пробираться на ощупь.
— Эй? — в дверь опять постучали.
Ира стояла, боясь сделать шаг. Вдруг он всё слышит? Она уже размышляла, чем бы вооружиться.
— Ты там жива? — прозвучал вполне конкретный вопрос.
Приблизившись к двери, она ответила:
— Я умерла!
Настойчивый гость уточнил:
— И давно?
Ира подумала:
— Возможно, неделю назад.
За дверью молчали. И она решила, что диалог ей привиделся.
— Эй? Ты ещё здесь? — повторился растерянный оклик.
— А что? — усмехнулась она.
— Да так, — он сделал паузу, — Сегодня девятый день. Надо бы помянуть.
«Значит, девятый», — подумала Ира. Как быстро они пролетели.
— Прости, я наверное поздно, — проговорил визитёр.
Она собиралась ответить ему утвердительно, но в последний момент передумала. Живое общение всё-таки лучше, чем болтовня с призраками.
Ира щёлкнула выключателем и решила впустить его.
— Извини, — ещё раз повторил сосед, когда входная дверь отворилась.
Без кепки она его не узнала! Вместе с головным убором он утратил свою загадочность. Теперь перед ней стоял просто растерянный старшеклассник. С прилизанной чёлкой и взглядом затравленного зверька.
— Проходи, — она отступила, мельком оценив свой неряшливый вид. На голове колтун, а пижама нуждается в стирке. Но, в конце концов, он явился без приглашения.
— Я тут принёс кое-что, — он вытащил руку из-за спины, демонстрируя банку тушёнки.
Ира хмыкнула:
— Как романтично!
— А ещё вот, — он наклонился и поднял стоявшую у порога бутылку.
— Виски? — прочитала она.
Он виновато пожал плечами:
— Нет, самогон.
— Так бы сразу! — она усмехнулась тому, как забавно ему удаётся смущение.
С недавних пор двери в гостиную были закрыты. Ира жила так, точно в квартире у неё была всего лишь одна комната.
— Щас посмотрим, что есть у меня, — войдя на кухню, она распахнула свои «закрома».
В дальнем углу, среди консервов и вермишели сиротливо жался к стеночке вафельный торт. Ира достала его, решив, что момент подходящий. Сосед тем временем разглядывал их скромный интерьер.
— Ого! — он улыбнулся, глядя на вышивку в деревянной раме. Утопающий в зелени домик с плетёной калиткой. И две стрекозы.
— Да, это мама вышивала, — ответила Ира.
Она разрезала торт на кусочки и положила на стол. Самогон разлили по стопкам и молча выпили. Говорить было не о чем. Всё и так ясно! Конец света уже наступил. Оставалось молчать, наполняя свой организм горячительным зельем.
— Ты полегче! Он крепкий, — сказал её гость.
Ира и правда глотнула лишка, и приятная нега расслабила скованный мозг.
— Тебя как зовут? — поинтересовалась она.
— Сергей, а тебя? — он пригубил, как девчонка и вернул на стол едва початую стопку.
— Я Ира, — она протянула ему свою руку. Но вместо того, чтобы пожать, он уставился на неё.
— Ну, как хочешь, — сказала она, — Тебе лет-то сколько?
Он вздохнул виновато:
— Девятнадцать, а тебе?
На лице у неё заиграла улыбка.
— А мне двадцать один! — горделиво ответила Ира.
Его голубые глаза смотрели недоверчиво. Как будто пытаясь понять, правду она говорит, или нет.
Ира отгрызла кусочек вафельного торта, в который раз удивляясь тому, как им удаётся сохранять этот сказочный хруст. Алкоголь заблокировал боль, и её потянуло на размышления:
— Значит, трое из четырёх уже здесь. А где потерялся последний?
Серёжа нахмурился:
— Ты о чём?
— О всадниках Апокалипсиса, — ответила Ира и принялась загибать пальцы, — Чума, Смерть, Голод. Осталась только война!
— Уже, — он кивнул, — Ты телевизор не смотришь?
Ира махнула рукой.
— Не! Да и смысл? — заключила она со скучающим видом. — А за что воевать? Деньги теперь не нужны, территории тоже.
— За женщин! — из его уст это прозвучало как лозунг. — За жизнь, — чуть менее пафосно добавил Сергей.
— Так за жизнь, или за женщин? — сощурилась Ира.
Он потупил глаза:
— Это одно и то же. Ведь только женщина способна дать жизнь.
— Не скажи! — возразила Ирина, язык её уже слегка заплетался, — Без мужской составляющей у неё ничего не получится.
— Я имею ввиду, что никто кроме женщины…
— Да понятно! — она махнула рукой.
Его невинная логика оставляла за скобками тех, кто от природы лишён был таких «привилегий». Тех, кто не сможет родить.
Первый Ирин визит к гинекологу завершился эпической драмой. Мама рыдала, вновь и вновь перечитывая диагноз врача. Врождённая патология маточных труб не позволяла зачать и уж тем более выносить. Так что Ира лишала потомства не только себя, но и мать! Со временем она примирилась с таким обстоятельством, но держала язык за зубами. И даже Лёшка не знал о том, что девушка ему досталась с дефектом…
— Как думаешь, почему он убивает только женщин? Это какая-то кара небесная? — произнесла Ира.
Сосед озадаченно хмыкнул:
— Не знаю! Я и сам задавался подобным вопросом. Но думаю, что объяснение будет совсем не божественным.
— Ты не веришь в Бога? — удивилась она. Сама Ира верила. И каждый вечер просила его сделать так, чтобы там, в его царствии, маме было уютно.
Серёжа задумался:
— Не знаю. Ведь если он есть, он бы не допустил…
Ира горестно хмыкнула, вспоминая плюшевого медведя у одной из могил. Среди остальных она была самой маленькой.
— Прости, я не хотел тебя расстраивать, — опять извинился Серёжа.
— Да хватит тебе извиняться! — упрекнула она. — Что ты заладил? Прости да прости!
— Привычка, прости… — он осёкся, смешно изогнув одну бровь, — В смысле, больше не буду.
Ира его изучала слегка осоловевшими глазами. Сейчас он уже не казался таким уж мальчишкой. Широкие, пусть и слегка худощавые плечи. Рост значительно выше среднего. И красивые длинные пальцы, сжимавшие рюмку. Он прикончил одну, в то время, как Ира уже допивала вторую по счёту.
— Ты хороший! — сказала она.
Но такой комплимент он воспринял неоднозначно:
— Да уж! Только вот девушки любят плохих.
— А вот и не неправда! — вяло ответила Ира. — Мне вот вечно везёт на хороших! Даже слишком.
Конечно, она имела ввиду Лёшку. Который бросил её в угоду каким-то мифическим идеалам. Она до сих пор не могла простить ему этот выбор.
— У тебя есть парень? — поинтересовался «скромняга».
Ира вздохнула:
— Был! Но потом он решил, что работа важнее.
Она не могла оторвать взгляд от бутылки. Жидкость в ней походила на воду, в которую капнули кровь. Чуть розоватый оттенок придавал легкомыслия этому действу. И она пригубила ещё.
— А кем он работает? — услышала Ира.
— Он врач, — с пренебрежением сказала она.
Сергей оживился.
— О, доктора сейчас на вес золота! — но, увидев её озадаченный взгляд, добавил, — Мать тоже мечтала, чтобы я стал хирургом.
— А ты кем стал? — скучающе бросила Ира.
— Пока что никем! Но учился на повара, — его пальцы сжали стеклянную рюмку.
— Ого, неожиданно! — удивилась она и подпёрла рукой подбородок.
Сергей засмущался,
