Я накрыла ладонью руку Лиама, поглаживающую мой живот.
– Ты обязательно расскажешь все это нашему сыну в один из долгих зимних вечеров! Он должен знать свои корни и своих предков, чтобы потом поведать об этом своим детям. Ведь он – один из Макдональдов…
– А если родится девочка? – спросил Лиам со смешком и ущипнул меня за ту часть тела, которой мужчинам иметь не положено.
– Что ж, она будет дочкой своего отца и, разумеется, ни за что не подпустит к себе мужчину!
– И станет воительницей, как и ее мать!
– Я – воительница? – изумилась я, вскидывая брови.
– Так о тебе говорят наши с тех пор, как узнали, что ты застрелила Кэмпбелла. Они прозвали тебя Badb Dubh.
– Бадб? В Ирландии это кельтская богиня войны, она же – Морриган, Ниман и Маха. Приняв обличье вороны, она кружилась над головами воинов во время битвы при Клонтарфе в 1014, когда великий король Брайан одержал победу над викингами. Люди верят, что вороны, которые слетаются на поле сражения, – это богини, спустившиеся на землю отведать плоти побежденных.
Мне вспомнилось то утро в Линаханском лесу, лагерь, черный огромный ворон и то, как смотрели на меня мужчины.
– Только не говори, что они теперь считают меня богиней войны! – прыснула я. – Это же смехотворно! Я в жизни так не боялась, как в ту ночь, когда вы устроили засаду на бандитов! И потом, для меня вороны – это предвестники несчастья, а никакие не богини!
– У нас хватает суеверных, a ghràidh, и то, что они так к тебе относятся, – большая честь для тебя. А что до ворон… Некоторым они, наоборот, приносят удачу!
Он поймал прядь моих шелковистых волос и пропустил ее между пальцев.
– Для них ирландка с волосами цвета воронова крыла, убившая одного из самых заклятых врагов клана, может быть только богиней, Badb Dubh.
* * *
Наконец-то у меня выдалась свободная минутка и можно было почитать Шекспира! Я присела на траву, прижимая к груди заветную книжицу. Я очень устала: с рассвета, не разгибая спины, работала в огороде. Погода с самого утра была ясная, и я решила воспользоваться этим подарком природы, поскольку знала, что тучи могут затянуть небо в любой момент. Впрочем, жители Хайленда к этому давно привыкли.
У меня было такое чувство, будто я парю в небесах на мягком облаке. Да, в последние дни мне приходилось много и тяжело работать, но, если не считать усталости, я чувствовала себя счастливой, как никогда. Кровотечения прекратились, ребенок сумел удержаться во мне, уцепился за жизнь… У Лиама на этот счет было свое мнение: «Он наверняка будет такой же упрямый, как ты, a ghràidh!» Ко мне постепенно возвращался аппетит, и только от запаха соленой селедки меня мутило по-прежнему, но ведь это, в сущности, такой пустяк!
Патрик и Сара сочетались узами хэндфаста. В отличие от супружеского союза, освященного Церковью, хэндфаст – это своего рода пробный брак, позволяющий влюбленным жить как муж и жена в течение года и одного дня. По истечении этого срока они либо сочетались браком перед лицом Господа, либо расставались. Если от такого союза рождался ребенок, он считался законным и отец был обязан содержать его и принимать участие в его воспитании. Традиция хэндфаста – очень древняя. Такие браки на территории современной Англии практиковались еще со времен римского владычества, а в Шотландии и Хайленде, где в нужный момент священника не так-то легко найти, и вовсе имели такую же законную силу, как и церковный брак.
В долине начался сезон сбора урожая и подготовки к зиме. Все крытые вереском крыши подновили, оставалось только забить паклей щели между камнями в стенах, и дома будут готовы к холодам… Лиаму, своему первому лейтенанту и приближенному лицу, лэрд Макиайн отдал свой прежний дом. Это известие меня очень обрадовало: скоро родится ребенок, и лишняя комната нам не помешает, да и возможность иметь отдельную кухню с печью внутри, а не во дворе привела меня в полнейший восторг.
Я открыла старенькую потертую книгу на той странице, где начинался второй акт. Лиам отыскал ее в лавке букиниста в Кале. К несчастью, в первом акте недоставало нескольких страниц, но с этой неприятностью я легко примирилась. «Макбет» я знала почти наизусть, и знакомство с трагедией «Ромео и Джульетта» стало для меня настоящим событием. Представляя себя на месте Джульетты, я смотрела на ночной сад и видела затаившегося в тени Ромео, в глазах которого читала те же потаенные мысли, что обуревали и меня…
Не прошло и минуты с того момента, как я погрузилась в чтение, когда я почувствовала, что на меня смотрит не только Ромео. Не поднимая головы, я окинула взглядом окрестности.
– Шамрок?
Щенок, который только что жизнерадостно охотился за кузнечиками в шаге от меня, присел на попку и тревожно застучал хвостиком по земле. Что-то привлекло его внимание. Я проследила за его взглядом, однако ничего не увидела.
– Что ты там такое рассмотрел, малыш?
– Гав! Гав!
Щенок побежал к дальним кустам. Я встала, заслонила глаза от яркого солнца ладошкой. Из кустов вышел мужчина. Колин… Он посмотрел по сторонам, и мне показалось, что вид у него был смущенный. Он помедлил немного и направился ко мне.
– Я все утро тебя ищу. Ты хотела со мной увидеться?
– Я? Вроде бы нет.
Я с удивлением посмотрела на своего деверя. Он порылся в спорране и извлек из него помятый клочок бумаги.
– Разве это не ты написала?
Я взяла записку и развернула ее.
– Нет, Колин, не я, – ответила я, закончив читать.
Записка и впрямь была подписана моим именем. В ней я якобы приглашала Колина заглянуть ко мне на обед. Лиам на весь день уехал в дозор, а я решила отдохнуть с книгой на природе, вместо того чтобы сидеть дома в духоте. Колин наверняка заглянул к нам и, не обнаружив хозяйку дома, разволновался и решил непременно отыскать меня.
– Это не мой почерк. А другой Кейтлин в клане нет?
Он взял у меня из рук записку и сунул в карман.
– Нет. Кэтрин у нас две, но Кейтлин – только одна.
И он уставился на носки своих башмаков. Мы оба чувствовали смущение, а потому какое-то время молчали. Колин первым нарушил тишину:
– Странно… А я подумал… Наверное, кто-то решил пошутить.
Он повернулся и сделал несколько шагов по направлению к кустам, из которых появился, но я крикнула ему вслед:
– А где ты нашел это послание?
– У себя дома, на столе.
– Колин, по-твоему, кто-то решил сыграть с нами злую шутку?
Он посмотрел на меня и пожал плечами.
– Кому в голову могла прийти дурацкая мысль подстроить нам свидание?
На этот вопрос я ответить не могла. И все-таки странно… Западня? На мгновение я даже поверила, что это Лиам решил устроить нам с Колином проверку, однако быстро одумалась. Тут Шамрок снова залаял, на этот раз глядя в сторону холмов.
