Один из молодых людей подошёл к автомобилю и растерянно пожал плечами:
– Нет никого.
– Наверное, купаются, – предположила девушка и посмотрела по сторонам. – Ребята, а там кто-то на берегу лежит.
– Где?
– Да вон. Мужчина, совершенно голый.
– Может, он мёртвый?
– Ой, ребят, я боюсь, – тоненьким голоском пропищала девушка, закрыв рот ладонью.
– Девчонки, будьте здесь. Мы сейчас с Михой посмотрим, что там случилось.
Когда молодые люди спустились к берегу и один из них перевернул Владимира, я прокусила нижнюю губу до крови, чуть было не закричав от страха и боли.
– Девчонки, да здесь что-то произошло. Труп валяется.
– Утопленник, что ли?
– Да я бы так не сказал. На груди рана.
Последних слов было достаточно, чтобы я бросилась прочь от этого жуткого места. Я скинула шлёпанцы и неслась по траве босиком, совершенно не понимая, куда именно я бегу, но стараясь оказаться как можно дальше. Когда мои силы были уже на исходе, я, поняв, что нахожусь в каком-то поле, упала на траву и попыталась отдышаться.
Идти куда-то среди ночи было совершенно бессмысленно. Я лежала, смахивала слёзы, смотрела в небо и размышляла о том, что произошло дальше, после того как компания увидела лежащий на берегу труп… Либо молодые люди тут же позвонят в милицию, либо предпочтут откреститься от страшной находки и побыстрее и подальше уехать. По идее, у нас сейчас не так много добровольцев, готовых тратить своё время на общение с милицией. Наши органы правопорядка умеют любого свидетеля превратить в обвиняемого.
В любом случае, меня никто не видел. Есть только один человек, который может рассказать обо мне, это Семён. Для того чтобы выйти на деда Семёна, милиции потребуется опросить местных жителей. Даже и если он обо мне расскажет, то ещё нужно установить и доказать тот факт, что Владимира действительно отправила на тот свет именно я.
Тут я вспомнила, что перед тем, как меня похитить, Владимир забрал все мои сбережения. Когда он давал деду Семёну деньги на продукты, то ходил к машине. Значит, и мои деньги остались лежать там. По всей вероятности, где-нибудь в бардачке. Сожалеть о них не имело смысла, ведь самое главное – это то, что я осталась жива, а всё остальное не имело значения. Главное, добраться до дома и зажить так, словно всё, что со мной произошло, это обычное недоразумение, которое я смогу перенести с высоко поднятой головой. И уж если мне когда-нибудь придётся отвечать за случившееся, то для начала пусть докажут, что убийство было умышленным. Я убила Владимира в целях самозащиты, после того как он почти двое суток удерживал меня заложницей у себя в доме. Если бы я его не убила, то ещё неизвестно, чем бы это всё могло закончиться. Это была единственная возможность сбежать из этого ада и тем самым сохранить себе жизнь.
Уставшая, совершенно измождённая, я лежала на траве, свернувшись калачиком, и сама не заметила, как задремала. Проснувшись, я попыталась вспомнить всё, что со мной произошло. Поёжившись от холода, поднялась, поправила мятый халат и осмотрелась по сторонам. Я стояла посреди поля, на котором уже давно ничего не выращивали, и старалась понять, в какую сторону мне лучше всего двигаться.
Выбрав такое направление, чтобы лесополоса оставалась позади, я вышла на узкую дорогу и стала ждать, вдруг по ней проедет какой-нибудь автомобиль. Голосовать здесь было довольно опасно, но я была в таком отчаянии, что села бы абсолютно в любой автомобиль, лишь бы оказаться в Москве.
Наверное, кто-то там, наверху, услышал мои молитвы, и позади меня послышалось урчание двигателя. Запахнув халат поглубже, я встала на обочине, вытянула руку и приготовилась ловить машину. Но то, что произошло дальше, не поддавалось никакому описанию. Мимо меня на огромной скорости пронёсся автомобиль и влетел в стоящее неподалёку дерево. Я лишь чудом успела отскочить, упав при этом в канаву.
– О, чёрт, – прошептала я, выбираясь из неё.
Собравшись с духом, я подошла к кабриолету, из которого валил дым. Капот автомобиля был жутко помят и напоминал груду металла. Сквозь едкий дым было видно, что в машине находится мужчина без сознания, с его виска тоненькой струйкой стекала кровь. Я боялась, что его сильно зажало и я вряд ли смогу его вытащить из искорёженного салона. Однако, к моему удивлению, я совершенно беспрепятственно это сделала. Нащупав пульс, я убедилась, что пострадавший жив. В этот момент в кабриолете что-то зашипело и заискрило. Испугавшись, я поспешила отволочь мужчину в канаву. Не успела я толком отдышаться, как прогремел мощный взрыв и кабриолет запылал. Если бы это произошло на несколько секунд раньше, то меня бы уже не было в живых. Я в очередной раз сыграла со смертью и вышла победителем.
Достав из кармана мужчины мобильный телефон, я набрала номер скорой помощи и, запинаясь от волнения, заговорила:
– Алло. Тут авария произошла. Я не знаю адреса, потому что понятия не имею, где нахожусь, но человек ещё живой. Спасите его, пожалуйста.
Неожиданно мужчина открыл затуманенные глаза и посмотрел на меня.
– Где я?
– Вы попали в аварию. Я хотела вызвать «Скорую», но не знаю, где мы находимся.
– По спутнику вызови. Диспетчер сообщит.
– Как это?
– У меня машина со спутниковой сигнализацией. Наше местоположение определят по спутнику и вызовут помощь. Посмотри записную книжку в телефоне.
– Хорошо, – кивнула я, но от меня ничего не потребовалось, так как диспетчер перезвонил сам и пообещал в срочном порядке вызвать «Скорую помощь».
– Вы как себя чувствуете? – Я наклонилась к раненому.
– Паршиво, – честно признался тот и застонал. – А ты откуда такая взялась? В лесу, да ещё и в ночной рубашке?
– Это не ночная рубашка. Это халат.
Я присела около незнакомца. Достала из кармана брюк носовой платок, положила его голову к себе на колени и бережно вытерла рану на виске.
– Послушай, а ведь если бы не ты, то я бы взорвался в машине. Такая хрупкая, а смогла меня вытащить.
– Но это оказалось не так уж и сложно, – заметила я, подумав, что этой ночью я вовсю таскала труп и он казался мне тяжелее.
– Скажешь тоже. Я же как-=никак крепкого телосложения.
– Надо же, а я даже и не заметила.
– Меня Игорем зовут.
– А меня Алиной.
– Ничего, что я сразу на ты?
– Конечно, ничего.
– Ты со мной «скорую» дождешься?
– Обязательно. Разве я могу тебя оставить тут одного? Знаешь, а ведь ты реально в рубашке родился.
– Это не я в рубашке родился. Это ты спасла мне жизнь. Ты мой ангел-хранитель. Я был уверен, что у меня есть ангел-хранитель, но не знал, как он выглядит. Так вот, теперь я знаю. Ты сберегла меня в страшный час от смерти.
