— Так бывает, — кивнула Света. — Головная боль бывает самой разной природы. Прошла?
— Начисто. Спасибо вам, Светлана Николаевна. Давайте я вас до дому провожу, уже поздно.
— Мне близко, — объяснила она. — Спасибо, не надо.
Силуянов покорно удалился, вслед за ним покинула кабинет и Света — в немного лучшем настроении, чем десять минут назад. Приятно знать, что ты кому-то помог, и приятно держать в руках розы.
Дома она села в кресло и попыталась заставить себя собраться с мыслями. Вчерашний день казался горячечным бредом, сном, который невозможно толком вспомнить — или, скорее, хочется поскорее забыть. Только в жизни не всегда поступаешь так, как хочется. Она должна, должна понять, наконец, что же на самом деле произошло!
Итак, Мишка… ее Мишка… он любит Лану, двадцатисемилетнюю красавицу и умницу, живущую одними с ним интересами, а не Свету, тридцатипятилетнюю замотанную дуру, помешанную на непрестижной работе участкового врача. Она вздохнула, но настоящей боли, той, которая мучила сразу после ужасного открытия, не почувствовала. Что-то переменилось в душе за вчерашний вечер, быстро и неотвратимо. Света даже подумала, что Мишкино поведение совершенно разумно и Лана куда больше нее годится ему в жены. Ездила бы с ним на презентации и пикники, очаровывала всех обаянием. Правда, есть дети, которых Мишка обожает. Что ж, из-за них он и не желал развода. Не желал, но жена, вернувшись домой раньше, чем рассчитывали счастливые любовники, впала в ярость и выгнала обоих из дома. Тогда они отправились… куда? Почему-то не к Лане, дабы продолжить романтическое свидание, а на работу. Хотя… Света никогда не бывала у Ланы, возможно, девушка живет с родителями? Да и вообще, после Светиной истерики романтический настрой у парочки мог пропасть.
На работе Мишка ссорится с Витькой. Об этом факте упоминали двое — и сам Мишка, и сегодняшний милиционер. Интересно, кто ему накляузничал и какова причина ссоры? Ладно, это выясним потом, пока двинемся дальше. В шесть Мишка позвонил домой и предложил продолжать жить, будто ничего не случилось. Почему Света решила, что в шесть? Она ведь совершенно утратила чувство времени, а на часы не смотрела. Да, сам Мишка потом упоминал, что звонил около шести. Зачем ему врать?
Что потом? По логике вещей, Мишка с Ланой должны были по окончании рабочего дня либо поехать к ней, либо, при невозможности этого, срочно начать подыскивать уютное гнездышко для ночлега. Короче, находиться вместе. Это обеспечило бы Мишке алиби. Но он получил от Витьки сообщение, где тот приглашал к себе, предлагая решить проблемы миром. Глупо посылать сообщение, если можно просто позвонить. А не мертв ли был уже Витька к данному моменту? Он поссорился с любовницей, и та в гневе выстрелила в него из Мишкиного ружья. Как там у Чехова? Если в первом акте на стене висит ружье, в третьем оно непременно выстрелит. Хотя до третьего акта пока далеко.
Любовница, убив Витьку, пугается совершенного. Она ведь не собиралась этого делать, а просто разозлилась из-за… из-за… ну, например, из-за его измены. Света не верила, что Витька способен хранить верность. Вернее даже, не верила, что он имеет к этому хоть малейшую охоту. Имел. Он ведь мертв, о господи! В голове не укладывается. И хорошо, что не укладывается, это здоровая защитная реакция нервной системы на перегрузку. Разве было бы лучше, если б Света сейчас рыдала? Ей надо помочь мужу, а не страдать. Мужу? Чьему? Неотразимой Ланы? Так она найдет себе другого, это для нее не проблема.
Собственные мысли Свете не понравились. Раз она не испытывает настоящей боли при воспоминании о Мишкиной измене, значит, не должна и злиться, а между тем определенно злится. Особенно глупо, что злится в основном не на мужа, действительно передо нею виноватого, а на Лану, которую по большому счету и обвинить-то не в чем. Полюбила Мишку и доставляла ему радость, не требуя ничего взамен и не собираясь разрушать чужой брак. За что тут осуждать? Света и не осуждает, просто ей вдруг страшно захотелось, чтобы красотка оказалась сейчас вот тут, на ковре, и чтобы можно было изо всех сил вцепиться ей в волосы.
Усилием воли смирив разбушевавшиеся чувства, Света вернулась к рассуждениям. Любовница убивает Витьку, пугается и решает отвести от себя подозрения, направив их на другого, а именно на Мишку. Она посылает ему сообщение с просьбой прийти, вытаскивает из бара любимое Мишкино виски и… Стоп! А откуда ей знать подобные тонкости, если это совершенно посторонняя дама? Витька развлекал ее рассказами о привычках сослуживцев? Сомнительно. Значит, дама вовсе не посторонняя, она связана с «Интермагом».
Вообще-то, Света видела на пикниках «Интермага» несколько милых девочек, имен которых не в состоянии была припомнить. Кто-то из них связался с Витькой? Похоже. Или… есть еще Анечка и Полина, жены Мишкиных — и одновременно Витькиных — заместителей. Их социальный статус выше, а Свету посещало смутное подозрение, что для Витьки социальный статус женщины не менее важен, чем ее внешность. Могла ли одна из них завести любовника?
«Анечка точно могла, — со вздохом констатировала Света. — И даже завела». Тут сомневаться не приходилось — отправившись как-то под Мишкиным воздействием в фитнес-центр, Света застала в массажном кабинете сцену… пожалуй, несколько уступавшую по недвусмысленности той, какую она наблюдала вчера в собственной спальне, однако приближавшуюся. Массажер был молодой и превосходно сложенный, этого не отнимешь. А Сергею Ивановичу, Анечкиному мужу, около пятидесяти, он милый смешной толстячок. В советские времена работал директором магазина, а теперь курирует в «Интермаге» то, что относится непосредственно к торговле. Анечке же недавно стукнуло двадцать. Она Свете скорее нравилась, и меньше всего хотелось подозревать в ней убийцу. Анечка удивительно незлобива и флегматична, при виде нее вспоминается персидская кошка.
Зато Полина — кошка сиамская. Хотя, говорят, это вранье и сиамки вовсе не злобные? Чего не скажешь о Полине. Красивая девчонка чуть старше двадцати, спокойная жизнь, любящий муж… с чего она бесится? Ее Лешка по нынешним временам очень ценный специалист, знает пять иностранных языков. За счет этого у «Интермага» нет проблем с поставками из европейских стран (и из США, разумеется, тоже). Хочет клиент, не вставая с дивана, получить… ну, чего там хотят эти ненормальные богачи? Подушку, приобретенную на Елисейских полях, или такой унитаз, каким изволит пользоваться лично американский президент. Пожалуйста, плати денежки и получай. Лешка договорится о приобретении того, что нужно, и получит документы, удостоверяющие, что это именно оно — без документов клиент, как вы понимаете, вряд ли сумеет оценить покупку по достоинству. А Полине все кажется, что Лешке недоплачивают. Мол, ему надо быть хозяином, а не подчиненным. С последним Света была совершенно не согласна. Лешка по природе довольно впечатлительный, а в наши времена иметь в России собственный бизнес и не подорвать душевное здоровье могут либо флегматики, подобные Мишке, либо махровые эгоисты вроде Витьки. Лешки одной Полины хватило, чтобы приобрести нервное истощение, куда ему еще и бизнес?
