– Это вы?! – выпалил он.
В ответ Розалия лишь улыбнулась своими колдовскими глазами и ничего не сказала. Да и что было говорить? Она же была не слепая и сама видела, что Вениамин влюбился в нее с первого раза, что он ее раб и более того. Раб по доброй воле и готов служить ей, словно собачка.
– Она его просто использовала! Тянула с него деньги. Требовала подарки! Но ладно бы это! Многие женщины хотят подарков. Но ведь Розалия была лжива до мозга костей. Одни и те же истории у нее всякий раз получались по-разному. То она испанка, то она турчанка, то армянка, а то и вовсе еврейка. А правда была одна! Розалия была цыганка! Разумеется, я узнала это не от нее. Сама Роза своего происхождения стыдилась.
Истина вылезла наружу, когда Софья Арсеньевна увидела Розалию в обществе самых настоящих цыган. Розалия говорила с ними на непонятном Софье языке. И вообще была до того похожа на этих пестро одетых женщин, что Софья невольно ахнула. Как же она не поняла сразу, кем была Розалия? Как не поняла, откуда у нее этот чарующий голос.
– Этим голосом негодяйка и окрутила моего брата! Вениамин с детства любил музыку. А как услышал эту сирену, так и погиб окончательно.
Розалия пела любовнику под гитару, как она уверяла, старые испанские песни, исполняла баллады и романсы тоже якобы испанские. Но Софья теперь знала, испанского в этой самозванке было не больше, чем в ней самой.
– А когда Розалия потащила своих хозяев в Россию, брат тоже потребовал, чтобы мы продали наш дом и последовали за Розалией.
– Потащила? Розалия? Но как она могла повлиять на решение своих хозяев?
– Уж не знаю как, а только повлияла.
– Возможно, просто желание Розалии совпало с планами ее хозяев?
– Нет, без ее вмешательства тут точно не обошлось, – настаивала Софья Арсеньевна с непонятным упрямством. – Она все закрутила, змея!
Розалии удалось довольно быстро внушить своему покорному Федичкину, что их судьба – жить в России. Что она этого хочет. И если он ее любит, то она предлагает ему переехать туда же. Чтобы они могли продолжить свои отношения.
– И он поехал!
Софья сначала пыталась возражать, но потом ей пришлось покориться неизбежному. Брат настаивал. И в противном случае грозился уехать один. Любя брата безмерно и не представляя себе жизни без него, Софья согласилась на переезд. И как бы она оставила брата? Одного! В чужой стране! На милость жестокосердной кокетки!
– Мы сразу же собрались и приехали в Питер. И уже год, как мы тут осели.
– Год? – удивилась Кира. – И вы приехали вместе с Розалией?
– Да.
– И с ее хозяевами? Антоновыми?
– Ну да. Она с ними, а мы следом за ней. А почему вас это так удивляет?
– Просто нам говорили, что Антоновы переехали в Россию много лет назад.
– Глупости! Прошел всего год! Вас просто ввели в заблуждение.
Верно, верно. Розалия была приличной врушкой. А про то, что ее хозяева живут в России уже не первый год, наболтала именно она. Сознательно путала следы и врала о прошлом своих хозяев. Но зачем она вводила в заблуждение окружающих? Какая ей была от этого выгода? Может, Розалия врала просто, так сказать, из любви к искусству, не получая от этого никакой выгоды?
И все-таки подруги склонны были думать, что выгода была.
– Мы с братом купили вот эту квартирку и осели тут. А Розалия поселилась в Горелове, в доме, который купили там ее хозяева. Я поговорила со своими соседками по дому, и они мне сказали, что в Горелове издавна живет много цыган. Так уж повелось. И у меня еще тогда мелькнула мысль, что неспроста Розалия сюда приехала. Небось тут у нее родня имеется или какие-то знакомые.
Еще в Литве, в Вильнюсе, видя, что брат день ото дня все больше попадает под власть Розалии, которая вертит им как хочет, Софья решила навести об этой наглой особе все справки, какие возможно. Кто она такая? У кого живет? С кем живет? Когда родилась? И от кого родилась?
– Вы за ней следили?
– Да! Следила! – с вызовом произнесла Софья Арсеньевна. – И еще детектива наняла. Скажете, подло? Некрасиво? А что мне было делать?
– Нет, не скажем мы ничего такого.
– Раз следили, значит, вам это было нужно.
– Еще как! – горячо воскликнула Софья Арсеньевна. – Мой брат погибал в объятиях этой женщины! Она его душила! Он стал плохо себя чувствовать. Ослабел. Часто раздражался, сердился на меня и окружающих. А ведь всегда был таким заботливым и внимательным. Но теперь стоило мне завести речь об этой Розалии, как он начинал нервничать. Слова мне вставить не давал!
И сестра, которая души не чаяла в брате, впадала в отчаяние. Но потом в ее голове созрел план.
– И вы решили проследить за Розалией, надеясь уличить ее при этом в чем-то нехорошем.
– Да! Потому что я была уверена: такая женщина не может быть непорочной! Я скопила денег и пошла в детективное агентство. Надо сказать, что и в Вильнюсе услуги детективов стоят приличных денег. Но я пошла на эти траты, надеясь разузнать о Розалии ее прошлое.
– И что же вам удалось узнать?
– Розалия жила вдвоем с какой-то женщиной, я так поняла, ее родственницей. Теткой с материнской стороны. Приехала она к ней из России. И эта родственница завещала ей свой дом на окраине Вильнюса.
– Родственница тоже была цыганка?
– Нет. Русская. Теперь я знаю, что это была родня со стороны матери Розалии. Но тогда я удивилась точно так же, как и вы.
– И что же Розалия? Получила наследство?
– Нет, – замялась Софья. – Тут тоже произошла какая-то непонятная история.
– Тетя передумала?
– Нет. Розалия сказала, что ей от тети ничего не нужно.
– Странно, но все же непонятно, почему они вдруг поссорились с тетей.
– Не ссорились они! И Розалия так ждала это наследство! Почти двадцать лет провела подле своей тетки, надеясь получить ее дом, когда та умрет. И когда тетка уже действительно была при смерти, Розалия вдруг все бросает и уезжает в Россию.
– Как странно!
– Странно – это не то слово!
– И кому же достался тот дом?
– Даже и не знаю, – пожала плечами Софья Арсеньевна. – Меня это как-то мало интересовало. Но вряд ли что Розалии. Тетка была на нее в большой обиде за то, что та уезжает и оставляет ее одну. И даже кричала, что теперь проклинает тот день, когда ее сестра – мать Розалии – вышла замуж за Якова – отца Розалии.
– Значит, правда то, что Розалия была цыганка лишь наполовину?
– Верно. Но половина эта была далеко не лучшая!
– Почему? – насторожились подруги.
Многозначительный намек, который прозвучал в голосе Софьи Арсеньевны, заставил их это сделать. Что она хочет сказать? Может, она про отца Розалии что-то раскопала?
