Она оторвала лоб от полированной двери, потому что услышала шаги, а ей не хотелось, чтобы ее застали в позе полного киношного отчаяния. Из глубины квартиры к ней шел Сергуня в костюме, при галстуке и при портфеле. Он ей улыбался.
Литвиновых – отца и сына – не было ни видно, ни слышно.
– Я решил уехать, Кирюха! – провозгласил Сергуня, как будто сообщал что-то очень-очень приятное. – Я же вижу, тебе не до меня! Да еще бывший пожаловал! Так что я лучше поеду. Еще не так поздно.
«Позвольте, – стремительно подумала Кира, – а утешать меня? Застрелили моего начальника , когда он шел ко мне , и милиция, кажется, абсолютно уверена, что это я его застрелила!»
– Я вполне успею выспаться, – доверительно сообщил Сергуня, как будто она беспокоилась, успеет он или не успеет, – мне ехать недолго. Это Тимоша ему позвонил?
Кира молчала.
– Слушай, – обуваясь, продолжал Сергуня, – а может, Костик сам застрелился? Так бывает. Человек совершает необдуманные поступки, особенно весной. Может, он хотел с тобой поговорить, признаться в чем-нибудь, но не выдержал и застрелился. А? Ты не знаешь, у него были финансовые проблемы?
– Он не мог застрелиться, – сообщила Кира, глядя в длинную и сильную Сергунину спину, – возле него не было пистолета.
– А может, пистолет кто-то украл!
– Например, убийца, – предположила Кира.
– Ну да, – согласился Сергуня радостно, – видишь, какая хорошая версия!
– Отличная, – процедила Кира.
Нужно позвонить Батурину. Нужно позвонить Вовке Николаеву в Нью-Йорк. Нужно позвонить родителям Костика, а завтра к ним поехать.
Костика убили. Беда пришла.
Ей предстоит ночь с бедой.
– Кирюх, я тебе позвоню, когда доеду, чтобы ты не волновалась, – сказал Сергуня, – а завтра ты мне позвони, чтобы я знал, встречаемся мы в пятницу или нет.
– Если меня не заберут в тюрьму, позвоню, – сухо пообещала Кира.
– Ну-ну, – предостерегающе как будто попросил Сергуня. Ему неприятно было даже слышать об этом. – Не переживай, все обойдется, Кирха! Ты никуда не выходила, я-то знаю!
– По-моему, этого недостаточно.
– Должно быть достаточно. Выше нос!
Ух, как Кира ненавидела такие стандартные «устойчивые» выражения!
Сергуня обулся и потопал ногой, получше размещая ее внутри ботинка. Он был спокоен и доброжелателен и вроде ничем не озабочен, кроме вполне объяснимого желания оставить Киру наедине со своими проблемами и «бывшим», но она чувствовала его страх.
Он был чем-то сильно напуган и уезжал именно из-за этого страха, а не «из благородства».
– Пока, дорогая. Обещай мне, что не будешь переживать!
Кира пообещала и во второй раз за эту ночь закрыла дверь.
Завтра весь дом, все соседи до одного, будут знать, что в их подъезде убили ее начальника, когда он шел к ней. Впрочем, скорее всего все знают уже сегодня.
Кто?! За что?! Зачем?!
Кому мог помешать Костик в ее подъезде?! Кому он вообще мог помешать, ловелас, плейбой и бонвиван?!
И Тим зачем-то вызвал Сергея!
Она подергала дверь, проверяя, заперта ли – раньше она была уверена, что живет в спокойном и безопасном месте, – и пошла разыскивать своего сына, чтобы наподдать ему как следует. Уж в этом удовольствии она себе точно не откажет!
Сын оказался на кухне. Вместе с отцом.
На круглом столе стояли три тарелки синего английского фарфора – подарок свекрови к прошлому дню рождения, который должен был означать, что, несмотря на то, что она развелась с ее сыночком, их отношения с Кирой остались прежними. Еще стояли бокалы, бутыль вина и пакет с соком. Бывший муж жарил мясо. Тим уныло жевал морковку из вакуумной упаковки.
– Мама!
– Ты ее мыл? – спросила Кира, хотя было совершенно очевидно, что нет.
– Садись, – сказал Сергей, не оборачиваясь, – поешь.
Он все про нее знал – пятнадцать лет не прошли даром. Он знал, как лучше всего ее успокоить.
Он знал все ее слабости, страхи, все камни, о которые она спотыкалась. Знал и плевать на них хотел.
– Мама!
Очевидно, Тим боялся, что она начнет кричать и выставит его драгоценного папочку, она бы и начала, но у нее не было сил. Просто не было сил.
Она приткнулась на табуретку и закурила. Табак щипал язык и глотку – сколько она выкурила за вечер? Пачку? Две?
– Хватит, – велел Сергей, – остановись. Поешь лучше.
Но сигарету у нее не выдернул и в мусор не швырнул, а в прежние времена отобрал бы и выкинул.
Бывший муж положил ей на тарелку кусок мяса, выжал на него пол-лимона и налил в бокал вина из пузатой бутылки – до краев.
– Водки я не нашел, – буркнул он, – а привезти не догадался.
– Черт с ней, – сказала Кира и залпом отпила примерно половину от своей дозы. Вино оказалось вкусное, сухое, и в пустом желудке от него как-то сразу потеплело, как будто оно было горячим.
– Тим, – скомандовал Сергей, – быстро есть и спать! Время второй час ночи.
– Папа!
Есть втроем на кухне, как они ели всегда, всю жизнь, было непривычно и странно. Неловко как будто.
– Ты почему в майке, – спросила вдруг Кира, – ты уже спать собирался?
– Я не собирался, я спал.
– Тим, я три раза сказала, чтобы ты отцу не звонил! – начала Кира. – Ты же не маленький ребенок, почему я не могу на тебя положиться?
– Ты можешь на меня положиться, – заявил Тим с ослиным упрямством, унаследованным от папочки, – но я испугался, что они тебя заберут в тюрьму! Ты что? Глупая? По ящику все время показывают, как менты, чтобы дело закрыть, берут первого попавшегося – и в тюрьму! А этот Костик к тебе шел!
Оба – и отец, и мать – перестали жевать и одинаково смотрели на отпрыска так, словно никогда раньше его не видели и будто это чей-то чужой отпрыск.
– Вы чего? – спросил Тим и тоже перестал жевать.
Конечно, у него был тайный план!
Очень тайный и очень хитроумный план, как заставить их жить вместе. Для того чтобы мать снова полюбила отца, нужно, чтобы он ее от чего-нибудь спас.
Это же дураку ясно – когда тебя спасают, ты непременно влюбляешься в спасителя!
Ну вот. Отец спасет ее, она перестанет на него сердиться, а он перестанет прятаться от нее за свою работу, и они заживут втроем, как раньше! Тогда хоть и ссорились, но хоть жили в одной квартире, а теперь не поймешь что – у мамы этот козлина с портфелем и в халате, у папы девица сказочной красоты с волосами до середины спины, ужас один!
Маму очень долго ни от чего не нужно было спасать, и Тим замучился ждать подходящего случая, а тут такая удача – труп! Конечно, он позвонил, разве он мог не позвонить!
– Они и вправду решили, что это… ты? – спросил наконец Сергей, глядя в свою тарелку.
