за столами. – Не дёргай меня понапрасну, Димка… Разберись лучше со своим женским батальоном… Прав ведь Олег Павлович, наломал ты тут дров…
Дмитрий с восхищением посмотрел вслед уже скрывшемуся в темноте Богу:
– О, и это знает! Ну, значит, точно Бог… – постояв ещё немного недвижно в оцепенении от бури впечатлений после удивительного общения с самим Богом, он неспешно обошёл вокруг своего стола так, что оказался с его стороны, обращённой к затемнённой части морга, несколько секунд с удивлением пытался всмотреться в затемнённое пространство, в которое ушёл только что Бог, затем повернулся лицом к стоящей перед столом Любаше и начал с интересом и изучающе наблюдать за её эмоциональным монологом о любви к нему, а также – за всем происходящим в морге.
Через минуту дверь морга открылась, и в помещение вошли Анна и Олег Павлович. За ними семенил неуверенной походкой подвыпившего человека охранник. Обеими руками он прижимал к груди наполовину недопитую поллитровку.
– Граждане, – несвязно и уже негромко скорее просил, чем призывал вошедших в морг к порядку охранник, – да что ж это такое! Нельзя ведь сюда!
Анна продолжила движение, а Олег Павлович остановился:
– Да мы просто хотим посмотреть, может, он всё-таки жив… Бывает же, положили человека в морг, а он, оказывается, не умер, а просто в коме…
Видя, что Анна уже дошла до стола Дмитрия, охранник вцепился в рукав Олега Павловича и, не ослабляя хватки, настойчиво, хотя и слегка заплетающимся языком повторил требование:
– Всё равно нельзя! Говорю же, тут нету живых!.. Одни покойнички…
– Да ты пойми, – возмутился Олег Павлович, – это же мой сын! – показал на Анну. – А вот это его законная жена!
Охранник с удивлением посмотрел на Любашу:
– О! А эта тогда какая! Контрафактная?.. Она тоже утверждала, что законная!..
– Ну ты ж её пустил? А нас тогда почему?..
Охранник, качаясь и не отпуская рукав Олега Павловича, поднял на уровень глаз недопитую бутылку, посмотрел секунду на неё с интересом, приложил горлышко к губам, сделал глоток, показал бутылку Олегу Павловичу и кивнул в сторону Любаши:
– Так она ж…
– А-а! – сообразил Олег Павлович. – Ну так бы сразу и сказал! Сейчас, погоди… – он с трудом высвободился из захвата опасающегося быть обманутым охранника, подошёл к неподвижно молча и скорбно стоящей у покойника между Любашей и скромно отодвинувшейся ещё дальше влево Ольгой Ивановной Анне, что-то шепнул ей на ухо, после чего Анна достала из сумочки бутылку водки и, возвратившись к охраннику, усмехнулся. – А я ещё удивлялся: зачем, дескать, бутылку-то берёшь… Мудрая, всё-таки, женщина…
Охранник взял бутылку, посмотрел сначала на подошедшего к столу и ставшего между Анной и опять скромно отодвинувшейся в сторону Ольгой Ивановной Олега Павловича, затем – на новую бутылку, и тут же – на ещё наполовину недопитую, взвесил их обе поочерёдными взмахами рук, озираясь по сторонам, посмотрел опять на недопитую бутылку:
– Нет, тут ещё половина… – снова посмотрел на новую бутылку. – А это тогда куда?.. – с тревогой оглянулся на дверь. – А ну-ка, шеф нагрянет?.. Хоть и друг он мне, а водка врозь… – растерянно покрутил головой и через мгновение оживился. – А-а, я тут спрячу! Не будет же он обыскивать покойников!.. – обошёл стол Людмилы и поставил бутылку за ним на пол, в затемнённой зоне, удовлетворённо хмыкнув. – Ну вот… Постой тут, родимая… Я ещё доберусь до тебя… – шатающейся походкой медленно вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
Людмила, сидя на столе и свесив с него ноги, всё это время сопровождала взглядом все действия охранника, терпеливо наблюдала, как он пьяными неуверенными шажками скрывается за дверью:
– Хм, нашёл, куда спрятать! Мне подарил, можно сказать…
Олег Павлович с интересом взглянул на Любашу, наклонился к самому уху Анны:
– А это кто там, по правую руку от тебя? Что она тут делает?..
– Не знаю, Олег Павлович. Но догадываюсь…
– А-а, понял!.. Это она!..
– Конечно, она… Кто ж ещё?.. Родственниц таких, вы же знаете, у него нет…
– Ну бог с ней. Меня сейчас волнует одно: может, он всё-таки жив?.. А?..
– Ох, Олег Павлович, вашими бы устами… – вздохнула Анна.
Олег Павлович с надеждой посмотрел на Анну:
– А вдруг?.. Ну бывает же…
– Врачи ведь смотрели, прежде чем…
– Нет, ну я читал, был случай, один мужик очнулся, после того как сутки пролежал в морге!..
– И ничего себе не отморозил?.. – хохотнула Людмила.
Дмитрий, внимательно слушавший разговор отца с женой, не поворачивая головы в сторону Людмилы, беззлобно, но решительно прошипел:
– Люська, ещё раз тявкнешь, в лоб получишь…
– Ты, наверно, драчуном был, да?.. – ничуть не обиделась Людмила.
– Почему был? И щас могу треснуть за милую душу…
– Вот-вот, за милую душу… – задумчиво повторила последние слова Дмитрия Людмила. – Я ведь Людмила! Значит, живой была людям милая… – немного подумав, вздохнула. – А теперь, выходит, только душа милая…
Дмитрий, продолжал напряжённо всматриваться в разговаривающих Олега Павловича и Анну:
– Люсь, помолчи, а? Это ведь мой отец… и моя жена… А то, не ровён час, перейду от слов к делу…
– Ну ладно, ладно… Раскомандовался тут… Прям как хозяин… Тут, между прочим, место общего пользования…
– Баня, что ли?.. – приподняв голову, усмехнулся Виктор, но увидел недобрый взгляд Дмитрия и осёкся. – Ну всё, всё!.. Молчу… – опустил голову. – Лучше всё-таки лежать… Ломка у меня, наверно…
– Ломка бывает у тела… – съязвила Людмила.
– А у души что?.. – зевая и засыпая, лениво спросил Виктор.
– Послевкусие… – тоже зевнула Людмила. – Вот правду говорят, зевание заразительно… – ложится на свой стол. – Тоже сосну маленько…
– Да я бы всё отдала, чтоб он очнулся! – со всплеском последней надежды вскрикнула Анна. – Надо немедленно продать все его магазины и нанять лучших врачей мира! Может, правда, он в такой глубокой коме, что здешние врачи просто этого не заметили?..
– Вот это любовь!.. – приподняв голову, с восхищением посмотрела на Анну Людмила. – Последнее отдать готова!..
– Да, Люсь, это и есть любовь… – сдержанно улыбнулся Дмитрий.
– Кто тебе разрешит продавать!.. – вдруг закричала замолкшая с момента появления в морге Анны и Олега Павловича Любаша. – Может, он на меня написал завещание!.. – подумав несколько секунд, упавшим голосом простонала. – Боже мой, неужели я всё потеряла?.. не успела… Но как он мог, а? Как мог! Ушёл, и не написал…
– Обещал, что ли? – с удивлением осторожно спросил Любашу Олег Павлович.
– Да нет, – с раздражением махнула рукой девушка, – но я уверена, что уговорила бы! Ведь тридцать магазинов! Вы понимаете?! Тридцать!.. И всё ушло прямо из моих рук в одну секунду!..
