Ещё через полгода Миша переехал ко мне, и наша жизнь стала напоминать семейную. Он всё меньше работал и всё больше привязывался к дивану, а я стала ночами смотреть телевизор, чтобы не заниматься с ним сексом. Смотрела внимательно, сидя на краешке дивана, чтобы у него не возникло даже мимолётного желания протянуть ко мне руки. А когда он засыпал, я подходила к окну и думала. Думала о том, что всё как-то не так. И что не хочу его в сексуальном плане, он больше меня не возбуждает. Нам есть о чём поговорить, нам совершенно не скучно вместе, но я его не хочу. И жизни такой не хочу! Ведь всё ещё помню те книги, где любовь, как в сказке, где есть мужчины, которые тебя боготворят. За то, что ты просто Женщина, ты несёшь мир, любовь и даёшь жизнь. Я мечтала о том, чтобы собрать чемоданы и убежать, уехать в другой город или страну, но утром он меня крепко обнимал, целовал, и я не находила в себе сил так поступить.
И вот теперь я одна. Сижу в квартире. Радуюсь, что он, наконец, ушёл. И мне даже обидно, что он ушёл так просто, без боя, без выяснения отношений. Значит, не любил, не дорожил, не боялся потерять. Так вроде сама этого и хотела? Хотела. И мне хорошо.
Сижу одна, смотрю в окно, и никуда не хочется выходить. Одиночество – прекрасный повод почувствовать себя свободным и молодым, это всего лишь передышка. Не нужно планировать свой день, исходя из пожеланий кого-то ещё, в любое время можно собраться и куда-нибудь поехать или остаться дома и смотреть телевизор, разбрасывать вещи, петь песни. Не нужно быть счастливой каждый день и кому-то натянуто улыбаться, не нужно готовить по три раза в день, можно пить маргариту и пренебрегать физкультурой. Это всё, чего я так долго хотела. Хотя в нынешнем положении я уже ничего не хочу и ни к чему не стремлюсь. И, по-моему, у меня апатия ко всему. Даже появление нового ухажера, Егора, уже особо не вдохновляет.
Раздался настойчивый звонок в дверь.
Конечно… как я могла забыть, что живу в сумасшедшем доме! Придётся открывать. Я нехотя встала.
Люди меня любят. Это я не люблю людей. Скорее даже не слишком нуждаюсь в общении. Но ведь им этого не объяснишь. Как только пытаешься намекнуть человеку, что ты интроверт, он сразу думает, что ты его выгоняешь или посылаешь подальше. Может быть, это жизнь меня такой сделала? Ведь раньше я нормально, почти круглосуточно, со всеми общалась, а теперь нуждаюсь в тишине, одиночестве, в отдыхе подальше ото всех.
Я спокойный, вдумчивый, уравновешенный человек. У меня просто такой подход к жизни. Да, в большой компании я могу искромётно шутить, говорить без умолку, танцевать, но свою энергию черпаю внутри, наедине с самой собой.
Что-нибудь поняли?
Вот, и никто не понимает. И в этом доме никто не может примириться с моими особенностями, все донимают меня своим общением, навязываются, пристают. И похоже, что с уходом Миши ситуация только усугубится.
Я не спеша оторвала с кофты пару катышков, надела тапочки и открыла дверь.
Я ведь уже успела сообщить, что живу в сумасшедшем доме? Так вот. Объясняю, почему именно там.
Вообще-то, это обычная девятиэтажка, ничем не примечательная с виду. Вечно ломающийся лифт, в котором подростки периодически справляют нужду, обшарпанные стены, окурки на подоконниках, – имеется всё. Все прелести городской застройки экономкласса для жителей соответствующего уровня доходов.
После серьёзного конфликта с отцом мой брат Сеня предложил мне переехать в съёмную квартиру, которую освободили прежние жильцы, его соседи по подъезду. Свой двадцать пятый день рождения я справила в новой обстановке, состоящей из просторной комнаты, старого покосившегося шкафа и двух стульев. На кухне моей чудесной квартиры не было даже гарнитура, в углу лишь стояла одинокая железная раковина советских времен с облупившейся эмалью. Старые окна были щедро облеплены десятью слоями пожелтевшей бумаги, которая жалобно колыхалась от февральского ветра, врывающегося в комнату сквозь толстенные щели между рамами. За это благополучие я предусмотрительно заплатила на год вперёд по совету того же любимого брата, так что деваться мне было некуда.
В этот же вечер брат притащил ко мне знакомиться половину подъезда. Эта разношёрстная компания весь вечер угощала меня шампанским, они же помогли мне прибраться, откуда-то притащили тот самый диван (который потом три года продавливал Миша), стол-книжку и голубые расшитые занавески. Так я и попала в дурдом.
