Погладив спящего сына по голове, я включила ночник и вышла из комнаты.
Лютого в офисе не оказалось. Посидев немного на диване, я подошла к бару и, нимало не смущаясь, налила себе полстакана виски. Лютый не обеднеет, а мне в самый раз, чтобы прийти в себя.
На столе пронзительно заверещал телефон.
Раз, два, три… двадцать шесть… – от нечего делать считала я сигналы. Досчитав до сорока, не выдержала и сняла трубку:
– Слушаю вас.
Мне никто не ответил, гудков отбоя тоже не было.
– Говорите, не молчите! – раздраженно произнесла я и, окончательно убедившись в том, что разговаривать со мной явно не желают, бросила трубку на рычаг.
Лютый пришел не один. Его сопровождали трое мужчин. Выглядел он отвратительно: лицо бледное, подбородок болезненно подергивается – таким я его никогда не видела. Сев в кресло, он посмотрел на меня и тихо спросил:
– Катя, а ты Дога когда в последний раз видела?
– Вчера.
– Когда?
– Я же сказала, вчера.
– Я хочу знать, в котором часу это было.
– Вечером, перед тем как уложить Саньку спать. Я видела его в баре. Насколько я помню, он обхаживал официантку.
– Дог мертв.
– Как мертв? – вздрогнула я.
– Ночью его кто-то убил. Его нашли засыпанным еловыми ветками у бара.
– У бара? – От страха меня стало знобить.
Если нашли Дога, то, возможно, нашли и Эдика, а если нашли Эдика… По всей вероятности, Лютый все знает…
– Его нашла собака, – продолжил Лютый, – кавказец. Псина побежала в лес и унюхала труп. Естественно, она стала скулить. Один из моих ребят пошел посмотреть, что там стряслось, и обнаружил мертвого Дога. Мы его повсюду искали, все понять не могли, куда он пропал. Машина на месте, а самого нигде нет. А тут эта страшная находка… Никто не ожидал такого…
Лютый замолчал. Сжав кулаки, я ждала продолжения. Сейчас он скажет про Эдика. Скорее всего его приведут сюда. Эдик увидит меня и выложит всю правду. Чем это для меня закончится, предположить нетрудно. Во-первых, я помогала чужаку, во-вторых, умолчала о смерти Дога… Уже этого вполне достаточно, чтобы хлопнуть меня прямо здесь. Да еще исчезновение Павла… Кто мне теперь поверит, что я действительно не знаю, где он?
– Жалко Дога, хороший был парень, – грустным голосом сказала я, опуская глаза. – А кто его убил?
– Понятия не имею. Кто-то проник на территорию.
«Он прощупывает меня или говорит искренне?»
– Сюда разве можно проникнуть? Забор высоченный, видеокамер везде понатыкано…
– Вот этого я тоже не могу понять. Из своих его убить никто не мог, а чужаку сюда не пройти, – задумался Лютый.
«Нет, про Эдика он не знает, это точно. Наверное, Эдику удалось сбежать».
– Тем не менее его кто-то убил, – не обращая ни на кого внимания, продолжал рассуждать вслух Лютый. – Но кто? Неподалеку от Дога найдено несколько окурков от дорогих сигарет, недоеденный кусок лаваша, объедки шашлыка и пустая бутылка из-под виски. Бутылка из нашего бара. Все наши бутылки помечены. Кто-то завалил Дога, а потом устроил рядом с его телом пикник. Если бы это был чужак, он бы не смог купить бутылку в нашем баре. Значит, Дога убил кто-то из своих. Но есть и другой вариант. Не исключено, что чужак обратился к кому-то из наших с просьбой о помощи. Мои люди допросили официантку. Она сказала, что виски покупала ты. – Лютый замолчал. Глаза его налились кровью.
– Я? – Мне пришлось сделать удивленное выражение лица.
– Ночью ты купила бутылку водки, а сегодня днем – виски. Пустая бутылка из-под виски валялась рядом с Догом.
«Все, пропала… Чертов Эдик! Не мог спрятать такую улику. Подставил, гад! Зачем только я поддалась на его уговоры и принесла поесть?»
Правду говорят: «Не делай добра – не будет зла».
– Лютый, ты мне не доверяешь? Ты хочешь обвинить меня в смерти Дога? – воскликнула я. – Тебе не кажется, что в последнее время ты слишком многое на меня вешаешь? Мало того что ты считаешь меня причастной к Пашкиному исчезновению, так еще и убийство Дога пристегнуть хочешь… Можно подумать, виски в баре покупала только я!
– Мы опросили всех, можешь не сомневаться. Просто мне бы хотелось услышать твой ответ. Объясни, Катя, куда ты дела бутылку, купленную в обед?
– Выпила, – не моргнув глазом сказала я.
– Выпила?! Ты что, вздумала надо мной издеваться! Убили нашего товарища, убили не где-нибудь в кабаке, а на хорошо охраняемой территории. На территории, где мы привыкли расслабляться, не забивая себе голову проблемами безопасности.
– Я не вру. Сегодня с самого утра я была во взвинченном состоянии. Мне надо было успокоиться. Я взяла в баре бутылку и семь палочек шашлыка. Затем пошла к озеру и все съела.
– Сколько, ты говоришь, съела палочек? – выпучил глаза Лютый.
– Семь, – спокойно ответила я. – Когда Пашки долго нет, у меня начинается депрессия. А вместе с ней и булимия.
– Булимия? Что это такое?
– Это когда есть очень хочется на нервной поч–ве. У меня с этим беда! Как накатит – сразу иду в магазин, беру продуктовую тележку и сгребаю с полок все подряд. Спагетти, сыр, масло, яйца, сок, виски, водку, печенье, шоколад, варенье, колбасу… Когда я ем, я успокаиваюсь и на какое-то время забываю о Пашке. Чем больше ем, тем быстрее успокаиваюсь. – Получилось у меня довольно складно.
– Ты хочешь сказать, что днем ты одна выпила бутылку виски? – прищурился Лютый.
– Ну и что с того? Вчера ночью я выпила бутылку водки. И ни в одном глазу! Это все нервы, если хочешь знать…
– А где бутылка?
– Как – где?
– Где пустая бутылка из-под водки?
– Не знаю… Не помню, – растерянно прошептала я. Кажется, Лютый загнал меня в угол.
– Где пустая бутылка? – строго повторил Лютый.
Я прикусила губу и замотала головой:
– Не знаю. Может, лежит в моей комнате в мусорном ведре. Последние сто грамм я допивала в номере.
– Пойди принеси.
– Я уже успела выкинуть мусор в мусоропровод.
– Сейчас я скажу уборщице, она переберет весь мусор. Так мне ее позвать? Ты только представь, что я тобой сделаю, если среди мусора не будет пустой бутылки…
– Не надо никого звать…
Лютый встал, подошел ко мне и, взяв за подбородок, заглянул в глаза.
– Сейчас ты мне все расскажешь. Это ты ела шашлык и пила виски рядом с трупом Дога?
– Я…
– Ты была там одна?
– Да, – безжизненным голосом произнесла я.
– Но ведь ты не куришь, а там нашли груду окурков.
– Я закурила…
– Я убью тебя, если ты будешь продолжать врать! – мрачно отрезал Лютый и достал пистолет. Приставив холодное дуло к моему виску, он щелкнул предохранителем и сказал: – Подумай о сыне. Катя… От него сбежал отец, а теперь убьют мать…
– Убери пистолет. Я все расскажу.
