– Ребенок, Лиам! – задыхаясь, выговорила я. – Роды начались! Все слишком быстро… Слишком быстро…
– Поезжай за повитухой! – крикнул Лиам Дональду, продолжавшему ошеломленно смотреть на меня. – И пришли кого-нибудь с водой, с повозкой и…
Он посмотрел на меня растерянно.
– Что еще надо при родах? – вскричал он в панике.
– Я не знаю! Не помню! – Морщась от боли, я тоже сорвалась на крик. – Женщина знает, что о ней позаботятся, и все!
Лиам повернулся к Дональду. Парень, похоже, успел прийти в себя.
– Спроси у женщин, они точно знают!
Дональд сорвался с места, а Лиам упал на колени рядом со мной.
– Можешь объяснить, как ты тут оказалась? – спросил он, и лицо его исказилось в гримасе страха и гнева. – Стоит тебя оставить одну на пять минут, и ты попадаешь в очередную передрягу!
– Не кричи на меня, мне и так плохо! И холодно! Мог бы согреть меня немного, а не задавать дурацкие вопросы!
Лиам схватил мои руки и стал их с силой растирать. Новый приступ боли вызвал у меня протяжный стон. Лиам снова побледнел, в глазах заметался ужас.
– И давно началось?
– Не помню. Может, три, может, четыре часа назад. Все идет слишком быстро, Лиам! В первый раз схватки длились целую ночь. А сейчас… я думаю, ребенок скоро появится на свет. Как больно! Господи, как же мне больно!
– Почему ты не вернулась в деревню, как только начались схватки?
– Я упала, подвернула ногу, дуралей ты эдакий! И вообще, я решила рожать среди вереска!
Лиам вытер лоб и закрыл глаза.
– Ладно, – сказал он, беря себя в руки. – A ghràidh, что я должен делать?
– Лиам, я понятия не имею! – ответила я, стиснув зубы. – Тебе ведь приходилось… А-а-а!
Я подождала, когда боль поутихнет.
– Тебе ведь приходилось видеть, как рожают коровы и лошади! – выдохнула я.
– Ну да, приходилось, но… Кейтлин, это же не одно и то же!
– И в чем, скажи мне, разница?
– Ну… Речь идет о нашем ребенке, а не о теленке или жеребенке! Это совсем разные вещи!
– Лиам, если ты хочешь, чтобы твой ребенок родился на свет, тебе придется помочь мне.
На лице его отразилось отчаяние.
– Господи, смилуйся!
– Пойди и принеси все, что может понадобиться. Виски, вода, одеяла – все это наверняка есть у тебя в седельной сумке!
Он быстро принес то, что я попросила, и окинул меня растерянным взглядом.
– Сейчас разожгу костер, a ghràidh. Никуда не уходи!
– А куда, ты думаешь, я сейчас могу уйти? – усмехнулась я, обхватывая свой живот обеими руками.
Я наблюдала, как он собирает ветки, складывает их, поджигает. Руки у Лиама дрожали, и он долго бормотал себе под нос ругательства, пытаясь справиться с кремневым огнивом. Судя по всему, мой муж испугался куда больше, чем я. Он не ожидал, что придется принимать роды, да еще и своего собственного ребенка! Если задуматься, я оказалась в лучшем положении, чем он. К несчастью, мы ничего не могли изменить, ребенок вот-вот должен был появиться на свет. Новый приступ боли заставил меня приподняться на локтях.
– Лиам! Ребенок скоро родится!
Я раздвинула бедра и стала тужиться изо всех сил. Лиам прибежал и уставился на меня перепуганными глазами.
– Что происходит?
Я повалилась на спину, задыхаясь и обливаясь потом. Волосы у меня были мокрые, несмотря на холод, и противно липли к лицу.
– Ребенок! Он родится с минуты на минуту! И самой мне не справиться! Лиам! – хрипло пробормотала я, цепляясь за его рубашку.
Он поднял мою юбку, чтобы понять, что происходит. Мне показалось, что еще миг – и он рухнет в обморок. У него пропал дар речи. Едва заметно он кивнул.
– Кейтлин, я не смогу…
Я гневно воззрилась на него, и вдруг меня разобрал истерический смех. Значит, он мог, не моргнув глазом, выйти на поле боя и сохранять хладнокровие перед целой армией врагов, зная, что рискует жизнью, а тут, когда речь идет о самой обычной в мире вещи – появлении на свет ребенка, он растерялся, как мальчишка, которого попросили достать луну с неба?
– Лиам, представь, что я – корова! – предложила я, корчась от смеха и боли.
Мое веселье его уязвило, однако он снова стал собранным и серьезным. Челюсть его ходила ходуном. Он пролил немного виски на свой sgian dhu, поднял мне юбки едва ли не до талии и подстелил мне под ноги одеяло. Я наблюдала за ним поверх моего опавшего живота. Лиам готовился к приходу в долину своего ребенка.
– Ты все делаешь по-своему, – пробормотал он. – И всегда все усложняешь! С тобой не соскучишься, жена моя!
– Лиам, я это знаю, – ответила я, последний раз вздрагивая от истерического веселья. – Но разве не за это ты меня любишь?
Он устало вздохнул вместо ответа.
– М-да, слишком быстро все происходит, – удрученно произнес он.
– Только не думай, что это по моей воле!
Пришли новые схватки. Я опять привстала на локтях и выдохнула с такой силой, что, как мне показалось, у меня внутри все порвалось. Странно, до чего быстро забываются ужасные родовые муки! А ведь женщинам приходится терпеть такую боль, что может возникнуть желание кастрировать всех мужчин! Внезапно у Лиама, сидевшего между моими коленями, приоткрылся рот, а глаза уставились в одну точку. Лицо его преобразилось.
– Господи, я его вижу! Кейтлин, я его вижу! – закричал он с возрастающим волнением.
От прежнего беспокойств не осталось и следа. Он смотрел на меня с блаженной улыбкой.
– Еще разок толкни, a ghràidh! – сказал он, беря меня за руку. – Еще разок, и все закончится!
Странное дело, однако он больше не дрожал. «Отлично сработал трюк с коровой!» – подумала я. И сдержала новый приступ безумного смеха, заставивший меня поморщиться. Лиам смочил водой полу пледа и вытер мне лоб.
– Подумать только, я стал повитухой! – проговорил он, убирая с моей щеки прилипшие волосы. – Ты невыносима, Кейтлин! И что мне с тобой делать?
– Завтра решишь, хорошо? А пока надо закончить то, что мы с тобой начали девять месяцев назад. Я ведь не сама состряпала этого ребенка! Думаю, это даже справедливо, что ты помогаешь мне произвести его на свет… Господи! Все сначала! – выдохнула я, сжимая зубы.
Я зарычала от усилия, изо всех сил стиснула челюсти. Острая боль пронзила низ живота, как если бы все мои внутренности вырвались наружу вместе с ребенком. Я исторгла из своего чрева липкое и шевелящееся маленькое тельце прямо в большие теплые ладони его отца, который заплакал от радости. Опустошенная, но счастливая, я повалилась на спину и смежила веки. Крик младенца разнесся над долиной, когда он вдохнул свой первый глоток воздуха.
И в этот момент к нам присоединились перепуганные Маргарет и Саймон.
– Что, все уже кончилось? – вскричал ошарашенный Саймон.
