Никки хотелось наорать на него, но она придержала язык. Этого он и добивается.
— Они все умоляли. — Он подождал. — Ты жива там? — Он снова стукнул по гробу, звук эхом отразился внутри и врезался ей в мозг. — Эй, Никки!
Не слушай его. Не позволяй ему себя достать! Она все тянулась, пока не заныли мышцы и сухожилия. Пальцы нащупали что-то холодное и твердое. Маленький пистолет! На глазах выступили слезы. Если бы только взять его в руку!
— Да чтоб тебя.
Гроб опять куда-то двинулся.
На этот раз в яму, которую Никки не могла представить даже в самых ужасных кошмарах.
Рид до предела разогнал машину. Семьдесят миль в час, восемьдесят… девяносто. Зашипело радио, и он посчитал, что будет на кладбище меньше чем через пятнадцать минут.
Но успеет ли?
Господи, как он надеялся, что да.
При мысли о Никки, похороненной заживо, ледяной как смерть, по спине побежали мурашки. Он еще прибавил газу, свет фар прорезал завесу дождя и играл на мокрой дороге.
Только маньяк может так гнать в такую погоду.
Завывали сирены, сверкали сине-красные огни, полицейская машина поравнялась с ним и обогнала его.
За рулем сидела Морисетт.
— Давай лови его, Сильвия! — выкрикнул Рид. — Я за тобой.
Через несколько минут он увидел поворот на кладбище Адаме и притормозил. Какова вероятность, что она еще жива?
Рука соскользнула с пистолета, когда гроб двинулся и наклонился, медленно погружаясь в могилу. Нет! Нет! Только не заживо!
Задыхаясь, отчаянно нашаривая рукоять, Никки думала, как еще можно освободиться.
Никак.
Это очевидно.
Только бы удалось дотянуться до пистолета, прежде чем ее придавят шесть футов сырой земли. Вперед, Никки, не сдавайся. Хватай его, хватай, быстрее!
Сначала средний палец нащупал холодную сталь, потом и указательный. Сосредоточившись, она медленно вынула пистолет из кобуры.
Главное, был бы заряжен.
На крышку гроба упала земля.
Боже, пожалуйста, дай мне сил…
Она глотнула воздуха, но от этого только закружилась голова. Наплывала тьма. Ох, нет… нельзя терять сознание. Если она отключится, ей уже не очнуться. Она будет обречена.
По крышке опять застучали камешки и комья земли.
Стиснув зубы, она сдвинулась еще ниже, колени уперлись в крышку гроба. Сейчас… Осталось только взять рукоятку в ладонь.
Стук оглушал ее.
Ну же, Никки, хватай этот долбаный пистолет. Но мысли ворочались в голове медленно и невпопад. Не теряй сознание, Никки. Нельзя. Сейчас или никогда.
Сирены! Черт, придется работать быстрее. Как же Рид так быстро все вычислил? Блин, он слишком много времени потратил, чтобы добиться ответа от Никки! Супергерой посмотрел в темноту и сосредоточился. Сирены выли где-то далеко, но направлялись явно сюда. Надо быстро доделать работу и исчезнуть. По ту сторону ограды стояла другая машина. Ему нужно лишь перемахнуть через забор, пробежать по тропинке и перебраться через ручей.
Даже собаки его не найдут.
Но сначала надо закончить с этим. Осталось лишь несколько взмахов лопатой. Из микрофона почти ничего не доносилось, только какие-то шорохи, но это не значит, что Никки жива. И тем более в сознании. Звуки могут раздаваться из-за того, что гроб сотрясается.
Никакого удовлетворения.
Было как-то пусто.
Он так хотел, чтобы Никки Жилетт знала свою судьбу.
Она заслуживала того, чтобы осознать, что с ней случилось, что выхода нет, что она будет страдать, что ей не спастись. В отличие от него.
Но времени открыть крышку гроба не было.
Полиция приближалась. Он слышал сирены, видел фары, освещавшие ночное небо.
Поздно, Рид, подумал он, бросая последнюю лопату земли.
Глотнув спертого воздуха, Никки растопырила пальцы, взяла пистолетик в руку и направила ствол в крышку гроба. Может, пуля и не пройдет, срикошетит в нее или застрянет в земле.
Но других вариантов не было.
Думалось с трудом. Время и воздух заканчивались. Она задыхалась. Кашляла. Старалась думать логически.
Рид. Если бы еще раз увидеть Рида…
Скользкой от пота ледяной рукой она направила дуло вверх, положила палец на курок, глотнула остатки воздуха и процедила:
— Умри, скотина!
Боль.
Обжигающая боль пронзила ногу, а звук его оглушил. Что за черт? Супергерой посмотрел на ногу, увидел кровь и почувствовал жжение. Кто же его ранил? Теперь он уже видел фары. Копы близко. Надо сматываться.
Он побежал к задней ограде, но проклятая нога подвела. Стиснув зубы, он повернулся, споткнулся, упал. Черт.
Выли сирены, визжали шины, фары прорезали ночь.
— Черт!
Его загнали в угол.
Но не победили.
Он бросился в яму и затаился.
По кладбищу эхом пронесся звук выстрела.
Рид с оружием наготове выпрыгнул из машины.
Никки, пожалуйста, будь жива.
Он видел грузовик и свежую могилу, от влажной земли поднимался туман, дождь превратился в легкую изморось.
— Полиция! — заорал он. — Лежиттель, бросай оружие!
Он услышал за спиной шаги и приказы, которые отдавала Морисетт.
— Зиберт, вызови помощь! — крикнула она. — Рид, не делай глупостей.
Рид не слушал. Видя перед собой только разрытую могилу, он бросился вперед.
— Рид! — закричала Морисетт. — Нет! Стой! Мать твою!
Он знал, что рискует, но его это не останавливало. Жизнь уходила от Никки, и он должен сделать все возможное.
— Полиция! — снова закричал он, приближаясь к яме. Там было очень темно. Надо бы дождаться помощи, хотя бы фонаря, он не должен жертвовать собой и рисковать стать заложником, но времени думать о чем-то, кроме Никки, нет.
Он подбежал к яме и увидел затаившегося в углу Гробокопателя. Спрыгнул, и Джоуи вскочил на ноги. Блеснул нож.
Плечо пронзила боль.
Рид выстрелил, помня, что целиться надо не вниз, чтобы не попасть в Никки.
— Ублюдок, — зарычал он, когда Джоуи снова бросился на него.
— Ну, убей меня, — поддразнил тот, тяжело дыша и сверкая зубами. На нем была кровь. Рид ударил его пистолетом. Джоуи вскрикнул и ударил в ответ. Он оказался неожиданно сильным, с мощными мышцами. Темные глаза полыхали яростью. — Ты обещал! — завизжал он, когда Рид приставил пистолет к его голове и заломил руку за спину. — Лживый ублюдок, ты обещал вернуться и не пришел.
— Хватит, Джоуи. Все кончено.
— Убей меня.
— Еще чего, гаденыш ты эдакий. Руки за голову и…
Джоуи резко уклонился, и мокрая одежда выскользнула из пальцев Рида. Удерживая равновесие на здоровой ноге, он замахнулся ножом.
Прогремел выстрел. Тело Джоуи обмякло, и нож вылетел у него из рук.
— Я это переживу, — сказала Морисетт. — А теперь давай оттащим отсюда это дерьмище.
