочерью Пола Уиллера. Но, знай я об этом, когда первый раз к тебе прикоснулся, это ровным счетом ничего бы не изменило.
– В самом деле?
Дерек кивнул.
– Ты все равно бы…
– О, да. Ничто не могло помешать мне последовать за тобой в туалет.
Митчелл встал и обошел стол. Он поднял Джули с кресла и обнял за талию.
– И последний мой вывод: я буду полным дураком, если откажу себе во многих годах счастья из-за малой толики гордости.
– Многих годах счастья?
– Начиная с сегодняшнего дня. Вот с этого самого момента.
Дерек коснулся ее губ, и она тут же ответила.
– Это все, что я хотел знать. Детали мы обсудим позже.
Он наклонился, чтобы снова поцеловать Джули, но она откинула голову назад:
– Одну нужно обсудить прямо сейчас.
Митчелл ткнулся носом ей в шею и стал развязывать фартук. Его руки скользнули под майку.
– Только как можно короче.
– Если наши дети спросят, как мы познакомились…
Дерек хмыкнул:
– Мы что-нибудь придумаем.
