налил воды, помог сесть и поднес стакан к моим губам.
— Кир, я не настолько беспомощна, — даже улыбнулась, так трогательно за мной ухаживала только бабушка. Забрала у Кира стакан и попила самостоятельно.
Кир так странно смотрит, как будто в чем-то виноват и хочет загладить вину. В его глазах столько сожаления. Хотя кто и должен раскаиваться, то это я. Мужчина помог мне лечь обратно.
— Юля, ты специально меня провоцируешь, — сказал Кирилл абсолютно спокойным голосом.
В ответ я лишь кивнула головой.
— Не делай так больше, этим ты ничего не добьешься, кроме того, что лишь разозлишь меня. Я не откажусь от тебя ни при каких условиях, а вот ограничить твою свободу очень даже могу. Но я считаюсь с твоим мнением и не хочу ни к чему принуждать. Я согласен ждать, сколько потребуется, но если ты и дальше продолжишь в том же духе, мне придется принять меры, — Кир встал. — Прошу, подумай над моими словами, — он вышел из номера, и я осталась одна.
Первый раз в жизни не знаю что делать, с одной стороны меня тянет к Киру, а с другой шестое чувство подсказывает бежать от него без оглядки. А он тоже хорош — решил, а меня просто в известность поставил. В первый раз хоть намекал, а сейчас в открытую заявил, что возьмет своё в любом случае.
На что он может пойти — неизвестно. Такому человеку как он, многое может сойти с рук. А что, посадит меня в «клетку», и сидеть мне в ней пока не надоем. Меня даже искать некому.
Голова всё равно еще немного побаливает, надо поспать — «утро вечера мудренее».
Выключила свет и лежу. Подушка и одеяло, точнее вся постель, пахнет Кириллом. Обняла подушку, уткнулась в нее носом — и вдыхаю. Так вкусно и так знакомо.
Потянулась так тепло и удобно. Открываю глаза, а я самым бессовестным образом прижалась к спящему Кириллу и ноги на него сложила. Привстала на локоть и смотрю. Он когда спит еще красивее, лицо расслабленное такое, умиротворенное.
Провела по щеке Кирилла рукой — небольшая щетина приятно колется, слегка потеребила жесткие волосы. Кто бы мог подумать, что разглядывание мужского тела может доставлять столько удовольствия. А тело у Кирилла идеальное — широкие плечи, массивная грудь и в меру накаченные руки.
Так захотелось погладить загорелую кожу, почувствовать её мягкость, ощутить тепло. Не сдержалась. Сначала провела ладонью по его руке, затем перешла к плечам, моя рука уже лежит на плоском животе. Дыхание у мужчины ровное — сон крепкий.
Нагнулась и, слегка касаясь носом, вдыхаю аромат — Кир пахнет просто потрясающе, а моя рука всё ползёт вниз и уже под одеялом. Упс. А Беккер то нагишом. Интересно он весь такой идеальный, без дефектов? Аккуратно приподнимаю одеяло — и быстро возвращаю его на место: «Ог-о-о-о» — оказывается, спит — то только Кирилл.
Что я творю! Мало того что, всего пощупала, а теперь еще и подглядываю. Стыдоба. Осталось только себя предложить. Надо остановиться и аккуратно, не разбудив Кирилла, убрать от него подальше свои ноги, руки, а главное глаза, и встать.
Одним глазком только взгляну и всё. А то мало ли, может показалось. Поддев одеяло двумя пальцами, сделала небольшую щелочку.
— Можешь потрогать, — сонный и очень довольный голос оповестил, что меня поймали на месте преступления.
Замерла, если можно было бы испариться, я бы это сделала, но увы, придется смотреть своему позору прямо в глаза.
— И как давно ты проснулся? — решила узнать степень конфуза.
— Точное время назвать не могу, но определенно раньше тебя.
— Какой актерский талант пропадает, — не поворачиваясь к нему, съязвила я от досады.
Лежу и боюсь пошевелиться — мы плотно прижаты друг к другу. Пока думала, что этот лицедей спит, это не ощущалась так остро. Я и собственную наготу только сейчас осознала — на мне только нижнее белье.
— Кто бы говорил — ты от меня не далеко ушла. С виду приличная девушка, а на деле выяснилось — блудница. Это хорошо, что я просто спал, а если был бы в отключке. Чувствую, ты по полной программе воспользовалась бы моментом. Страшно представить, что могла сотворить с моим бесчувственным телом, и прощай моя не поруганная честь, — всю реплику Кир смеялся как полоумный.
— Кир, мне и так плохо, а ты еще ерничаешь, — не выдерживаю и, схватив подушку, иду в атаку.
Кир мгновенно ее отбирает и бросает на пол. — Юля, а тебе красный к лицу — носи его почаще, — не унимается и теперь уже ерничает над цветом моего лица.
Так мне и надо.
— Кир, я не виновата, я не хотела, просто ты такой…, — замялась, не найдя подходящих слов.
Мужчина улыбается, как сытый кот. Обхватывает меня за талию и переворачивает на спину, наваливаясь сверху. — Ну что, Юля, — смотрит на меня хитрыми глазами, — Продолжай! Какой я?
искуситель требуя ответ, покусывает мочку моего уха. — Юля, ты и в самом деле еще ребенок, так забавно смущаешься, и не называешь вещи своими именами. Ты бы себя видела, когда я к тебе прикасаюсь или целую. Ты такая чувственная, нежная, зачем себя сдерживать, ничего нет постыдного в том, что ты хочешь мужчину, — шепчет Кирилл, а сам раздвигает мои ноги и упирается в меня своим немалым достоинством. Голова идет кругом, сердце бешено бьется, и я понимаю, что сейчас соглашусь на всё.
— Кир мне надо… в туалет, — решила прибегнуть к хитрости и сбежать, пока окончательно не поддалась искушению.
Беккер, хоть и нехотя, остановился — и с сожалением в глазах отпустил меня, а сам лег на спину, положив руки за голову.
— Кир, отвернись, пожалуйста, — щеголять перед ним голышом, мне совсем не светит.
— Беккер откровенно рассмеялся: — Юлька, я видел тебя голой, и не раз, и не только видел, — Кирилл плотоядно осмотрел мое тело, при этом игриво подергивая бровями.
Поняв, что спорить с ним бесполезно, я просто выдернула у него одеяло и, укутавшись в нем, направилась в ванную.
— Юля, ну если ты хотела еще раз полюбоваться, то так бы и сказала, — оглянулась, Беккер, не стесняясь своей наготы, демонстрировал орудие в полной боевой готовности. Схватив первое, что попалось в руки — халат — накинула на Беккера. Чем опять вызвала его смех.
Кир схватил меня за руку и потянул к себе. Усадив меня на колени, он уткнулся в мою шею: — В нашей спальне будет одно строгое правило — ты всегда будешь голышом, и если нарушишь его,
