Действительно, лоджия номера Аргамакова сильно выступала вперед, и узенький балкон, на котором мы очутились, отделяло от ее балюстрады значительное пространство, чуть ли не около метра. С другой же стороны была голая стена, ни карниза, ни водосточной трубы — ничего. И высоких деревьев под окнами тоже не было.
— Виолетта, тут нам пути нет. Давай забаррикадируемся и будем дожидаться, пока нам придут на помощь. Я вызвала подмогу. Кстати, этот телефон в номере — он действует?
— Нет, он обрезал провод, когда — я не заметила.
Мы поспешили к входной двери. Круглая ручка в виде шара не давала никакой возможности за нее зацепиться, эту дверь можно было укрепить, только стащив сюда всю громоздкую мебель, на что сил у нас с Виолеттой явно бы не хватило. С другой стороны, как мы ни старались соединенными усилиями ее выбить, она не поддалась. Я подумала о том, чтобы через замочную скважину чем-нибудь заклинить замок, но и тут нам не повезло: изнутри дверь запиралась не на ключ, а только на сломанную задвижку (вот почему, очевидно, я так легко попала в комнату. Или Артем специально ее отодвинул, дожидаясь сообщника?). Тем не менее я умудрилась вставить в узкое отверстие шпильку, которая оказалась у меня в кармане куртки.
Я предложила:
— А что, если нам запереться в ванной?
— Нет, не выйдет, крючок там не работает.
Все по-советски: замок идиотский, задвижка сломана, крючок, и тот не работает… Попробуй тут спастись от бандитов! Моя голова лихорадочно работала, я перебирала все возможные и невозможные варианты, но времени у нас не было: в коридоре послышались шаги, и мы поспешили на балкон. Впрочем, я немного задержалась, кое о чем вспомнив: схватив бутылку шампанского, я разбила ею единственную горевшую лампочку в торшере, и комната погрузилась во тьму.
За дверью послышалось неясное бормотание, наверное, бандиты ругались, пытаясь открыть замок, моя шпилька их все-таки задержала. Сколько мы на этом выиграли? Пару минут? Пора было действовать, и я как можно спокойнее сказала:
— Что ж, нам остается только попытаться попасть в номер твоего мужа. Попробуем, Виолетта?
И, подавая ей пример, я залезла на перила, села на них и, вытянув руку, зацепилась за ограду на лоджии. Черт бы побрал эти фигурные пипочки, которыми какой-то дурак ее украсил! К сожалению, и на балконе, и на лоджии ограждение было сплошное, из какой-то плотной пластмассы, и снаружи ни здесь, ни там не оставалось места, чтобы поставить ногу хотя бы на носок. Поэтому перелезать мне пришлось чисто по-обезьяньи: я встала на перила на колени, это было если не больно, то крайне неприятно, и, протянув другую руку, тоже вцепилась ею в перила лоджии. Затем последовал крайне неприятный момент, пока я подтягивалась на руках и пыталась закинуть одну ногу на лоджию, а Виолетта крепко держала меня за вторую. Наконец мне это удалось, а остальное было делом техники.
Когда я очутилась на лоджии, то, забыв о своих саднящих коленках, тут же протянула руки Виолетте. Та не колебалась: в конце концов, мы были на высоте всего лишь третьего этажа, даже сорвавшись отсюда вниз, вряд ли кто-нибудь мог разбиться насмерть, а в дверь уже ломились злодеи… Может быть, убийцы? Мне показалось, что Виолетта успела перекреститься, прежде чем взобраться на перила — и через минуту она оказалась рядом со мной. Одежда ей не мешала. Мы опять как по заказу были одеты в одном и том же стиле: лосины, свободная блуза, перетянутая поясом, — идеальная амуниция для подобных гимнастических упражнений, не менее удобная, чем спортивный костюм. Очутившись, как нам казалось, в безопасности, мы прислушались: Артем и его товарищ уже ворвались в соседний номер и уже разыскивали нас по всем углам, судя по стоявшему там грохоту. Потом послышался густой мат, и голос, принадлежавший явно не жиголо, спросил:
— Куда же они подевались, эти чертовы стервы?
Чья-то голова высунулась на балкон, и мы с Виолеттой вжались в стенку.
— По-моему, они сбежали через балкон. — Это уже был Артем.
— Куда? Спрыгнули вниз?
Пожалуй, оставаться на лоджии было небезопасно. Я попробовала открыть балконную дверь и окна, но они были заперты изнутри. Тогда, жестом попросив Виолетту отойти подальше, я, выбрав момент, когда у злоумышленников что-то загремело, быстрым ударом ноги выбила одно из стекол. Этому движению мог бы позавидовать и заправский каратист! Потом, пожертвовав своей курткой, я с ее помощью вынула из рамы осколки, и мы с Виолеттой забрались внутрь.
Тут же мы обе в изнеможении повалились на диван. Теперь мы выдержим любую осаду, телефон здесь работает, а с балкона сюда перебраться они вряд ли решатся: слишком беззащитен был бы любой, кто отважился бы на это, в момент, когда он подвешен между балконом и лоджией. Постепенно дыхание успокаивалось, сердце мое вернулось к своему обычному ритму, как вдруг я услышала свист — он раздавался в соседней комнате, которая тоже относилась к номеру 311. Кто-то там ходил, светя себе фонариком, — дверь в прихожую была приоткрыта, и мы могли видеть какие-то тени. Мне показалось, что волосы у меня на голове встали дыбом, — такой меня пронзил ужас…
Виолетта почти бесшумно придвинулась ко мне и еле слышно шепнула на ухо:
— Ключ от этого номера был на связке…
Что делать? Через мгновение тот, второй, будет в этой комнате. Бежать опять на лоджию? Бесполезно. И тут меня осенило. Я схватила первую попавшуюся вещь — это была маленькая настольная лампа, светильник в виде керосинового фонаря, — выбежала на лоджию и с силой бросила в открытую дверь балкона соседнего номера. Раздался грохот, звон стекла, и, на наше счастье, крик Артема:
— Давай сюда! Эти б… здесь!
Сработало! В соседней комнате раздался топот, и приятель Артема выбежал из номера, чтобы помочь товарищу с нами разделаться. Я схватила Виолетту за руку, и мы выскочили в коридор почти вслед за ним, но направились не направо, как он, а налево — к лестнице, и побежали вниз.
Я хотела сначала выбежать наружу через первый этаж, но побоялась — было уже поздно, и входную дверь могли запереть. Поэтому я потащила Виолетту дальше, в подвал. Уже там, в его темной сырости, я вытащила свой фонарик — по счастью, я его не оставила в куртке, а заткнула за пояс.
— Куда теперь? — Голос Виолетты с трудом можно было узнать; она вдруг повисла на мне всей своей тяжестью. — Дай мне отдышаться!
— Мы сейчас выберемся через черный ход и уедем отсюда на моей машине — она стоит у дальних ворот. Но если ты хочешь немного передохнуть, то давай спрячемся сюда. — И я потащила ее в туннель. Мы прошли немного вглубь, чтобы нас не было видно, если паче чаяния нас начнут искать и здесь.
