– Почему ты все это делаешь?
В словах его слышался страх. Меган почувствовала это и воззрилась на Лиама с изумлением. Циничная усмешка появилась у нее на губах, но тут же исчезла.
– Потому что так нужно. Мои малыши… Мои близнецы… заклятье обернулось против меня, и мои дети умерли… Это он должен был умереть, он, а не они! И он за это поплатится!
– Это мой сын, и он безгрешен! Возьми лучше меня, потому что это я тебе нужен, Меган…
Он произнес ее имя с такой нежностью, что я невольно поморщилась. Эта перемена встревожила и смутила Златовласку. Если Лиам и сделал это нарочно, то хитрость его удалась – лицо Меган смягчилось. В ее словах я уловила оттенок сочувствия:
– Это не твоя вина, Лиам. Я прощаю тебе твои ошибки. Тебя околдовали… Но ты должен ко мне вернуться, ты должен, это было предначертано… И тогда у нас будет наш с тобой ребенок…
Взгляд изумрудных глаз обжег меня ненавистью.
– Я отвечаю злом на зло! Это она, эта женщина… Она – причина всех моих горестей! Она пришла, чтобы отнять тебя у меня…
– Меган!
Знакомый голос прозвучал у меня за спиной, и я стремительно обернулась. У входа в пещеру стоял Исаак. Его появление удивило нас всех. Откуда он тут взялся? С самого начала зимы он не появлялся в долине. Его долго искали, но так и не нашли. Все решили, что это дело рук Максорли, что Исаака заманили в ловушку и убили.
Исаак смотрел на сестру спокойно, но в то же время с некоторой злостью. Лиам хотел было встать, но Исаак сделал ему знак не двигаться и… навел на него свой пистолет.
– Если кто-то из вас шевельнется, я выстрелю, и его жизнь будет на вашей совести!
Меган со страхом взирала на брата. Нож слегка отклонился от своей мишени. Я собралась с силами, дожидаясь удобного момента.
– Исаак, не надо, не стреляй! Ты не можешь его убить. Я его люблю. Ты мне обещал!
– Меган, помолчи! Тебе нельзя его любить, и ты это прекрасно знаешь. Как можешь ты просить меня не убивать его?
– Я не могу не любить его! – вскричала молодая женщина. – Не могу!
Исаак отмахнулся от нее.
– Я согласился оставить его в живых там, в Лон-Крэге, но сегодня…
– В Лон-Крэге? – переспросил ошеломленный Лиам.
Исаак приставил дуло к его виску. Смятение отразилось на лице Лиама, и он опустил голову.
– Или ты решил, что я спас твою шкуру из чистого героизма? Мало что меня так порадовало бы, как то, чтобы увидеть тебя покойником! К сожалению, я не мог тебя убить, я пообещал Меган…
– Значит, это ты, а не Том? Это ты – предатель? Неужели ты предал свою кровь, Исаак? Что же тогда ты сделал с Томом?
Повинуясь внезапному порыву гнева, Лиам попытался встать, но Исаак грубо швырнул его на землю. Меган дернулась к нему, на мгновение забыв о моем сыне. Я поняла – сейчас или никогда! Я подбежала к камню, схватила Дункана и прижала его к своей груди. Лиам закрыл глаза от облегчения. Маленькие холодные ручки сына вцепились в мой пропитанный молоком корсаж. Я закутала его замерзшее тельце в плед и сунула ему в рот палец, чтобы хоть немного приглушить голод.
Меган закричала от злости и отчаяния и замахнулась на меня ножом. Я отшатнулась, прижимая ребенка к себе.
– Меган, хватит! – крикнул ей Исаак. – Оставь в покое ребенка!
– Нет, не хочу! Он поплатится за все!
– Мег! Я закрывал глаза на все твои игры в черную магию, но ты зашла слишком далеко! Детей не убивают… Клянусь, тронешь ребенка, и я сразу же выстрелю в Лиама!
