думала о Таро. Пару часов и мои руки стали ледяные, я не чувствовала кончики пальцев. Встав с места, я подошла к двери, ключ повернулся и зашёл Исихара.
– Ждала?
Я сделала несколько шагов назад.
– Я всё равно от тебя избавлюсь. На данный момент ты в моих руках, как марионетка.
Исихара подошёл ко мне и взял за плечи.
– Ну что? Чего ты молчишь?
– Гореть, Вам, в аду, – тихо сказала я.
– Ещё посмотрим, кому там гореть.
– Как же хорошо, что моя мама выбрала не Вас, – я плюнула ему на пиджак.
– Тварь! – крикнул Исихара и ударил меня по лицу.
– Вы мучаетесь до сих пор и мне так приятно на это смотреть.
– Заткнись, стерва!
Исихара снова ударил меня, я сползла по стенки вниз.
– Я не заткнусь, пока я жива.
– Тварь.
После этих слов я получила тяжёлые удар по почкам. Изо рта пошла кровь. Исихара вышел из изолятора. От боли из моих глаз потекли горячие слёзы. Мне никогда не было так больно морально.
Я легла на спину и вдыхала сырой запах. Перед моими глазами всё плыло, я сжала правый кулак и тяжело откашлялась.
На следующее утро ко мне пришёл Таро.
– Привет, Нацуко. Как ты? – он подошёл и обнял меня.
– Привет. Хорошо. А ты?
– У меня всё тоже нормально. Почему у тебя разбита губа и рубашка в крови?
– Я упала.
– Упала? – Таро удивился.
– Да.
– Тебя кормили?
– Нет.
– Почему тебя посадили в такую убогую камеру? К тебе кто-то ещё приходил вчера?
– Нет.
– Ты уверена?
– Да.
– Я приду к тебе завтра. Хорошо?
– Конечно.
– Не болей, пока, – Таро поцеловал меня и ушёл.
После прихода Таро, меня поместили в другую комнату. Она была уютней, чем предыдущая. Не было сырого запаха, лежали матрацы, на столе стояла железная чашка и кружка.
Сначала я не заметила, но потом увидела
небольшое окно. Когда был закат, лучи солнца падали в камеру. Я подставила руку под солнечный свет, и мои пальцы снова почувствовали эти тёплые моменты, которых я не замечала на свободе.
Свобода – это взгляд в лицо собственному страху. Когда люди говорят: “Я ограничен, я страдаю, я несчастен”, то они это делают безо всяких затруднений. Попробуй заключить их в камеру, то они быстро поменяют своё мнение. Нет ничего лучшего, чем ходить и наслаждаться свободой, а не смотреть и мечтать о ней за решёткой.
В городе закат красив по-своему.
Солнце медленно опускается к горизонту.
Оно уже не такое обжигающее и слепящее, как днем, а мягко
пригревает теплыми вечерними лучами.
Природа замирает.
Диск солнца окрашивается в ярко-оранжевый цвет
и становится тем больше, чем ближе опускается к земле.
Теперь солнце подсвечивает облака на небе снизу,
и они приобретают легкий розоватый оттенок.
Когда солнце касается нижним краем кромки горизонта,
начинаются вечерние сумерки. Если на небе много облаков,
они расцвечены всевозможными красками заката – от ярко-желтой
до приглушенно фиолетовой. На другом крае неба проступает
блеклый серпик луны.
Большое оранжевое солнце прощально пылает, медленно
скрываясь из вида. Сначала, кажется, что оно движется очень
медленно, пробегая лучами по ветвям деревьев и окнам домов,
а потом резко ныряет за горизонт. Земля погружается в сумерки.
А в небе еще некоторое время блеклое зарево в том месте,
где спряталось солнце.
Быстро темнеет, и в небе загораются первые звезды.
Наступает ночь…
«Свобода означает ответственность. Вот почему большинство людей боится ее»
"Верно, подмечено" – подумала я.
**Jouhou Honbu**
Я быстро поднялся по порожкам в офис, где работал Исихара сан и зашёл в его кабинет.
– Здравствуйте, Исихара сан, – я поклонился.
– Здравствуй, Рэйдэн. Что-то случилось?
– Да. Я хочу вести дело Хиросэ.
– Это невозможно.
– Почему?
– Или ты хочешь посадить её?
– С чего, Вы, взяли?
– Так значит, ты хочешь, чтобы преступник разгуливал по Токио?
