К вечеру я сама позвонила Валерке. На работе нет. Сотовый отключен. Домашний молчит. Здрасте, приехали!
Вадику перезвонила, сказала, что результатов пока нет, но ничего страшного.
— Звони мне в любое время, — как-то нерадостно выдохнул он. Я пообещала.
Ближе к двенадцати все рассосались по комнатам. Валерка, гад, так и не позвонил. Вадик, слава богу, тоже затих, может, помер от страху? Тут я, спохватившись, принялась пытать Валюшку:
— А ты-то где была?
Валек долго не таилась и доложила, что посвятила сегодняшний вечер Константину, это ее давний ухажер. Я, если честно, двояко к нему отношусь. Он, конечно, не Олежек Павленко. С одной стороны, минусы солидные — прижимистый, себе на уме. К хозяйству с повышенной ответственностью относится, каждую осень сам помидоры-огурцы консервирует. «Консерватор» какой-то! А с другой — мастеровой весьма, умелый (в доме же частенько требуется мелкий ремонт!). Все-то у него припасено, по полочкам разложено. Надежно с ним. И в компьютерах шарит дай бог! Он тут почти вровень с нашей Валюшкой. Та в этом деле талант мает, и Костик, как ни странно, не отстает. Так что вроде — плюсы. Хотя какая разница, как к нему отношусь я? Главное — Валюшке он нравится. Она вообще таким симпатизирует — многосторонним.
Короче, в процессе допроса выяснилось, что Костик убедил ее поехать с ним отдохнуть. И вот если я ее поддержу, то она бы уехала.
Ну что ж, Костя дом на взморье имеет. С ним — как у Христа за пазухой. А Валюшка отдых заслужила.
— Езжай, даже не сомневайся. У тебя уже голова кругом от нас.
А что бы вы ответили на моем месте? Ничто не предвещало беды, называется. Тяжко вздохнув, я погрузилась в сон.
Валерьяша позвонил примерно часикам к двум, ночи разумеется. Я сердиться не стала, потому как по его голосу поняла, что его тоже не так давно разбудили.
— Оль, — сонно пробубнил он. — Мы с тобой завтра вместе обедаем, в курсе?
— Нет еще.
— Короче, поймали твою машинку. Мне только что доложились.
— Что значит — поймали?
— Да я на всякий случай установочку по городу бросил. И по краю тоже. И как в воду глядел. Тормознули голубка. Пьяненький за рулем оказался!
— И что теперь?
— Что-что? Парняга в ГАИ анализы сдает, машину на арестплощадку поставили, мы с тобой завтра обедаем. Обедаем?
— Обедаем, обедаем. А в машину к нему я заглянуть могу?
— Да, можешь, конечно. Зачем тебе?
— Валер, за обедом завтра расскажу. А сейчас срочно надо.
— Неужто сейчас поедешь?
— Поеду, Валер, поеду.
— Ну, дуй. — Валерка адрес продиктовал. — Сошлись на меня, тебя к машине проводят, глянешь чего надо.
— Спасибо, котик! — Тут я призадумалась, как-то жалко мне Василька этого стало. — Валерчик!
— Чего?
— А нельзя парнишку, водила который, сильно не грузить? Ну, за арестплощадку пусть заплатит, а дальше — бог с ним.
— Дружбан, что ли, твой? — В голосе Валерки послышались неинтересные мне нотки.
— Дурак! Он мне как сын почти, студент мой. Любимый.
— А-а! Ну ладно. Пусть тебя весь год теперь конфетами кормит, а я завтра перезвоню. К обеду.
Я потихоньку стала одеваться, но Валюшка проснулась еще в процессе наших с Валерьяшей переговоров.
— Ольчик, вот оно тебе надо — за всяких своих студентов-балбесов колотиться?
— Да жалко их! — запридуривалась я и смылась.
Арестплощадка была на окраине города, но по пустым ночным дорогам я домчалась быстро. Заспанный охранник вопросов задавать не стал, услышав магическую фамилию «Сидорчук», и проводил меня к серенькой машине. Диск висел, как и положено, впереди на зеркале. Охранник открыл машинку ключом и подождал, пока я сниму дорогой сердцу диск.
На обратном пути я позвонила Вадику:
— Диск у меня.
Он молчал. Не проснулся, что ли?
— Вадик! Я забрала диск!
— Оля, — промукал он и опять умолк.
— Ну?
— Не бросай меня, ладно?
— Мм. — Я ушла в паузу, потом утешила: — Ладно.
Короче, я уснула ближе к четырем. Ночи или утра?
То ли мои домочадцы стали такими корректными, то ли я в приключениях притомилась, но наутро проснулась исключительно оттого, что в глаз светило солнце. А солнце в наших окнах появляется где-то к полудню. Валюшка уже смылась. Интересно, к своему Костику? После непродолжительного обхода территории в кухне обнаружилась мамусик. Она была занята изучением закупленных вчера книжек, однако осуждение мне высказала:
— Без пяти двенадцать, между прочим!
— Доброе утро, мама, — ответила я и подалась в ванную.
— У тебя сотик без конца звонил! — Это уже вслед.
Когда я вылезла из душа, меня приветствовал запах кофе. На кухонном столе стояла тарелка с бутербродами. Мама, конечно, сильно распинаться не будет, но с голоду помереть не даст. Сама же при этом успела куда-то смыться. Нет, мне определенно нравится их новая мода исчезать из дома.
Глянула на определитель пропущенных звонков в сотовом — Вадик, конечно. Перезвонила. Ответил мгновенно:
— Оленька (ого!), привет! Проснулась?
— Еле как.
— Да тебе надо было мне ночью позвонить, я бы сам за диском съездил, чего сама моталась-то?
А ведь и правда, не додумалась!
— Ладно, Вадик, подъезжай.
— Ага. Только я уже час как подъехал, в машине сидел.
Ну надо же!
— Тогда поднимайся.
— Не могу.
— Что опять?
— Маму твою на рынок везу, она ягоду купить хочет.
Я немножко подумала, но все равно не догадалась:
— А маму мою ты откуда знаешь?
Он гоготнул, довольный:
— Так она из подъезда минут десять назад вышла, я к ней и пристал, стал про тебя расспрашивать. Ну, в какой квартире ты живешь. А оказалось — твоя мама! Вот так и познакомились. Мы через полчасика будем. Жди!
Вадик был подозрительно многословен. Впрочем, У нас мама на пенсию пошла с полноценным педагогическим стажем. На дошколятах практиковалась, детским садиком заведовала. У нее там, кстати, две логопедические группы были. Видно, разговорила и Вадика.
А куда это я вчера, то есть сегодня, ночью диск засунула? Подключила логику и очень быстро сообразила: на место, конечно. Туда, где всем дискам и положено быть, — в кабинет. Очень люблю порядок в вещах.
В кабинете был легкий бардачок, на столе валялись фантики от конфет, стоял немытый стакан из-под сока (Алика прибью!). Диска, однако, не было. Нет, диски, конечно, были, я их все просмотрела, по коробочкам методично рассовала. А мой-то где?
Тут в дверь позвонили, пришлось немного отвлечься. Глаз просто радовался: мамуля, Алик и Вадик, загруженный до ушей пакетами.