Златовласка перевела ненавидящий взгляд на меня и зашипела, как Горгона при виде Персея. Я охнула от страха. Я не знала, что мне думать, что делать. Столько вопросов без ответа, столько тайн без разгадки! И вдруг у меня в голове прояснилось. Таинственным образом пропадавшие из дома вещи, колдовские предметы, банши, постоянное ощущение, что за мной следят чьи-то глаза, – выходит, все это связано с Меган. Но что могло обратить ее на такой страшный путь? Я отказывалась верить, что она спятила с ума только потому, что Лиам ее отверг.
– Ты так просто не отделаешься, Кейтлин! – процедила она сквозь зубы. – Твой ребенок будет проклят! Ты украла у меня моего любимого, мою любовь! Ты разрушила все, что у меня было, отняла у меня надежду выбраться из этого ада…
Она резко повернулась, и вокруг нее взметнулись языки пламени и змеиные головы. Теперь она смотрела на Лиама, но совсем по-другому, с грустью. Когда же взгляд ее переместился на брата, он снова исполнился ненависти.
– И ты, Исаак! Ты тоже виноват не меньше этой чужачки! Смотри, что ты со мной сделал! Это из-за тебя я стала демоном! Ты пришел в этот мир, чтобы мучить меня!
– Мег, нет! Я тебя люблю! Я хотел тебе только добра. Я должен был помешать тебе сделать ужасную ошибку!
– Ты меня любишь! Ха! Да если бы ты меня любил как брат, которым ты должен мне быть, то помог бы избавиться от этой гарпии!
– Не богохульствуй, Меган!
– Можно подумать, ты сам не грешил! Исаак, чем ты замолишь свои грехи? «Не богохульствуй, Меган!..»
Последнее восклицание превратилось в вопль. Безумным взглядом молодая женщина уставилась на кинжал, который по-прежнему держала в руке, сжимая рукоять так сильно, что побелели пальцы. Она сделала глубокий вдох и закрыла глаза. Клинок взлетел перед ее бледным, исхудавшим лицом. Мы смотрели на нее, окаменев от неожиданности. Несколько бессвязных слов вырвались из перекошенного в страшном оскале рта, за ними последовало заклинание. Молодая женщина призывала себе на помощь зло, смерть, злых гениев. По моей спине пробежал холодок. И вот взгляд изумрудных глаз, ледяной и беспощадный, остановился на мне. В пронзительном голосе Меган появились металлические нотки:
– Силами ада и моей кровью проклинаю твоего старшего сына, Кейтлин Данн! Он будет жить как предатель и предателем умрет!
Смысл сказанного не сразу достиг моего рассудка. Меган прокляла моего сына!.. Демонический хохот заполнил собой пещеру. Я крепче обняла плачущего, машущего ручками Дункана.
Движение ее было настолько внезапным и неожиданным, что заставило каждого из нас вздрогнуть. Клинок рассек воздух. Блестящие глаза Меган расширились, губы открылись, и с них сорвался ужасающий хрип. Только тогда я поняла, что случилось. Темное пятно расплывалось на корсаже Златовласки. Ее тонкие длинные пальцы выпустили рукоять кинжала, оставшегося торчать у нее из живота. Исаак с протяжным криком бросился к ней и подхватил, не дав упасть. Он повторял ее имя, тряс ее, выкрикивал оскорбления. Тошнотворный запах разлагающихся трупов животных и испачканных пеленок Дункана, танцующие тени на покрытых каплями влаги стенах пещеры, эхо ошеломляющих разоблачений – все перепуталось в моем воспаленном сознании. Крики сына и частый стук моего собственного сердца оглушили меня. Я не могла оторвать глаз от крови, выплескивающейся на синее платье Меган. Меня одолевали противоречивые чувства, а разум пытался навести порядок в этом хаосе признаний.
