– Какую?
– Ты же сама говоришь, что тебе жизнь не нужна… Тогда отдай её мне…
– Ничего не понимаю. Ты можешь нормально объяснить? Какую услугу я могу тебе оказать? Если честно, у меня в голове нет мыслей по этому поводу. Что с меня взять?
– Если бы ты знала, сколько времени я уже за тобой наблюдаю, – усмехнулся мужчина. – Арина, тебе крупно повезло, что на твоём пути встретился я. Ты представить не можешь, сколько денег я в тебя уже вбухал. Лечение в этой частной клинике стоит гораздо больше, чем ты можешь вообразить. Но здесь тебе больше ничего не могут дать. Я хочу отвезти тебя в Германию. Я уже нашёл редкого специалиста, который действительно может сделать тебе такую внешность, что никто и никогда не будет показывать на тебя пальцем. Ты должна верить. Если будешь верить, значит, будешь ему помогать…
– Ты не ответил на вопрос: какую услугу я должна оказать?
– Ты должна помочь мне получить наследство. Когда получу то, что хочу, я оставлю тебе денег на безбедную жизнь. Ты будешь жить в своё удовольствие и ни в чём не нуждаться. Возможно, встретишь ещё любовь, создашь семью и устроишь личную жизнь. Приобретёшь то, что потеряла, только в более качественном исполнении. Когда мы провернём с тобой дело, я гарантирую тебе виллу на берегу океана и хорошее пожизненное содержание.
– Ты издеваешься? Какое наследство? О чём ты?
– Я тебе сейчас всё объясню.
Ренат достал из кармана снимок и положил его передо мной. С фотографии на меня смотрела девушка примерно моего возраста. Я бы не назвала её красивой. Симпатичная, с довольно хитрым выражением лица, я бы даже сказала дерзким. И всё же что-то было в ней притягательное, а во взгляде читался вызов. Я отметила, что девушка дорого одета и прекрасно разбирается в моде.
– Ты не поверишь, но её тоже звали Арина.
– Верю. Я отдаю себе отчёт в том, что таким именем названа не я одна.
– И всё же это очень редкое совпадение. Когда узнал, что тебя тоже зовут Ариной, я подумал: это действительно добрый знак.
– Кто эта девушка?
– Дочь довольно известного криминального авторитета. Не буду тебя пугать, а лучше скажу: влиятельного человека. Погибла полгода назад.
– Её нет в живых?
– Я же говорю – она погибла. Вообще-то Арина никуда не выходила без охраны, но в тот роковой день улизнула из дома, села в свой гоночный автомобиль, опьяненная свободой, заехала в ближайший бар, хорошо приняла на грудь и решила погонять по трассе. Погоняла так, что не справилась с управлением и слетела с обрыва. Машина загорелась, так что шансов на спасение не было. Девушка сгорела заживо. Правда, никто не знает, сначала она погибла, а потом сгорела, либо, когда машина загорелась, она была жива…
– Кажется, я понимаю, о чём речь, – задумалась я. – Ты хочешь сделать так, будто девушка осталась жива, а я должна сыграть её роль.
– Какая догадливая. Молодец, я действительно в тебе не ошибся.
– Только я не пойму: если девушку похоронили, как ты собрался выдать меня за неё?
– Девушку действительно похоронили, но только под другим именем. Её кремировали. О её гибели знают всего несколько человек. По официальной версии девушка осталась жива. Просто полностью обгорела и восстанавливается в частной закрытой клинике. Когда Арину нашли мёртвой и кремировали, я тут же стал ездить по ожоговым центрам в поисках девушки, которую бы удалось выдать за ту, что нам нужна. Я готов был искать и ждать столько, сколько потребуется. Объездить хоть всю Россию, хоть все соседние страны. Но, к моему удивлению, искать долго не пришлось. В одном из ожоговых центров я нашел тебя. Услышал твою историю, узнал, что супруг от тебя отказался и написал заявление, чтобы после больницы тебя отправили в дом инвалидов. Повторюсь, но самое невероятное, что у вас даже имена одинаковые. Меня словно током ударило, когда я это услышал. Я стал тебя всячески опекать, финансировать твоё лечение, чтобы врачи делали всё в лучшем виде, а потом перевёл в частную клинику, чтобы тебе помогли побыстрее восстановиться.
– Но ведь если девушка упала на машине с обрыва, значит, она полностью переломалась, а у меня нет никаких переломов. Да и она просто горела, а у меня химические ожоги.
– Это не имеет значения. Откуда кто знает, была ты переломана или нет и какие именно у тебя ожоги? Арина сгорела, чудом выжила, и, понятное дело, пострадали не только тело, но и лицо.
– А кому ты должен доказывать, что Арина жива? Ты же говоришь, она дочь криминального авторитета. Где её отец? Если дочь жива, почему он ни разу её не проведывал? Неужели ты вправду веришь, что отец признает неродную дочь?
– За месяц до той страшной аварии отца девушки сразил инсульт. Он впал в кому, потом из неё вышел. Врачи строго-настрого запретили ему воздушные перелёты. Он стал немощным больным стариком, который ездит в инвалидном кресле по своему особняку и ждёт возвращения дочери. Ты должна к нему вернуться, доказать всем, что ты его дочь, прямая и единственная наследница. Старик не вечен. Когда он умрет и ты станешь наследницей, то откажешься от всего в пользу одного человека, интересы которого я представляю. А за это получишь виллу на берегу моря и пожизненное содержание.
– Всё слишком неправдоподобно и страшно.
– Поверь, я знаю, что делаю.
– Но я ничего не знаю про ту девушку.
– Я всё тебе про неё расскажу. Всё, что ты хочешь знать.
– Но у меня даже голос другой.
– И это нормально после такой аварии и таких ожогов. Я буду во всём тебе помогать. Пойми: сейчас у тебя действительно появился отличный шанс получить новую внешность и новую жизнь.
От услышанного я занервничала, у меня даже во рту пересохло. Дотянувшись до стакана воды, я сделала несколько глотков и поставила его обратно, немного расплескав. Ренат тут же уловил моё состояние и довольно убедительно произнёс:
– Прекрати нервничать. Тебе нельзя.
– Знаю. Но я живой человек и не могу с собой ничего поделать. Даже несмотря на то, что я похожа на фантомаса в этой чудовищной маске и бинтах, я не робот и не могу владеть собой по указанию сверху. Хотя я всё потеряла, во мне ещё живут мои чувства и эмоции, с которыми очень тяжело справиться. Ренат, вот ты вкладывал в меня столько денег, но ведь ты рисковал. Мой организм мог не выдержать такие лечебные перегрузки и операции, я могла умереть. Это во-первых. А во-вторых, услышав, зачем тебе нужна, я могла не согласиться на твою авантюру. Ведь я до сегодняшнего дня верила, что моё лечение оплачивает благотворительный фонд. Я понимаю, что жила иллюзиями и никакие благотворительные фонды не вкладывают такие огромные деньги в чужие пластические операции, но мне до последнего хотелось в это верить. Мне, конечно, горько осознавать, что мой бывший муж не давал денег на лечение, что, продав всё на свете, он вложил деньги не в моё здоровье, а в свою любовницу, которую вытащил из тюрьмы.
