— Вика, я живу в счастливом браке уже двадцать лет, но еще никогда не реагировал так ни на одну женщину, — пробурчал он и отвел глаза в сторону.
«Конечно, дорогой, несмотря на то что ты начальник, ты же тоже трахаться хочешь, — отметила я про себя. — Каждый раз, когда ты будешь меня видеть в своем кабинете, твоя розовая и несвежая сарделька будет не давать тебе покоя и напоминать о давно забытых инстинктах. Ты просто испытываешь потребность в нормальном сексе. Когда-нибудь ты точно сгоришь от вожделения. Будь осторожен, дорогой. Твоя сарделька может не выдержать таких нагрузок».
— Я думаю, вы скоро ко мне привыкнете и мы с вами прекрасно сработаемся. — Я невинно улыбнулась: — Евгений Леонидович, будут еще какие-нибудь указания?
— Пока нет.
Толстопузик стоял у окна и по-прежнему не сводил с меня глаз.
— Если что — я за дверью. Ближайшие три дня мне поможет Жанна, так я быстрее войду в курс дела, а дальше я справлюсь сама.
При этом я кинула многозначительный взгляд на ширинку, кокетливо облизала пересохшие губы и выплыла из кабинета.
— Ну что, не изнасиловал? — улыбнулась Жанна.
— Нет, но, по-моему, он не против.
— Знаешь, я здесь пять лет работаю, но ни разу не видела, чтобы он так на сотрудниц смотрел. Ты его гипнотизируешь, что ли?
— Нет. Я сама не понимаю, почему он так на меня реагирует.
— У него секретарши больше полугода не задерживаются, — объяснила Жанна. — А последняя — так вообще три месяца проработала.
— Почему? — не скрывая любопытства, поинтересовалась я.
— Потому, что у него очень скверный характер. С ним очень сложно работать, так что будь предельно осторожна. — Жанна наклонилась и прошептала мне на ухо: — Он самодур. Мне иногда так его секретарш жалко становится: гоняет их как сидоровых коз. Сам не знает, чего хочет. Просто не знаешь, как ему угодить.
— А как у него по части служебных романов?
— У него любовница — главный бухгалтер, — сообщила разговорчивая Жанна. — Они уже много лет вместе. Это я тебе по секрету сказала, без права передачи. До нее уже слух дошел, как он на тебя смотрит. Поэтому старайся держаться от шефа на расстоянии и не надевать кофточек с глубоким вырезом, иначе ты здесь долго не продержишься. Даже если будешь устраивать шефа, его любовница сделает все возможное, чтобы ты отсюда вылетела. Адскую жизнь она тебе обеспечит. Ради шефа она любую со свету сживет!
— Спасибо за информацию. А у вас тут, я смотрю, сплошные подковерные игры.
— Как и в любой другой компании, — улыбнулась Жанна.
Я приступила к работе с большим энтузиазмом, демонстрируя толстопузику все свои самые лучшие профессиональные качества. Как только он приближался ко мне, я тут же увеличивала дистанцию между нами, а в тот момент, когда он отдалялся, я под любым предлогом приближалась к нему. При этом я стойко выдерживала любые, не самые лестные реплики главного бухгалтера в мой адрес и ее раздраженные взгляды. Когда она бесилась от злости, я просто смотрела ей прямо в глаза, давая понять, что Я ЛУЧШЕ. Я была уверена, что даже если она потребует у толстопузика моего увольнения, то он не будет спешить. Каждый день я подаю ему такие мощные импульсы, что он, занимаясь со своей бухгалтершей любовью, непременно думает обо мне и надеется, что наше сближение уже не за горами. Каждый раз, когда я приношу шефу в кабинет чашечку чая, я посылаю ему соответствующий импульс и приветствую не только его самого, но и его розовую несвежую сардельку, притаившуюся в штанах, кидая многозначительные обещающие взгляды, которые предвкушают потрясающую эрекцию.
Однажды вечером, когда толстопузик должен был встретиться с зарубежными партнерами, неожиданно заболел переводчик, и я, не раздумывая, предложила свои услуги. Мое умение вести переговоры приятно удивило толстопузика и произвело на него неизгладимое впечатление. Когда переговоры закончились, он пригласил меня поужинать в ресторан. Я с радостью приняла его приглашение.
Вскоре мы уже сидели за столиком и рассуждали о том, как прошла встреча.
— Откуда у тебя такое хорошее знание языков? — поинтересовался озадаченный толстопузик.
— Евгений Леонидович, вы разве не заметили: я вообще очень умная.
— Вика, о лучшей секретарше я даже и не мечтал. А как у тебя обстоят дела с личной жизнью? — Толстопузик нетерпеливо стал ждать моего ответа.
— Я несколько дней назад окончательно рассталась со своим парнем, — как можно более убедительно ответила я.
— Почему?
— Мы не устраивали друг друга в постели. — Я старалась говорить серьезно, но с трудом сдерживалась, чтобы не засмеяться. — Согласитесь, что это веская причина для того, чтобы расстаться.
Толстопузик густо покраснел и кивнул.
— А чем он тебя не устраивал? — спросил он.
— Как бы вам сказать покультурнее… — Мне было тяжело смотреть на толстопузика, похожего на большой помидор, и говорить на эту тему серьезно. — У него слишком маленький.
— Я не понял…
— У него член маленький, — вполголоса произнесла я.
— Проблема, — понимающе кивнул толстопузик.
— Это очень большая проблема, — согласилась я. — Главное, он-то сам человек очень хороший, интересный, но вот член у него маленький. И ведь не нарастишь же! Жить с человеком и вечно мучиться с ним в постели — тяжело. Лучше расстаться. А вы как думаете? Лучше расстаться?
— Тебе виднее, — пробурчал толстопузик.
— Пусть будет больно, тяжело, но расставание неизбежно.
— Мне очень жаль. — Толстопузик снял запотевшие очки, достал носовой платок и принялся тщательно протирать стекла.
Я не очень поняла, что именно он имел в виду, и на всякий случай переспросила:
— Вам просто жаль или жаль, что у него такой маленький?
Толстопузик испуганно посмотрел на меня и дрожащим голосом произнес:
— Мне просто жаль.
— Мне тоже. Но ничего, свято место пусто не бывает. В мире так много мужчин. Расставание — это всегда новая встреча. Я уверена, что обязательно встретится человек, устраивающий меня во всех отношениях. Согласитесь, что согласие в постели — это немаловажный фактор гармоничных отношений.
— Конечно. — Толстопузик надел свои очки и с интересом посмотрел на меня.
Глядя на заметно погрустневшего толстопузика, я его даже пожалела, потому что затронула больную для него тему, отбила желание затащить меня в постель и заняться любовью. Толстопузик задумался о своей маленькой сардельке, а его удрученный вид подтолкнул меня к мысли прекратить валять дурака и плавно перевести разговор на служебную тему. Почувствовав, что толстопузик совсем сник, потерял ко мне интерес и стал посматривать на часы, я стала нахваливать компанию «Орион» и ее сотрудников. Мой разговор отвлек начальника от печальных мыслей о маленьком члене, и он принялся рисовать мне радужные перспективы развития своей компании.