Следующий год моя жизнь протекала как в сериале «Друзья». Только мне не было так же весело. С утра добрые соседи могли вломиться, чтобы попить со мной кофе, вечерком – чтобы угоститься ужином, ночью – чтобы пожелать добрых снов. Они дружно в меня влюбились и ходили поклоняться мне каждый день, пока не появился Миша и не разогнал их поганой метлой. Звучит грубовато, но мой мужчина тоже паинькой не был. После его появления в моей жизни соседи ломились только тогда, когда знали, что он точно будет отсутствовать. И за пять минут до Мишиного возвращения они спешили меня покинуть: никому не нравилось улыбаться, слыша в ответ его бурчание.
Так вот, соседи… Что же о них рассказать?
Они, безусловно, – одна большая семья. Каста. Двери квартир в нашем подъезде не закрываются, чтобы каждый желающий мог, когда ему наскучит сидеть дома, толкнуть плечом дверь соседа и вломиться без спросу. И, как это ни странно, ему будут рады. Мне повезло меньше всех: я поселилась на первом этаже. Почему это так плохо? Потому что почти каждый сосед, спускающийся со своего пятого-седьмого-десятого этажа по пять раз в день, считает своим долгом сунуть нос в моё жилище. К концу первого месяца проживания я поняла, что живу на проходном дворе.
Но обо всём по порядку.
Так сказать, о главных действующих лицах. В соседней со мной квартире живёт Катя. Ей двадцать восемь, она работает в книжном магазине. Каждый день, около двенадцати, я спускаюсь к ней из своего офиса, мы обедаем, пьем чай, болтаем или просто молчим за чтением книг.
Она бы устроилась библиотекарем, но продавцу больше платят, и главное, рядом книги. «Мои богатства», – как говорит Катя, делая обход каждый час. Переставляет их с полки на полку, меняет местами Бродского с Маяковским, Радзинского с Сенкевичем, колдует и творит. Никогда не советует брать красочные и дорогие «книги-пустышки», даже в убыток себе, и всегда знает, кому предложить книгу, способную поделить его жизнь на До и После. У Кати для каждого существует свой «особый» экземпляр, после прочтения которого человек не сможет быть прежним. Люди возвращаются, чтобы поблагодарить ее, и снова просят совета в выборе.
Я долго брожу вдоль полок с книгами, выбираю что-нибудь стоящее среди романов, в итоге все равно хватаю очередной детектив – они не так ранят одинокое женское сердце. Я ж не мазохист. А возле Кати, на столе, к моему приходу всегда лежит очередная толстенная кулинарная книга, из которой она что-то выписывает, потом делает заметки в блокноте, составляет списки продуктов для приготовления нескучного ужина. Готовится человек к семейной жизни, набивает руку.
Катя – девушка неплохая, но в последнее время слегка зацикленная на поисках спутника жизни. Именно она сначала познакомилась со всеми соседями по подъезду, а потом перезнакомила их друг с другом. Роковая ошибка. Нет, ей, безусловно, хорошо. Теперь все жильцы как тараканы могут стекаться ко мне в квартиру! И покидают ее, когда им заблагорассудится. Они хорошие люди, не спорю. Но, черт возьми, я не успеваю от них отдыхать.
В Кате метр семьдесят роста и семьдесят пять килограмм веса, девочка она не столько полная, сколько крепкая, плотненькая и упитанная. Фигура – шикарная, всё при ней. Если в ней и есть недостатки, то она их не замечает, потому и мужчины вокруг их тоже в упор не видят.
Лицо у Катьки на зависть красивое: правильные черты лица, яркие большие глаза и сочные губы, а ещё волосы – длинные, чёрные и всегда стянутые в высокий аккуратный хвост. Она одинока, поэтому может себе позволить тратить все деньги на дизайнерские шмотки, спа-салоны, мягкие ковры или дорогую бытовую технику. Но предпочитает этого не делать, потому что у нее есть ритуал: раз в неделю посещать дорогой ресторан, пробовать новые блюда, хорошее вино и сыр с плесенью. Там она черпает энергию и вдохновляется для будущих кулинарных экспериментов.
Катя – определенно хорошая хозяйка, добрый друг и интересный собеседник. Именно к ней все соседи собираются на вечеринки по большим праздникам. Но только, пожалуй, я знаю, что все эти мероприятия затеваются для того, чтобы Катя могла в сотый раз попытаться очаровать красавца-соседа, живущего на нашей площадке. Его зовут Арсений. И он мой старший брат.
Арсению тридцать семь, и Катерину он в упор не замечает. Может быть, потому что Сенька вконец измотан делами, проблемами с бывшей женой и воспитанием их общей дочери Ксюши. Он много трудится, чтобы обеспечить дочь всем необходимым, пытаясь при этом уделить ей достаточно времени.
