Звук сигнализации помог мне отыскать джип, я залезла в него и тяжело опустилась на водительское сиденье. Я посмотрела на заднее сиденье, где чехол для гитары был прислонён к заднему окну. Кого я обманывала? Всё, что принадлежало мне, было в этом автомобиле. Мне просто нужно было уехать, и я завела двигатель.
Я покинула стоянку так быстро, как будто выхлопные трубы горели. Мне нужно было проехать более четырёхсот миль, и я хотела сделать это так быстро, как только могла. Направляясь прямо к Нью-Йоркскому шоссе I-90, я с силой нажала на педаль газа.
Я поместила телефон в держатель на приборной панели и позвонила Леа по громкой связи.
— Грейс? Что-то случилось? — ответил бестелесный голос моей лучшей подруги.
— Джейка больше нет, так что я возвращаюсь домой. Моя комната всё ещё свободна?
— О, Грей. — Прозвище, придуманное ею, тронуло моё сердце. — Конечно свободна. Я даже не знаю что сказать. Джейк был...
— Пожалуйста, не надо. Все кончено, и для него больше не будет боли. Я вернусь сегодня вечером.
— Мы с Коннером собираемся пойти послушать группу его друга позже. Напиши мне, когда доберешься, и я скину тебе адрес, если ты будешь в состоянии пойти.
Леа уже привыкла к моим стоическим приступам. Может, ночь в компании музыки и выпивки будет ответом на мои молитвы или, по крайней мере, заглушит мой разум в этой суровой жизни.
— Коннер, ха? Звучит как план. Сейчас я почти на I-390. Скоро увидимся.
— О Боже, ты едешь со скоростью 90 миль, да? Не будь самоубийцей, я знаю, ты хочешь этого, но я бы с удовольствием увидела тебя ещё раз, целой и невредимой. Кроме того, я действительно хочу познакомить тебя с Коннером. — Голос не мог скрыть её чувств к нему, и это заставило меня улыбнуться. У Леа такая прекрасная душа. Она заслуживает найти кого-то, кто бы заставил её улыбаться.
— Я вообще не езжу под 90, — ответила я. По крайней мере, я не думала, что 120 было похоже на 90. — Не могу дождаться встречи с Коннером. — Я положила трубку и заставила джип ехать ещё быстрее. Движение было на удивление редким, и я петляла между автомобилями, как будто была невидимой. Если бы только я была невидимой или хотя бы не чувствовала этот ужасный мир. Если бы только я не была настолько... человечной.
В утешениях и одиночестве переднего сиденья, проносясь по миру как в тумане, я дала волю слезам. Я отделила разум от тела, как обычно делала, и позволила горю нахлынуть на меня. По мере того, как приближался вечер, небо становилось темнее. Тёмные тучи продолжали собираться на небе, толпясь на небесах, пока не разверзлись. Град застучал по лобовому стеклу, дождь лил, вторя моему настроению. Всё это заставляло меня чувствовать себя так, будто небеса издеваются надо мной.
Путь, на который обычно требуется часов семь, я преодолела за пять, проплакав всю дорогу. Ровно в 21:15 я занесла свои вещи в маленькую квартиру на Манхэттене, которую мы давно сняли с Леа. Я села на большой коричневый диван, купленный в магазине подержанных вещей в деловом центре города, и огляделась. Все было на своих местах. Как будто и не было этих шести месяцев, и Джейк все ещё мог надрать задницу панкреатическому раку. Переставляй ноги, просто продолжай двигаться дальше.
Леа написала мне, как добраться до бара: «Выйди за дверь. Поверни направо. Зайди за угол. Найди большой знак «Бузер». В доску напейся за Джейка».
Я вернулась в свою комнату и вылезла из одежды. Рубашка пропиталась слезами. Я переоделась в старые удобные джинсы и тесную белую футболку, думая о том, как Леа будет возмущаться насчёт того, как я выгляжу. Тогда я надела пару черных туфель на шпильке, которые были в моем шкафу. Я надеялась, что бар не находился слишком далеко, потому что у меня было ощущение, что обратно мне придётся тащиться домой босиком.
Чтоб хоть как-то освежиться, я брызнула на лицо холодной воды. Я даже не смотрела в зеркало. Просто схватила куртку и прошлась пальцами по волосам, чтобы распутать их, когда выходила из дома. Меня никогда не волнует, как я выгляжу, когда иду куда-то. Не то чтобы я не ценила свою внешность, просто не чувствовала, что это имеет значение, потому что то, как ты выглядишь, не меняет того, что у тебя в душе.
Проходя вниз по улице, я находила утешение в оживлённых звуках Нью-Йорка: такси летали по улицам, люди разговаривали, смеялись и кричали. Все в этом городе было таким чувствительным и живым. Чувствительным и всё ещё таким живым.
«Бузер» мог похвастаться чрезвычайно яркой неоновой вывеской над открытыми дверями и музыкой, слышимой уже снаружи. Передние окна были сделаны из небольших стёкол, запотевших в холодной февральской ночи. Старомодные фонари свисали с древнего кирпичного фасада, из-за чего казалось, что здание принадлежит маленькой романтичной деревушке Тосканы, а не улице Нью-Йорка.
Очень хорошо сложенный на вид мужчина стоял у входа в бар и подмигнул мне, когда я вошла. Яркая рубашка STAFF плотно прилегала к его телу, как нарисованная. Он смотрел на меня так, словно хотел съесть на ужин. Слишком высокомерно. Тем не менее, это не помешало мне подумать о том, буду я основным блюдом или же просто закуской.
Я искала Леа, обводя переполненное помещение взглядом, и почти сразу увидела её. Конечно, она была той, кто танцевал на столе у стены напротив сцены. Все болтали и смотрели на выступление группы, представляющее из себя смесь из рока, блюза и альтернативы. Ничего особенно, средняя музыка, и я отключилась от неё.
Я смело проталкивалась сквозь толпы людей, музыка звучала вдали от моих ушей. Я едва заметила, когда они прекратили играть. Когда Леа увидела меня, она схватила меня за руки и затащила к себе на стол.
— Ты дома! Боже, Грей, мне так жаль. Давай, поговори со мной!
Я стояла на расстоянии вытянутой руки и слегка улыбнулась ей.
— Нет ничего, что бы я тебе не говорила до этого. Давай не будем об этом, ладно?
Она спрыгнула со стола и потащила меня за собой. Я едва позорно не упала, но она упрямо тащила меня к небольшой группе парней, смотрящих на меня в замешательстве.
Леа поставила меня перед высоким белокурым парнем.
— Коннер! Это моя лучшая подруга во всей вселенной. Грейс. — Она повернулась ко мне и закричала, перекрикивая толпу. — Грей, это Коннер. Единственный!
За этим последовало пьяное хихиканье, точно показывающее, как сильно она была пьяна.
Коннер, так же известный как Единственный, слегка приподнял брови в адрес Леа, а потом широко улыбнулся мне. Я не могла удержаться, и ухмыльнулась ей, мысленно вздыхая. Да. То, как он смотрел на Леа... Что ж, большинство девушек пошли бы на убийство ради того, чтобы парень так смотрел на них. Моё сердце колотилось в груди за мою подругу, потому что она заслужила найти, как она выразилась, своего Единственного. Я протянула руку для рукопожатия, но вместо этого он заключил меня в свои медвежьи объятия и оторвал от пола.
