В офисе Карла она слышала, как Кимберли говорила ему, что ради безопасности хранит копию компьютерной дискеты у себя дома, и сейчас Мэделин с надеждой осматривала комнату. Вероятно, дискета заперта где-нибудь, но, внимательно приглядевшись к книгам на полках, она вдруг узнала ее, потому что часто видела подобные дискеты в офисе отца. Мэделин едва могла поверить в свою удачу. Быстро подойдя к полке, она сунула дискету в потайной карман жакета и отправилась на кухню, делая вид, что хочет поболтать с Кимберли. Как только та повернулась к ней спиной, Мэделин положила дискету рядом с микроволновой печкой, небрежно прикрыв дискету кухонным полотенцем, а затем незаметно включила печку. Ей удалось также незаметно выключить печку и вернуть дискету туда, где она лежала, – среди книг. Карл удивленно смотрел на жену:
– Не представляю, как это пришло тебе в голову?
– Я прочитала где-то, что известный телевизионный комик хранил все свои шутки на магнитной ленте, – сказала Мэделин. – Все было хорошо, пока он не оставил ее случайно на кухне, где жена включила микроволновую печь.
– Ты хочешь сказать?..
– Совершенно верно. Информация на магнитной ленте оказалась стертой. Я решила, что то же самое произойдет и с дискетой.
Карл глубоко вздохнул.
– Так, значит, это ты испортила дискету Кимберли? Стерла код и… все прочее?
– Все! Должна сказать, мне очень хотелось бы видеть ее лицо, когда на экране ничего не появилось.
– Мой Бог… – Карл был потрясен и озадачен. Он не верил своим ушам. Для него явилось ошеломляющим откровением то, что его жена, такая кроткая, артистическая натура, оказалась невероятно сильной и смогла перехитрить Кимберли Кэбот. – А я даже не догадывался о твоих подвигах и все время беспокоился, как бы ты не узнала о том, что происходит в банке, – добавил он.
– Я тоже опасалась, что ты узнаешь о моей осведомленности! – сказала Мэделин. – Я не сомневалась: если ты будешь знать, что мне все известно, тебе не удастся вести себя так, чтобы Кимберли ничего не заподозрила. Мне еще раньше очень хотелось поговорить с тобой откровенно, Карл, но потом я решила, что для нас обоих будет лучше, если ты ничего не узнаешь о моих намерениях.
Карл взял ее руку, глубоко потрясенный подвигами Мэделин. Позже будет время для смеха, слез и объяснений, но сейчас он испытывал единственное желание – быть как можно ближе к ней.
Холодный зимний рассвет прокрался сквозь щели в шторах, когда они наконец легли, освободившись от тревог и мучений, которые им приходилось испытывать последние несколько месяцев. Когда над Девонширом взошло бледное солнце, Мэделин лежала с закрытыми глазами, и голова ее покоилась на руке Карла. Она была измучена, но никогда не чувствовала себя такой счастливой и никогда не ощущала такой близости к мужу. Его слова любви и то, что он оценил все, что она сделала для него, умиротворили ее. Мэделин благодарила Бога, что долгие тяжелые испытания наконец закончились.
Знакомый вид величественного, украшенного цветами вестибюля отеля «Ройал-Вестминстер» заставил сердце Джесики учащенно забиться. Казалось, она отсутствовала целую верность, но здесь ничего не изменилось. Тот же персонал в темно-зеленой униформе спокойно и умело выполнял свою работу. Та же привычная суматоха, связанная с приезжающими и отъезжающими, те же горы багажа, запах дорогих духов, кожи и лилий. И та же разноголосица многоликой толпы туристов. Джесика остановилась и огляделась с чувством дежа вю, надеясь, что, может быть, ей удастся снова устроиться сюда на работу. Ее не оставляло ощущение, что она никогда не покидала отеля и время, проведенное с Бернардом, было всего лишь удивительным сном. Джесика посмотрела на вращающиеся стеклянные двери, и ей показалось, что он вот-вот войдет, оглядывая все своими удивительными глазами. Затем она перевела взгляд на кресла среди растений и вспомнила, как сидела там и разговаривала с ним. Неужели это действительно было? Казалось, совсем другая женщина когда-то ходила здесь, стуча высокими каблучками по блестящему мраморному полу, полная восторженной любви к человеку, которого едва знала. Сейчас она значительно повзрослела и стала более мудрой. Стоя в вестибюле, Джесика пыталась воскресить прошлое.
Во время вчерашнего телефонного разговора главный менеджер Кеннет Вулфсон, который всегда любил ее, сказал, что может встретиться с ней в четверть двенадцатого. Джесика обрадовалась, надеясь, что займет прежнюю должность и тут же приступит к любимой работе с еще большим рвением, чтобы как можно скорее забыть о своих ошибках. У нее было только одно желание: вернуться на работу и возобновить прежнюю жизнь. Только в этом случае она сможет забыть ° своей боли. Утром, выезжая из дома родителей в графстве Суссекс, она поклялась, что никогда больше не допустит подобного безумия. Нельзя позволять сердцу управлять головой. Это ведет к пагубным последствиям. Из-за этого она могла поплатиться своей карьерой.
Джесика взглянула на часы. Было десять минут двенадцатого. Сейчас она поднимется на третий этаж, где расположены офисы руководства, и получит назначение. Волнуясь, Джесика подошла к лифту. Она уже чувствовала, как снова вливается в жизнь отеля. Проходя мимо пристенного столика около офиса Кеннета Вулфсона, она по-хозяйски посмотрела на цветы и задержалась, чтобы поправить букет. «Как я могла представить свое существование без отеля?» – подумала она.
Кеннет Вулфсон радушно приветствовал ее, все такой же чисто выбритый и розовощекий, в элегантном, хорошо выглаженном костюме. От него исходил приятный аромат лосьона после бритья.
– Какой приятный сюрприз, Джесика, – сказал он, пожимая ей руки. – Я думал, мы не скоро увидимся.
Несмотря на свое решение держаться спокойно, Джесика покраснела до корней волос, садясь напротив него. Внезапно она почувствовала, что волнуется еще больше, чем при первом собеседовании, когда устраивалась на работу в восемнадцать лет.
– Я не думала, что вернусь, – ответила она, пытаясь придать голосу веселые интонации. – Боюсь, это была большая ошибка с моей стороны.
Кеннет Вулфсон добродушно улыбнулся:
– Хорошо, что все закончилось так. Могло быть и хуже. Ты ведь могла бы выйти замуж за Бернарда Шеллера или родить от него ребенка.
– Это верно. – Джесика горячо поддержала его, энергично кивая головой. – Теперь я очень жалею, что ушла из отеля!
– Все это часть жизненного опыта, Джесика. К сожалению, мое поколение вынуждено было терпеть, совершив до свадьбы ошибку. У нас не было возможности испытать судьбу до брака. Мы были скованы моралью. – Он тяжело вздохнул, как будто говорил о собственном опыте.