– Но Хиросэ не преступница. Вы сами это прекрасно знаете.
– Ты с ума сходишь?
– Нет. Я просто хочу помочь.
– Да? И зачем же?
– Она ни в чём не виновата.
– Хига, ты хочешь окончательно запутать меня?
– Нет. Я же сказал.
– Я тоже уже сказал, нет.
– Подождите. Послушайте меня.
– Только не говори, что ты в неё влюбился?! – засмеялся Исихара сан.
– Это личное.
– А, ну теперь всё ясно. Из-за какой-то девки, хочешь бросить всё?!
– Но она, же не виновата. Почему, Вы, так жестоки с ней?
– Пошёл вон! – Исихара встал из-за стола.
– Если я уйду отсюда, то больше работника в Jouhou Honbu, Рэйдэна Хига, у Вас не будет.
– Ты мне угрожаешь, щенок? – Исихара неприятно прищурился.
– Я требую справедливости!
– Её не существует!
– Вы ошибаетесь!
– Я никогда не ошибался!
– Все ошибаются, даже роботы!
– Ты пал в моих глазах, Рэйдэн.
– Вы в моих давно пали.
– Ты решил бросить меня и разрушить наш план?
– У нас никогда не было общего плана.
Я пошёл к двери.
– Она не выберет тебя, – сказал Исихара.
– В этом, Вы, тоже не ошибаетесь?
– Любовь можно только заслужить, силой ты никого не заставишь быть с тобой вместе.
– До свидания.
– Если ты сделаешь этот безумный шаг, то ты навсегда потеряешь свой авторитет в нашей компании.
– Мне нечего терять.
Я хлопнул дверью и направился к Сибата сану, чтобы попросить дело Нацуко.
****
Меня разбудил стук в дверь. Я открыла глаза, напротив меня сидел Рэй.
– Я тебя разбудил?
– Нет.
– Как ты?
– Как видишь. Ещё жива.
– Прости.
– Нет.
– Почему?
– У нас разные пути и они не должны пересекаться.
– Ты больше не любишь меня?
– Я никогда тебя не любила, я всегда представляла вместо тебя Таро. Когда ты целовал меня, обнимал, говорил, я видела в тебе Таро. Никогда я не замечала настоящего тебя.
– Это больно.
– Мне тоже.
– Это же я виноват. Верно?
– Ты, наконец, это понял?
– Я хочу вытащить тебя отсюда.
– Чтобы убить?
– Нет.
– Ты работаешь на людей, которые хотят убить меня.
– Я больше не работаю на них.
–Я тебе не верю.
–Пожалуйста, дай мне ещё один шанс. Когда я сделал это с тобой, я был не властен над собой, прости, Нацуко. Прости. Влюбись в меня, можешь видеть во мне кого угодно, но пожалуйста, будь со мной. Пожалуйста, молю тебя, я привык к тебе. Молю, Нацуко.
Рэй встал на колени и начал целовать мои руки.
– Нет!
– Умоляю.
– Нет! Уходи!
– Но я так хочу быть с тобой, Таро не достоин тебя, я лучше его. Поверь мне.
– Я ведь не люблю тебя.
– Влюбись. Что ты хочешь? Денег? Нежности? Понимания? Секса? Уюта?
Я всё тебе дам, в два, в три раза больше. Только останься со мной. Нацуко, услышь меня ты единственный человек, которого я люблю так сильно, не убивай меня.
– Уходи, – я отбросила его руки от своих.
– Не хочешь меня? Чего тогда ты хочешь?
Рэй встал с колен и схватил меня за руки.
– Мне больно, отпусти!
– Хочешь, займёмся любовью прямо здесь, представь, что я Таро.
Он прижал меня грудью к стене и начал раздевать.
– Мне больно! Отпусти!
– Хочешь, я всё сделаю?! Только попроси.
– Пусти меня! – я повернулась и ударила его по щеке.
– Не хочешь, – Рэй повесил голову и постучал в дверь. – Открой!
– Не приходи сюда больше.
– Ты всё равно будешь со мной!
– Нет!
– Мы ещё посмотрим. Открывай!
Рэй ушёл, дверь закрылась. В камере стоял запах его духов и нашего разговора. Как бы мне не хотелось вспоминать этот диалог, он всё равно настигал меня и от этого мои головные боли становились всё хуже и хуже.
В один момент мне действительно стало страшно. Вдруг дело отдадут Рэю,
