Поскольку путь к сердцу мужчины лежит, кроме других, более прямых путей, также и через желудок, Алена отнеслась к задаче со всей ответственностью. На закуску авокадо и собственноручно маринованные креветки, черный хлеб с изюмом (дивное изобретение нижегородских хлебопеков!), а по случаю усиливающихся морозов – огненно-горячая тушеная баранина в глиняном горшочке: этому набору предстояло проторить дорожку к сердцу любимого. Открыть врата осажденной крепости должна была фляжка с бренди «Дар Темрюка». А закрепить победу над без боя сдавшимся гарнизоном предстояло тому самому ананасу, который сначала предназначался для Инны, ну а теперь, в связи с болезнью супругов Тюлениных... Нет, в самом деле: все, что ни делается, делается к лучшему!
Ананас был уложен в отдельную сумочку, чтобы, не дай бог, не помять, не продавить бочок переспелого фрукта.
На улице к вечеру и впрямь похолодало. Электронный термометр телеканала «Волга» пугал минус двенадцатью градусами. Алена подумала-подумала – и прихватила с собой еще термос с горячим чаем. Сама оделась, конечно, тепло и вообще так, чтобы можно было спокойно добраться до любимого между грудами строительного мусора, а также не жалко было сесть (или лечь?) где попало, однако под свитером и теплыми вельветовыми джинсами на ней было умопомрачительное белье цвета шампанского: бюстгальтер – сплошное кружево и крошечные шелковые розочки, ну а нижний этаж Алена Дмитриева на сей раз упаковала не в тривиальные трусики и даже не в экстремальные стринги (имелась, о да, имелась такая слабость у нашей писательницы – стринги!), а в кружевные шортики, при виде которых у всякого нормального мужчины должно было возникнуть одно желание – немедленно стащить их с женщины. Или хотя бы приспустить до разумных... вернее, до неразумных пределов! Именно такое снаряжение выбрала Алена, идя на поводу у своего внутреннего голоса – эдакого игривого беса.
В конце концов она, должным образом экипированная и обремененная двумя сумками с боеприпасами, выскочила из дому в морозную, снежную ночь, не забыв, конечно, сдать квартиру на сигнализацию.
Видимо, в предвкушении любовного свидания с идолом сердца у нее так сияли глаза, что аж трое мужчин в маршрутке пожелали узнать, куда эта красавица направляется на ночь глядя и не хочет ли она изменить «траекторию полета». Да-да, один из попутчиков именно так и выразился, словно она была не обычной женщиной, а ведьмой на метле! Эти невинные, но приятные моменты немало повысили тонус Алены, и ее просто-таки трясло от возбуждения, когда она наконец добралась до «Барбариса» и осторожно поскреблась в дверь.
Впрочем, спустя несколько минут она подумала, что осторожность тут неуместна. Игорь, конечно, забился в какой-нибудь дальний уголок и слушает музыку. Музыку он, как и всякий представитель современной молодежи, воспринимает только громкую, вернее, оглушительную. Сквозь нее не пробиться робкому, деликатному постукиванию.
Алена постучала громче, потом еще громче. Потом поставила сумку на снег и заколотила в дверь двумя руками.
Дверь ходила ходуном, стекла дребезжали. Вот-вот могла появиться милиция, которая довольно часто мелькала на Рождественской улице, где было мало жилых домов, зато сплошь сверкали витрины магазинов и кафе.
Алена опасливо оглянулась, однако не обнаружила ни одной машины, кроме какой-то прогонистой темной иномарки, приткнувшейся к противоположному тротуару поодаль от «Барбариса». А любимый сторож по-прежнему не выходил. Возможно, он уснул на дежурстве. Алена знала, что ее возлюбленный спит о-очень крепко. Но, честно говоря, грохот, который она подняла, мог разбудить и мертвого!
В эту самую минуту некто, сидевший в «БМВ», припаркованном чуть в стороне от ресторана «Барбарис», заметил женскую фигуру у дверей ресторана. Насторожился, вгляделся – и, судя по всему, не поверил своим глазам. Он осторожно, чуть слышно приоткрыл дверцу, выглянул – и даже присвистнул от изумления... Закрыл так же бесшумно дверь, достал из кармана сотовый телефон и набрал некий номер.
Звонок прозвучал в «Ауди», которая стояла во дворе «Барбариса», скрытая старым сараем, неразличимая во тьме.
– Алло? – отозвался недовольный голос человека, забившегося в уголок заднего сиденья. – Что произошло?
– Гости к нам, – ответил водитель «БМВ», насмешливой интонацией скрывая тревогу. – Никого не ждешь?
– Что еще за гости?
– Твоя новая подружка.
– Какая еще новая подружка, что ты такое несешь?! – Голос человека, сидевшего в «Ауди», звучал сварливо.
– Писательница эта в дверь ломится.
– Что-о?!
– Ну да. Она самая. Я еще вчера понял, что у нее какой-то интерес в «Барбарисе» имеется. Не тот ли мальчонка, которого только что... Ее, значит, тоже списываем? Я-то думал, она тебе еще нужна.
Человек, сидевший в «Ауди», сдавленно выругался.
– В том-то и дело, что нужна!
– А как быть?
– Может, постучит-постучит да уйдет?
– Ох, что-то не похоже... Как бы она тут вообще все не разнесла!
– Ты можешь ее остановить?
– А вдруг она меня узнает?
– Да... Ч-черт!
– А с тем парнем уже кончено, как думаешь?
– Должно быть... – Человек из «Ауди» снова выругался и схватился за ручку дверцы. – Ладно. Ничего не предпринимай, не вмешивайся ни во что. Может быть, я успею? Хотя нет, если что, подстрахуешь меня с улицы. Без команды ни шагу!
– Что я должен буду делать?.. – взволнованно начал было спрашивать водитель «БМВ», однако ответом ему были только короткие гудки.
А может быть, Игорь просто не хочет подходить к двери, подумала в это мгновение Алена. Ведь по Рождественке по ночам не только милиция разъезжает, но и всякая бомжара шляется, а то и еще похуже. Небось откроешь кому ни попадя, а потом хлопот не оберешься.
Ну что ж, осторожность не только объяснимая, но и вполне разумная.
Мысленно похвалив своего разумного и осторожного возлюбленного, Алена расстегнула дубленку и достала мобильный телефон, висевший на шее на шнурке. Набрала хорошо знакомый номер и принялась с нетерпением вслушиваться в гудки.
Видимо, Игорь и впрямь спал о-очень крепко, потому что не слышал, как разоряется его мобильник. Или... Алена встревоженно прикусила губу... или он увидел, какой номер высветился на дисплее, и не хочет разговаривать с обладательницей этого номера, ну а уж тем более – двери ей отворять.
Черт, ну что он делает?! Ведь баранина же остынет! И ананас своими колючими боками всю сумку изорвал, как бы не вывалился.
Алена рысцой пронеслась туда-сюда мимо окон, однако они были завешаны так плотно, что, если даже внутри и горел свет, ни единый лучик не пробивался сквозь тяжелые шторы.
