от меня дядька и засовывает в рот кусок селедки с картошкой. – Обычный нервный безнемен с бегающими глазами. Салоны автомобильные у него.
Я едва сдерживаю себя, чтобы не присвистнуть. Ну да, чего уж. Ради такого можно много чего потерпеть. Понимая, что просто захлебнусь сейчас своим ядом, наливаю себе стакан компота и опрокидываю его в себя, чтобы остыть.
Ловя неодобрительный взгляд тетки, дедукция которой работает получше, чем у любого следака, от дальнейших расспросов воздерживаюсь.
Да и что это поменяет? Я всего за сутки вообразил себе, что влюбился. Так может, меня и таращит от того, что женщину нельзя? Ну трону я, а дальше что? Уеду назад в Питер? Даже если позову ее собой, вдруг не захочет? Был бы я мужем, просто двери перед ее носом закрыл. Таю к стенке прижал и отлюбил бы так, чтобы кроме моего имени, ее губы больше ни одного мужского не произносили.
Вечерние процедуры Нины с Тохой дают представить, чем сейчас занята Тая. Я начинаю ощущать себя сталкером.
Вот она пытается засунуть сыну детский творожок или молоко на ночь. Купает, читает, ругается, потом снова читает. Выключает свет и идёт в постель к мужу…
Агонизируя от своих маньячках мыслей, я уплываю. Вспоминаю запах волос Таи, хрупкие плечи и шею, глаза с поволокой, от которых крышу сорвало…
Падаю в упор лёжа возле дивана и начинаю отжиматься. Костяшки ноют, потому руки стоят на кулаках, по телу стекает пот, мышцы немеют от боли в колене. Вот такой вот у меня мазохизм. Вкалываю себе дозу обезболивающего и иду в душ.
Я не представляю, как мне это сделать, но я должен поговорить с Таей. Получить ее уверенное «нет» и успокоиться. А вот если ее «нет» покажется мне недостаточно убедительным. Похрену мне кто ее муж! Я переиграю все по-своему…
Тая
– Мам… – Лешка крутится под одеялом, – Почитай ещё.
– Давай на бочок ложись, – я целую его в щечку и осматриваю напоследок немного посиневший нос. – Пора отдыхать.
– Мам… – снова крутится. – А почему люди разводятся?
Я замираю возле шкафа с детскими книгами.
– Наверно потому, что не могут больше жить вместе, – настороженно склоняю голову в бок. – А откуда такие вопросы?
– Бабушка рассказывала папе, пока ты гуляла, что люди разводятся и после этого хорошо живут.
– Таак, – я гашу свет и поправляю упавший с кровати край одеяла. – Не нужно подслушивать взрослые разговоры. Наверняка, бабушка что-то другое папе рассказывала.
Ещё не хватало, чтобы Игорь случайно прошёл мимо двери детской и услышал нашу тему разговора. Тогда точно поводок наденет!
– Я уже не маленький, – поджимает губы Лешка. – И все понимаю. Просто Бабушка Ира плохая и нас не любит, а бабуля – хорошая.
– Ах, родной… – меня на секунду прорывает, и я замираю посреди детской комнаты. – Мама тебя очень любит. И завтра, когда папа уедет, мы с тобой пойдём на детскую площадку. Хорошо? – Добавляю, понижая голос, чтобы переключить мысли сына.
– Ура! – Тихонько шепчет. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи…
Я выхожу из спальни и прикрываю дверь.
А теперь срочно в душ! Мне кажется, я вся пропахла чужим мужчиной. Кстати, как он оказался в лесу да ещё и собакой? Удивительно.
Хорошо, что Игорь был на меня так зол за скандал с матерью, что по дороге домой только читал нотации и не приближался. Господи, хоть бы ещё век не приближался! Поворачиваю голову и утыкаюсь носом в плечо. Да… на нем запах Ильи. Прикрываю от удовольствия глаза и, как ненормальная, вдыхаю аромат чужого мужчины, плавясь и чувствуя, как начинают покалывать губы, желая, чтобы их снова поцеловали.
Что там произошло в лесу? Почему я позволила себя касаться? Что он делал с моим телом, что голова действительно прошла, а тело будто признало хозяина. Горело, трепетало, желало остаться в его уверенных руках…
«В душ, Тая!» – Одергиваю себя. – «Ты не имеешь права на эти чувства.» А если Игорь учует…
Низ живота начинает вибрировать от совершенно дикой смеси ужаса и возбуждения.
Прислушиваюсь к звукам в квартире и понимаю, что мужу сейчас не до меня. Он возбужденно разговаривает по телефону в кабинете.
Забираю полотенце и сбегаю в ванну. Раздеваюсь и на всякий случай сбрасываю всю одежду в стиральную машину.
Залезаю под упругие потоки воды, пытаясь смыть с себя сегодняшний день вместе с неуместной симпатией к тренеру сына.
«Просто…» – я стараюсь договориться с самой собой. – «Он слишком неожиданно появился и тебя взбудоражил. За сутки для постороннего его было слишком много.»
Сердце ускоряется, сбивая дыхание. Грудь наливается и тяжелеет. Господи, да что со мной, я как похотливая кошка, думаю о том, что мой сосед сейчас делает за стенкой.
Руки невольно скользят по телу, и чтобы хоть как-то это извращение оправдать, я беру в руки мыло. О Боже! Голова плывет…
Вдруг дверца душевой кабины резко открывается.
Вскрикнув от неожиданности, я оборачиваюсь и вижу перед собой совершенно голого мужа.
Возбуждение испаряется из моего тела моментально. Я смотрю на Игоря, как на инопланетянина.
«Нет!» – Кричит тело, и я чувствую, как мышцы каменеют, а внутренние органы начинают вибрировать.
Но разве у меня есть выбор? Хоть какой-то? Слёзы неконтролируемо брызгают из глаз. Хорошо, что в ванне их можно принять за воду.
– Игорь… – я говорю дрожащим голосом и выставляю руку вперёд. – Я бы не хотела сегодня…
– Зато хочу я, – он, видя отсутсвие ответа с моей стороны, свирепеет. – Меня не будет несколько дней. Я не могу оставить свою жену без исполненного супружеского долга. – Он заходит в кабинку, а я инстинктивно чувствуя от него яростные эмоциональные подачи, отступаю назад и врезаюсь попой в кран.
Он прихватывает меня сзади за шею и рывком сближает наши лица.
– Поцелуи в губы ты не заслужила, Тая, – усмехается. Неожиданно разворачивает меня к себе спиной и загибает, вжимая щекой в кафель.
Резкий толчок между бёдер заставляет вскрикнуть.
Вцепляюсь пальцами в швы кафельной плитки, ощущая, как по моему лицу продолжают литься слёзы… А Игорь их просто не замечает. Вот Илья бы заметил. Господи, о чем я?
И чтобы совсем не сойти с ума, я пытаюсь представить вместо мужа своего соседа. Доиграть у себя в голове нежность его рук, звук голоса… но не выходит. Жесткие подачи в тело отзываются во мне только болью и вкусом желчи на языке.
Как же это унизительно и отвратительно. Но… хорошо, что быстро.
– Скажи, что любишь меня, – наваливаясь на мою спину, хрипит муж
